Училка моего сына
Шрифт:
– Со мной?
– вопросительно задираю я бровь.
– Ну... Эм...
– отмахивается от моего укоряющего взгляда, - Ребёночка мне родишь...
– Захар! Ты без мыла в задницу залезешь!
– как-то резко вырывается у меня. И его выражением!
– Ух, ты! Какая ты темпераментная... Прямо как салют. Чего случилось-то?
Случилось... Только как сказать? Если я даже тест на беременность боюсь сделать. У меня задержка. Пять дней. Каждый день я жду наступления месячных. А их всё нет.
– У меня задержка... Пять дней...
–
И сажусь на стул возле его кровати.
Лицо Захара освещается такой радостной надеждой... Что глазам становится больно.
– А ты тест делала?
– деловито осведомляется он.
Глава 39
Глава 39
Майя
Иду следом за своим братом-близнецом.
– Нет, Майя!
– чеканит он отрывисто.
Видно, что раздражен моей просьбой. Но я не могу отказаться от своей затеи. Мне надо знать! Мне это очень важно.
– Денис... Как ты не понимаешь...
– тихо произношу я.
После похищения всё вроде устаканилось. Более или менее. Взрослые успокоились или делают вид, что успокоились. Во всяком случае перестали требовать какую-то правду. Я её так и не рассказала. Никому. Вот только - у меня ощущение, что мама всё знает. Она смотрит на меня так... Как будто ждёт чего-то. Но никак не дождётся.
А я не могу признаться. Даже ей. Мне так страшно за Кирилла...
Ден резко разворачивается. Я этого не жду и врезаюсь в него. Он меня ловит и удерживает.
– Нет, Майя, это ты не понимаешь. Если человек - гондон, то это навсегда. И нет ничего, что ты можешь сделать, чтобы он изменился. Не тешь себя иллюзиями. И даже если этот гондон что-то к тебе испытывает, то это не любовь. Такие - не умеют любить. Он... Измучает тебя. И рано или поздно выкинет.
Задираю подбородок, который начинает дрожать. Может, брат прав. Я не знаю. Но у меня так сердце за Кирилла болит, что... Мне надо его увидеть! Во что бы то ни стало...
– Я... Я хочу поговорить с Киром. Мне надо. Если ты мне не поможешь, то я сама...
– слова вылетают. Сбивчиво. Рассыпаясь словно бисеринки.
Ден застывает, шарит по моему лицу взглядом. И делает неутешительный вывод, при этом сильно морщится:
– Постой, Майка... Ты что... Любишь этого козла?!
Вот так просто Ден несколькими фразами вскрывает нарыв внутри. Я задыхаюсь, услышав от кого-то вслух, что со мной происходит.
А ведь - и правда. Люблю...
Только что делать с этой любовью? Как пробиться с ней к тому, который выставляет все свои шипы и раздирает тебя ими? Видит это, осознает, как тебе плохо, но продолжает это делать? И слабым утешением служит то, что ему не лучше. А также, как тебе, плохо. Или даже еще хуже. Только по какой-то неизвестной тебе причине он не хочет остановиться.
Это страшно. Собственная беспомощность. Я тону в своих чувствах. А Кирилл... Я хочу знать, что происходит с Кириллом! Он должен мне сказать...
Молчу.
– И попрёшься к нему, - делает Ден следующий правильный вывод.
Я поджимаю губы и не издаю ни звука. Я ему уже всё сказала.
– Ладно... Лучше со мной, чем одна, - обреченно выдыхает Денис.
Тянусь к нему, обхватываю за шею. Какой же высокий он стал! Шепчу, обнимая:
– Спасибо тебе большое!
– Я всегда на твоей стороне, Майя. Просто... Очень не хочу, чтобы ты страдала, - отвечает мне Денис.
Я всё это знаю. Но, наверное, уже слишком поздно для того, чтобы не страдать.
Не знаю, что и как говорит Денис матери и отчиму, но в Москву нас отпускают без вопросов. Я пыталась дозвониться Кириллу, однако очень скоро я поняла, что в черном списке. Адрес Кабириных я знаю.
В Москве. когда мы сошли с самолета, Денис еще раз спрашивает:
– Ты уверена, что тебе это нужно, Майя?
– вглядывается в моё лицо очень внимательно и отчего-то я уверенна, что брат ждет, что я скажу, что мне это не нужно.
А я не могу этого сказать. Тревога сжимает моё сердце слишком сильно. Когда мы оказываемся дома у Кабириных, к нам выходит девушка. Красивая. Я тут же чувствую укол ревности.
Я сбивчиво ей объясняю, что я приехала к Кириллу. Денис просто сопровождает, в нашем разговоре не участвует.
– Кирилл подписал контракт на службу в армии...
– огорошивает она меня.
Потом, глядя на меня, добавляет.
– Давайте я Захару позвоню. Может он сумеет вам чем-то помочь.
Она при нас звонит отцу Кирилла и, поговорив с ним недолго, передаёт мне трубку.
– Здравствуй, Майя, - слышу я голос отца Кирилла.
– Здравствуйте... Мне надо увидеть Кирилла, - мой голос звучит напряженно.
– Что ты от него хочешь, Май?
– в голосе Захара Матвеевича отчётливо слышится усталость.
– Мне нужно с ним поговорить, - настаиваю я.
– Да уж... Поговорить вам и правда нужно. Я в больнице. Кир на распределительном. Я пытался его отговорить, но он меня не стал слушать. Возможно послушает тебя. Я сейчас распоряжусь, и вам организуют встречу.
Вот так просто?
– Спасибо!
– негромко произношу я.
– Ты зря меня благодаришь... Я где-то ошибся с Кириллом, и для тебя бы было лучше, если бы я отправил тебя домой, но... Я очень надеюсь, что ты сумеешь его остановить. Мне кажется, что он совершает ошибку.
Именно это кажется и мне. Недаром я за него боялась.
– Мне всё равно, почему вы так поступаете. И я... Очень хочу, чтобы Кирилл ко мне прислушался.
Проходит совсем немного времени, я оказываюсь в небольшом помещении, куда должен прийти Кирилл. Дениса я упросила не ходить со мной. То, что между мной и Киром - оно настолько личное, что я не хочу это делить даже с собственным братом, ближе которого у меня нет человека.