Удачная партия
Шрифт:
«Да? Ну тогда зови меня Злобный Я, не возражаю».
«Ты что же, собираешься поселиться в моей голове навсегда? Даже когда у меня спадет температура?»
«Да. Но я всегда был в твоей голове. Просто у меня не возникало желания вести с тобой беседу».
«Хочешь сказать, что я всегда был шизофреником?»
«Упаси господь! Ты, а следовательно я, никогда не был шизофреником и, надеюсь, им не станешь».
«А разве голос в голове — это не признак шизофрении? Это же раздвоение личности!»
«Раздвоение
«Так с головой у меня все в порядке?»
«Да, все в порядке. Тебе сильно повезло».
«И это ты называешь повезло?
«Я — это ты. Никто больше, чем я, не желает тебе счастья. А то, что назовешь меня Злобным Я, не означает, что стану давать дурные советы».
«Ты собираешься давать мне советы?»
«Конечно. Одна голова хорошо, а две лучше. Но право выбора решения всегда будет за тобой, так как мне нельзя заставлять тебя что-либо делать сообразно моим желаниям, иначе это действительно приведет к шизофрении, что не в моих интересах».
«Хм. И как часто ты собираешься давать советы? — Аркадий Францевич понял, что он невольно втянулся в беседу, и это его испугало и возмутило. — Я не нуждаюсь в советах! Мне вообще не нравится твое присутствие!»
«С моим присутствием придется смириться. А по поводу советов — принимается! Не буду давать советов. Я просто время от времени буду задавать тебе вопросы или комментировать твои действия. Так нормально?»
«Нормально. Только заткнись, пожалуйста, а то мне кажется, что моя голова сейчас расколется надвое».
«Хорошо, я замолкаю. А голова твоя точно расколота надвое, в фигуральном смысле».
…Это воспоминание, как легкое облачко, пронеслось в памяти Аркадия Францевича. Он остановился и мысленно обратился к своему Злобному Я: «Ну, что ты молчишь? Ты не согласен с Лао Цзы?»
«С Лао Цзы я согласен как никогда, — все же подал голос Злобный Я. — Мое суждение об этом Дюймовочке может оказаться ошибочным. Я чего-то не понял».
«Вот и я не понял. То, что он нес, похоже на бред, но с другой стороны, я ведь реально ощущал себя крысой. Может, и он — сумасшедший, и я? Два шизофреника».
«Три», — поправил Злобный Я.
«Ну да, три. И что будем делать?»
«Ты же мне запретил давать тебе советы?»
«Сегодня разрешаю. Я дарю тебе этот вечер. Делай что хочешь! — Ковард наморщил лоб. — Что делаем?»
«Я тебе намекал, между прочим!»
«В пивную? Эх! Не люблю напиваться. Но…» — и Ковард решительно свернул во двор, сокращая путь к уютному кафе с заманчивым названием «Веселый Краковяк», которое находилось на соседней улице.
Глава 26
«Веселый
Посетителей было немного: влюбленная парочка подростков, сидящих за столиком у окна, на котором стояла одинокая бутылка минералки; старушка с широким ртом, похожая на жабу, расправляющаяся с большим куском торта, да мужчина средних лет неформальной внешности с кружкой светлого пива. Длинноволосый, с тонкими закрученными усами и бородой-«эспаньолкой», он сразу обратил на себя внимание Аркадия Францевича.
«Колоритный тип», — подумал Ковард, проходя в глубь зала. Он сел за пустой столик и повернул голову к барной стойке, за которой томилась пышногрудая официантка. Та нехотя, покачивая бедрами, подошла к Аркадию Францевичу и положила на стол меню.
— Блюда только заказные. Придется ждать.
— А пиво? — поинтересовался Ковард.
— Пиво можно сразу.
— Тогда кружку пива.
— Темного, светлого? — равнодушно спросила официантка, глядя куда-то в сторону.
«Шлепни ее по заднице, чтоб ожила!» — сказал Злобный Я.
«С ума сошел?» — испугался Аркадий Францевич.
«Ты мне позволил давать советы. Расслабься! Ведь ты за этим сюда пришел! И доверься мне. Я быстро наведу порядок в реальности!»
— Так какое пиво, мужчина? — официантка раздраженно посмотрела раскосыми зелеными глазами.
Аркадий Францевич улыбнулся:
— Давай темное! — и сопроводил свои слова легким шлепком по заманчиво округлой ягодице официантки. — Прости, красавица! Не смог удержаться перед подобным великолепием! Создает же природа такое совершенство!
Все это случилось помимо воли Коварда, и он внутренне оцепенел от ужаса, но внешне оцепенение никак не проявилось, казалось, он совершенно раскован и очарован пышногрудой красоткой.
— Скажете тоже, совершенство, — неожиданно сменила гнев на милость и изобразила смущение официантка. — Может, орешков к пиву? А может, салат с креветками? Он быстро готовится, минут пять, не больше.
— Только пиво. Не вынесу, если исчезнешь даже на пять минут.
Официантка хохотнула:
— Меня, между прочим, Таня зовут.
— Не может быть! Это мое любимое имя!
— Правда?
— Чтоб я сдох! Богиня! Неси пиво!
Таня ушла, качая бедрами с гораздо большей амплитудой.
«Что ты творишь?» — возмутился Аркадий Францевич, обращаясь к Злобному Я.
«А что такого? Сказал женщине пару приятных слов — и всего-то. Вон видишь, как она обрадовалась! Уж не противься, дай душу отвести, а то ты живешь так скучно, что, честное слово, прямо челюсти сводит».
«А у тебя есть челюсти?»
«В том-то и дело, что нет. Но порой загрызть тебя хочется, зануда!»