Удачная партия
Шрифт:
Как же не хочется открывать глаза! Слышать упреки вечно всем недовольной Эльвиры, считать шаги по пути на работу, изображать бурную деятельность в лаборатории, тешить себя мыслями о мировой славе…
— Просыпаемся, — услышал он шепот и почувствовал нежное прикосновение теплых губ к своей щеке.
Ковард открыл глаза и опешил: нет, не сон! Перед ним в домашнем халатике стояла Татьяна.
— Завтрак готов, — улыбнулась она. — К которому часу тебе нужно на работу?
— К половине девятого, —
«О, Господи! Что я натворил?! Я остался у нее на ночь! Что я скажу Эльвире?! Какой кошмар! О господи!»
Ковард вскочил и заметался, разыскивая свою одежду.
— Да не торопись ты! — улыбнулась Татьяна. — Успеешь. Еще семи нет. Я же не знала, когда нужно тебя будить. А одежду твою я привела в порядок: рубашку постирала, брюки отутюжила, пиджак почистила. Кстати, в кармане твоего пиджака я нашла носки. Я их тоже постирала. Не волнуйся. Все в порядке, — она протянула Коварду махровый халат: — Надень, тебе будет удобно.
Ковард остановился посреди комнаты.
— Спасибо, — сказал он, понемногу приходя в себя.
«Действительно, — подумал он, — может быть, все к лучшему?» А затем спросил:
— Я могу принять душ?
— Да, конечно. Идем, я покажу.
Стоя под душем, Ковард пытался смоделировать ход дальнейших событий. Сейчас он оденется и пойдет на работу. Соврать Эльвире, что был в вытрезвителе, — не получится: в вытрезвителе не стирают рубашки и не отглаживают брюки. Ковард ожидал, что Злобный Я подаст голос и предложит какую-нибудь версию или хотя бы как-то прокомментирует его мысли. Но Злобный Я молчал.
«Ты где? — позвал Ковард. — Набедокурил — и в кусты?»
Аркадий Францевич знал, что на такое обвинение Злобный Я не может не откликнуться.
Но Злобный Я молчал. Для Коварда это было вторым потрясением за утро.
«Что это со мной? — испугался Ковард. — Я потерял себя?» Но минуту спустя откорректировал свою мысль: «Нет. Возможно, я не потерял себя, а, наоборот, нашел. Хотя все это очень странно. Посмотрим, что будет дальше. Может быть, Злобный Я вчера сильно перебрал и сейчас спит пьяным сном?»
Аркадий Францевич вышел из душа и вытерся большим мягким полотенцем, которое ему дала Татьяна. А как оно приятно пахнет! Все же замечательное утро!
На столе небольшой уютной кухоньки дымились горячие блинчики.
— Когда ты это все успела? — удивился Ковард.
— Да долго ли умеючи? — улыбнулась та.
— Ну и ну! — покачал головой Ковард. — И постирала, и погладила, и блинчиков напекла! Марья-кудесница.
— Марья не Марья, но такая ночь!
Ковард смутился:
— Да? Все было хорошо?
Татьяна кивнула:
— Более чем.
И опять Злобный Я промолчал!
— У меня никогда не было
— Какого такого?
Ковард задумался и ответил:
— Такого счастливого.
Татьяна пожала плечами:
— Если захочешь быть все время счастливым, я не против.
— Я подумаю.
— Ты будешь кофе?
— Буду.
Татьяна налила в чашку кофе, поставила перед Ковардом:
— Кофе без сахара. Если любишь сладкий, то вот сахар.
— Спасибо.
— А ты действительно ученый?
— Ученый — это громко сказано. Я работаю в области науки. Биолог. Младший научный сотрудник.
— Ты скромный, — Татьяна погладила Коварда по руке.
— Да уж, — вздохнул Аркадий Францевич, — совсем нескромный. Как говорят: «Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом». У меня мечты совсем нескромные. Я мечтаю сделать открытие. Но, увы, для этого у меня нет никаких предпосылок. Похоже, я — бездарь.
Ковард удивился своим словам. Злобный Я всегда говорил именно так. Но эти слова произнес он сам. И, как ни странно, нисколько не кривил душой!
— Ты обязательно сделаешь это открытие.
— Нет. Мне это не по силам.
— А я говорю: сделаешь!
Ковард засмеялся. То, с какой убежденностью Татьяна пыталась спорить, показалось ему смешным.
— Почему ты так решила? — спросил он.
— Потому что я в тебя верю.
— Как же ты можешь в меня верить, если ты меня совсем не знаешь?
— Мне не обязательно знать — я чувствую.
— А-а-а, ну тогда конечно! Ладно, спасибо за завтрак, спасибо за все, мне пора идти.
— Уже?
— Да.
— Ты скоро вернешься?
Ковард пожал плечами.
— Но ты вернешься?
— Не знаю.
— У тебя есть семья?
— Жена.
Татьяна вздохнула:
— Понимаю. Она тоже богиня?
Ковард улыбнулся и покачал головой:
— Да. Богиня. Только имя ее — Мегера. Но…
Ковард замолчал.
— Ты ее любишь, — продолжила его мысль Татьяна.
— Нет, дело не в любви. Просто это моя жизнь, и я не готов так резко ее менять.
Татьяна молчала.
— Ну я пошел? — неуверенно спросил Ковард.
— Иди. Но я все равно буду тебя ждать.
Глава 34
На работу из чужого дома
Утро было пасмурным. Чувствовалось наступление осени. Ветер, так и не угомонившийся после ночных страстей, гнал рваные облака по небу, не по-летнему серому и низкому, и казалось, что кирпичные многоэтажные дома, словно атланты, подпирают его своими крышами.
Клены, стоящие, как стражники, у края проезжей части, начинали ронять свою листву, и в зеркальных лужах плавали желто-зелено-красные кленовые лапы.