Учительница
Шрифт:
— Да, советую, одобряю, Верочка.
Вера спрятала голову у нее на коленях. Оля улыбнулась ее счастью, сама была счастлива за нее: и отраженный свет — свет.
2
Геологи вначале мало общались со школой — их работа проходила в стороне, они целыми сутками не появлялись в становье. Один раз пришел Угаров, учтиво поклонился и попросил разрешения складывать в школе мешки с образцами пород — у них не хватает места, а образцы интересные. Оля выделила угол в классе и поинтересовалась, не нашли ли они слюду.
— Нет, не нашли! — сухо ответил Угаров и сейчас же удалился.
Образцы приносил обычно Ергунов. Он нравился Оле больше Угарова.
— В детстве крепко по пяткам огрели, теперь на каждом камешке подпрыгиваю, — ответил он бодро. — И вообще я парень особой конструкции — ко всякой дыре гвоздь. У нас в Вятке все такие: вятский — народ хватский, семеро одного не боятся.
Оля заметила:
— Начальник ваш, кажется, другого склада — вот уж ледяной человек, глаза холодные, голос сухой. Мне кажется, такие люди ко всему равнодушны.
— Глаза у нашего брата геолога всегда пургой поморожены, оттого и холодные, — отшутился Ергунов. — Ничего человек Николай Александрович, жить с ним можно. А что в глазах инфракрасный блеск — привыкли, обходимся.
Оля скоро заинтересовалась работой геологов. Ергунов, раскладывая на столе образцы пород, отмечал места, откуда взяли пробы. По его надписям она видела, что весь район около стойбища обследован.
— Вы отовсюду набрали образцов, — заметила она. — Ну, и как — удачно?
— Лучше не требуется, — ответил он. — С миру по нитке, голому — веревка. Сейчас дело ясное — ничего не видно.
— А вы все точно осмотрели? — усомнилась она.
Он ответил в том же духе:
— Точность геологическая — до медведя плюс минус два лаптя. Чтоб правдоподобно соврать, вполне хватает.
В один из вечеров в школу зашел Угаров. Он осматривал образцы, что-то прикидывал. Ергунов шутил с Олей. Когда геологи вышли из школы, Угаров сердито заметил Ергунову:
— Как тебе не надоест, Михаил, всюду ты треплешься. Какого черта этой учительнице выбалтывать все наши дела?
— Кто о чем, а вшивый о бане — только о делах и могу говорить, — отозвался Ергунов. — А насчет учительницы ты напрасно — во-первых, нам ее рекомендовали в помощницы, а потом — погляди, какая у нее фигура красноречивая. И вообще, когда у человека глазищи как фары, а на щеках хорошо оформленные ямочки, хочется без памяти болтать обо всем в мире и еще кое о чем. Просто удивительно — среди белых медведей и вдруг такая красотка!
Угаров презрительно махнул рукой. Но разговор на него подействовал — в следующий приход он внимательно посмотрел на Олю. Оле взгляд его показался бесцеремонным, Угаров словно прикидывал этим оценивающим взглядом, как с ней обращаться. Она возмущенно повернулась и вышла. Ергунов протяжно свистнул.
— Баба с гвоздем, хлопнула дверью, словно пулю всадила, — заметил он.
Угаров раздраженно пожал плечами.
— Не понимаю, чего она взбесилась. Вроде я ничего плохого ей не сказал.
Ергунов наставительно проговорил:
— Я давно тебе советовал, Николай, — заведи на плечах голову, а не только приспособление для головного убора. Ничего не сказать иногда хуже, чем сказать плохо. А к учительнице подъехать нужно, послушал бы, как она все эти долинки вспоминает — каждый камешек знает.
Угаров недовольно пробормотал, сразу сдавшись:
— Ладно, поговорю.
Он зашел к Оле вечером, когда она сидела одна, извинился за вторжение. У него небольшое дело — полчаса разговора. Она холодно ответила — пожалуйста, присаживайтесь, она не очень занята. Он сел на стул, положил руки на колени, сквозь пенсне были видны его глаза — красные и усталые. Он думал, не начиная
— Я слушаю вас, Николай Александрович.
Он встрепенулся и заговорил:
— Дело вот в чем, товарищ Журавская. Председатель вашего колхоза товарищ Селифон рекомендовал обратиться к вам за помощью, товарищ Жальских тоже считает, что вы все здесь знаете. Мы ведем поиски скоро месяц — и пока никакого результата. И, если сказать правду, у меня нет надежды, что результаты будут. Все дело в том, что это какая-то лотерея — успех может выпасть сегодня, может совсем не выпасть.
— Я не понимаю, почему — лотерея? — проговорила Оля, Угаров спокойно пояснил:
— Нет идеи у наших поисков — вот в чем беда. Или, если хотите, идея общая есть — требуется найти месторождение слюды, а методы, реализующие идею, не выдерживают никакой критики. Во всяком случае, они не годятся для короткого полярного лета.
Этого она тоже не поняла. Угаров пояснил свою мысль примерами. Методы поиска слюды варварски отстали от поисковой техники, применяемой для других минералов. Что они делают? Лазают по скалам, осматривают каменные россыпи, щупают руками складки пород. Главный их инструмент — собственные глаза. Точно так же пещерные люди, когда им требовалось каменное орудие, ходили и искали камни, вот какая у них техника. А как, например, ищут нефть? Раньше в кабинетах вычисляют местоположение нефти по линиям горных хребтов, очертаниям берегов высохших в прежние геологические эры морей, наличию соляных куполов и, только произведя необходимые подсчеты, приходят и начинают поиски. И ищут не глазами, не нюхают воздух, не пахнет ли где мазутом, а качают маятник, устанавливают буровые станки, применяют сложные приборы и находят нефть на глубине в две тысячи метров. Возьмите другой пример — железо. Его ищут по плану, имеющему точную идею. Раньше пускают самолет с приборами, записывают мельчайшие магнитные возмущения, составляют карты аномалий, потом приходят в то место, где аномалии сгущаются, и в самом их фокусе бурят землю. Так можно получить результаты. Невооруженные приборами глаза в геологии малоэффективны. Он упомянет еще о таком удивительном случае. Есть у него приятель, Штегман, очень знающий разведчик, доктор геологических наук, исходил половину Сибири, написал книгу, десятки отчетов. И что же? Два года он сидел на Ангаре, в пятнадцати километрах выпирало наружу железо, целый бассейн. А Штегман ничего не нашел. Почему? Не было такой цели — искать железо, не было соответствующей аппаратуры, а всю землю не исходишь. Он укажет еще на одну область — радиоактивные минералы. Тут записывают приборами Гейгера — Мюллера ионизацию воздуха — тоже ищут по науке. А что может сказать ему, Угарову, наука о слюде? Слюда немагнитна, — нерадиоактивна, прибора к ней не подберешь. Слюда встречается с пегматитами, гнейсами, слюдяными сланцами, ей сопутствует полевой шпат, гранит, кварц, турмалин, бериллий. А где нет чего-нибудь из этих пород? Они с Ергуновым ходят и смотрят, собирают камешки — все лето могут так проходить и прособирать. А может быть, слюда лежит в десяти метрах от их пути и смеется над их усилиями.
Оля сочувственно проговорила — теперь ей были понятны трудности разведчиков:
— Чем же мы вам можем помочь?
Угаров вздохнул.
— Нам нужно более точно знать место, где тот якут нашел образец. Вот что нас страшит — мы, может быть, ищем совсем в другом районе. А пока мы подберемся к нужной точке, снег снова все завалит. Сколько нам осталось времени? В конце августа — первые снегопады. Поройтесь в памяти, Ольга Ивановна, может быть, что-нибудь припомните, вот вроде этого.
Он снова показал ей кусок слюды. Оля с сожалением, медленно покачала головой. Угаров с горечью пробормотал: