Учитель. Назад в СССР 4

На меня вынеслась, выпучив глаза, Клавдия Валерьяновна, раззявив рот, измазанный красной помадой,.

— Этот поезд я не остановлю, — пробормотал себе под нос и осторожно отступил в сторону. Я не Анна Каренина, чтобы стоять на пути паровоза.

Но поезд сам меня заметил, резко изменил направление и снова попер прямо на меня. Раскинуть руки, чтобы перехватить или остановить, я не мог, потому как обе заняты подарком для молодых. Я набрал в грудь

побольше воздуха и гаркнул:

— Стоять!

От неожиданности тетя Клава не только перестала орать как потерпевшая, но и резко остановилась, не добежав до меня буквально пару шагов.

— Теперь четко, по существу. Откуда, куда, зачем. Кого! — приказал я.

— Что? — Клавдия Валерьяновна захлопала густо нагуталиненными ресницами.

— Кого убили, Клавдия Валерьяновна? — четко и громко повторил я свой вопрос.

— Так эта… жениха… — растерянно промямлила продавщица.

— Что? — настала моя очередь удивляться.

— Ой… Дружка женишка нашего уб-и-и-и-ли-и! Там крови-и-и-и-и-и… что с кабана! — заверещала тетя Клава.

Вот уж не думал, что такая внушительная дама может пищать, словно маленькая девочка.

— Стоять! — снова приказал я, заметив, что Клавдия подбирается ко мне все ближе, желая ухватить за лацкан пиджака и притянуть к себе.

Со мной такого не случалось, но один раз довелось наблюдать, как Клавдия трясла провинившегося алкоголика за отвороты рубашки, изображая из себя карающий меч торгового правосудия.

— Что? Ой, Егор Александры-ы-ыч! Мили-ци-ы-ы-ы-ю-у-у-у-у надо!!! — снова запричитала тетка.

— Стоять здесь, дышать глубоко, сейчас все будет, — велел я.

— Ага, — Клавдия Валерьяновна затрясла тугими кудрями. Вместе с ними затрясся и внушительный бюст, на котором принялись подпрыгивать крупные красные бусы.

— Убили-и-и-и! — не успел я отойти на несколько шагов, как тетя Клав снова завопила.

Вот что за человек! Сказано же, молчать и не отсвечивать! Так нет же, такую новость и не она первая по колхозу разнесёт! Я скривился и переступил порог столовой.

— Кого убили? — спросил у первого встречного подвыпившего мужика.

— Так эта… Саньку Белого… Ик… Раз и все!

Я огляделся, обнаружил широкий пустой подоконник, скорым шагом подошел, разместил на нем свои подарки и направился к толпе, которая окружала пятачок на танцполе. Судя по всему, именно там и лежал убитый.

— Разойдись! — скомандовал громким четким голосом.

Толпа пьяно закачалась, зашевелилась, заволновалась.

— Разойдись! Милиция! — рявкнул громче.

Гомон, причитания стихли, круг распался, открывая доступ к телу. В притихшем зале слышались только женские всхлипывания и глухое подвывание.

— Егор Александрович… а милиция… где? — всхлипнула Зинаида, растеряно

глядя на меня мокрыми от слез глазами. Макияж поплыл, образуя на щеках черные дорожки.

Невеста вся в белом крепко прижималась к худощавому мужичку невысокого роста. В первый момент мне показалось, что это отец или дядька фельдшерицы. Потом увидел черный костюм, цветок в нагрудном кармане, сообразил что передо мной жених. Ну как говорится, на вкус и цвет все фломастеры разные, а когда замуж хочется, любой мужик подойдет, лишь бы не пил, не бил и свое хозяйство имел. Цинично? Возможно. Зато правда.

— Пока я вместо милиции, — резко бросил невесте. — Пульс проверяли? — поинтересовался у девчонки, сидевшей на полу рядом с окровавленным телом.

— А? — гостья задрала голову и превратилась в пьяненькую даму в возрасте, хлопнула намазанными ресницами, не понимая, что я у нее спрашиваю.

Н-да, думал молоденькая девочка, оказалась, вполне себе взрослая мадам из серии «маленькая собачка до старости щенок».

— Ты, — скомандовал я, ткнув в первого попавшегося парня. — Подними ее, посади на стул.

— Ага, понял, закивал более-менее адекватный гость, резво подхватил сидевшую на полу женщину и с матерком потащил к столам на свободный стул. — Теть Вась, ну ты чего! А? Водички дать? А? или водочки? Теть Вась… — бубнил парен на ходу.

— Водочки… — ответила несчастная бодрым голосом.

— Доктор есть? — бросил вопрос в толпу. не особо надеясь на чудо.

— Так нет жеж… Нового ждем… — растерянно пробормотала невеста.

— Зинаида Михайловна, — я поднял голову и мягко улыбнулся. — Вы же фельдшер. Пульс проверяли?

— Ой… — пискнула Зина… — Ой, мамочки! Отшибло! Память отшибло! — воскликнула фельдшерица, растерянно посмотрела на жениха. — Я же фельдшер… Петенька… помоги!

— Чего помочь-то, Зинуша? — пробасил низкорослый жених неожиданно сильным мужским голосом.

— Ах, я сама, сама!

Зинаида шустро скинула туфли, поддёрнула подол свадебного платья, шагнула к телу, опустилась на колени, стараясь не запачкаться в красном, приложила пальцы к шее и замерла.

— А ну, тихо все! — рявкнул жених, суровым взглядом окинув гостей.

В столовой наступила тишина, только и слышно было, как на улице причитает пьяненькая тетя Клава.

— Живой… — растерянно прошептала Зинаида, поднимая на меня взгляд. — Егор Александрович! Он живой! Живой! — радостно завопила невеста, хватая руку жениха.

Петр осторожно помог молодой жене подняться с колен. Приобнял за плечи и с гордостью огляделся по сторонам. Вот, мол, видали, какая у меня невеста? Не абы кто, а фельдшер!

Я проверил показания Зинаиды, убедился, что медичка поставила верный диагноз и спросил: