Учитель афганского
Шрифт:
Компьютер как назло долго грузился. Высветилась надпись «Отдаленный компьютер не отвечает. Попробуйте соединиться позже».
Шипилин ахнул по столу кулаком, едва не стряхнув девайс. Как не вовремя.
Кстати, о времени. Сколько у него есть? Связь прекратилась только что. Значит, полчаса, не больше. Черт! Ведь отсчет пошел не с того момента, как…Черт, об этом не думать. Мысли метались. Шипилин лишь один раз испытал подобную панику. Когда в первый раз угодил под настоящим обстрел. Укуренный, обколотый богатый юнец устроил бойню на площади Свободы. Сначала
Так сколько у него все же осталось. Да ничего него не осталось. Как только Зажарский засветил документы, время его и пошло!
Снаружи завизжали тормоза. Это они!
Шипилин подскочил к двери и запер. Потом снова подсел к компьютеру. Стул показался неудобным, словно зубоврачебное кресло. Да, скорее же ты.
По коридору уже бухали шаги. Остановились у двери. Ручка дернулась. Потом грубо постучали.
Шипилин вскочил и прижался к стене сбоку от двери, как учили. Только учили защищаться от бандитов, а тут в Управлении такое творится!
В дверь загрохотали. Шипилин вынул ПМ и глянул на монитор. «Удаленный компьютер не доступен»!
— Лейтенант, отворяй ворота!
Шипилин онемел, узнав знакомый голос. Торопливо сунул пистолет в кобуру и открыл. В кабинет ворвался Зажарский, живой и невредимый. От возбуждения проскочил кабинет и уставился в окно.
— Что случилось? Почему вы не отвечали?
— В низину попали, а там радиотень.
Шипилин перевел дух.
— Что по нашему делу?
— Ничего. У меня документы отказались принимать.
— Не может быть.
— Адама нет. Замы на совещании. Секретарша сказала оставить в канцелярии. Вот им! Шиш!
Генри Гот блаженствовал. Они со Светланой Вернигор находились в мультиплексе, он куратор на экран даже не глядел. Он шарил по телу девушки, больно мял ее груди. Ведь ей было больно! Она вскрикивала, а он испытывал жгучее наслаждение. Хотел руку ей под юбку засунуть, но форменная юбка оказалась слишком узка. До чего же тугие бедра у аборигенов!
Он привстал и тыкал эрегированным членом ей в лицо. Она отворачивалась, он целовал ее в щечку, пахнущую духами и уже отчасти его мочевиной, и снова приподнимался, продолжая фрикции.
И в этот момент раздался звонок.
— Извини, бэби!
Он хотел отключить трубку, но, увидев, что звонит Джош Келлер, с ходу отмел эту идею. Келлер числился сотрудником торгового представительства миротворческих сил в Загоре, а на самом деле курировал кураторов МВД в Алге. Главный куратор!
— Что с объектом? — отрывисто спросил Келлер, объектом они именовали этого русского медведя Шипилина.
— Он приказал долго жить, сэр.
— Он жив и здоров! Кому ты поручил это дело, идиот?
— Как жив? Мне посоветовали надежного человека.
Гот слишком поздно заметил, что сидит со спущенными штанами, мало того, со сдувшимся членом, вяло свисающим между ног. Хоть в зале было и темно, ему показалось,
Несмотря на всю свою крутость, Генри Гот был очень мнительным. Ради самоутверждения он и сбежал в Россию, когда страна совершенно неожиданно оказалась без правительства. Шутка ли Президент, премьер-министр вместе со всем министерским кабинетом вошли в правление крупнейших мировых финансовых структур. Из Москвы начался массовый отъезд. За правительством потянулись бизнесмены, у многих оказался бизнес за границей. Чтобы избежать беспорядков, бывшую столицу пришлось закрыть. Из своих источников Гот знал, что там херово. Продукты не завозят. Мародерство.
Он торопливо натянул штаны. Член был мокрый. Обписался он от похоти, похоже. Трусы сразу отсырели.
Но главной цели своей он все же достиг. Он же в Россию девственником приехал. И это в 29 лет. Почти в 30. Уже здесь на месте он испортил 18 женщин. Когда он кончил в первый раз, он едва не спятил от восторга. Но уже после десятой красотки он взял себя в руки, и среди кураторов стал отзываться о красоте аборигенов весьма критично.
Но Светлана Вернигор его по-настоящему заводила. Джош как всегда все испортил. Сыграл роль злой бабушки. Это надо произносить с ударением на втором слоге. БабУУшка.
Когда он торопливо делал фрикции Марине прямо в дежурке, вошла одна такая бабУшка. Она грела ведрами и грохотала шваброй. Уборщица. У него сразу упал. Да и черт бы с ней. У него таких Марин потом десять было, если бы не дурацкий рефлекс, во время оргазма смотреть назад, проверяя, нет ли там пресловутой бабУшки.
Рефлекс закрепился. Теперь он не мог спокойно кончить, все казалось, что старуха в синем халате стоит у него за спиной.
Но в случае со Светланой Вернигор все будет по-другому. В этот момент он будет смотреть ей прямо в ее широко открытые невинные глаза. Он будет смаковать каждый момент, толчками вталкивая в нее свое семя.
— Ну и что с того, что объект жив, сэр? Он ничего не знает.
— Ты так думаешь? Он взял твоего недоделанного киллера, кретин! Сейчас он сидит у вас в карцере в Управлении!
— В КПЗ, — автоматически поправил Гот.
— Мне плевать, как это правильно называется! Важно, что он дал показания, и старый пердун имел наглость явиться с ними к своему генералу. Благодари Бога, что у меня с ним налажен хороший контакт, документов у старика не взяли. Этот старик твоя проблема!
— Что мне делать?
— Делай, что хочешь, запугай его, но чтобы документы он тебе отдал. Ну и киллер должен замолчать.
— Как замолчать?
— Мне тебя учить, сынок?
— Но я никогда этого не делал!
— Все когда-нибудь делается в первый раз. Ты об этом должен знать, столько девушек женщинами сделал.
— Откуда вы об этом?
— Я знаю про каждый твой шаг, сынок. Если молчу, это еще ничего не значит. У меня даже осело несколько жалоб, которым я в любой момент могу дать ход. И, клянусь Богом, я это сделаю без колебаний, если моей заднице что-нибудь будет угрожать!