Удар иглы
Шрифт:
– Да, понимаю, – кивнул капитан.
Но что он понимал в этом. А что понимал в этом я?
… ЕЩЕ ОДИН ШАГ ВПЕРЕД НА БЕЛУЮ КЛЕТКУ…
Я прожил все эти жизни. И это не было наваждением. Я действительно был и Великим Холмом, и инспектором полиции, и пилотом космического флота.
А еще – командиром стражи Принца Изумрудного Аика, копьеносцем в стане Черной Акулы, начальником подводной базы Островного государства, астрологом при дворе Корнума Счастливого, лесным бароном, чистильщиком в зоне ядерного поражения. Да еще много кем. Я рождался, жил и умирал в десятках миров. Но помнил из этого лишь то, что имеет
Я умирал на жертвенных кострах и в горящем танке, я убивал Хранителя из пистолета и бластера. Мы сходились в воздушных боях и бились на копьях. Самые разные из тысячи миров становились полем нашей битвы. Битвы за один из этих миров, может быть, и не самый значительный, но наш – за Землю.
После каждой жизни я вновь оказывался в башне Тирантоса. Если побеждал я, то продвигался на одну клетку ближе к чаше. Если побеждал Хранитель, то одну клетку преодолевал он. Это была жуткая игра, но вместе с тем она захватывала, пьянила, как хорошее вино.
Сперва обгонял он. Потом я. Клетка за клеткой, жизнь за жизнью – мы приближались к итогу. Вскоре все будет определено, жестоко, твердо, окончательно (хотя, есть ли в этом мире хоть что-нибудь окончательное?).
И вот остался решающий шаг. Последняя клетка. И у меня, и у Хранителя Робгура. Казалось, протяни руку и коснешься золотой чаши. Последняя жизнь на пути к ней. Всего одна жизнь, всего одна клетка. Всего одна схватка, такой огромный путь – и все решается. Куда забросит меня судьба?
Я вцепился ему в горло. Силы наши были равны. Он был огромен, черен, порос волосами, от его роскошной одежды остались одни лохмотья. Его борода царапала мою кожу, он рвал зубами мое плечо и пытался вытеснить меня с маленькой ровной площадки на вершине высокой скалы. На нас смотрели тысячи глаз. Последний раз Верховный Жрец Золотого Кольца и Великий Змей Красной пустыни бились сто двадцать лет назад. Кто победит? Будет ли, как раньше, литься кровь сотен людей на жертвоприношениях и царить безжалостный холодный порядок, будут ли на костях несчастных расти гигантские храмы? Издаст ли завтра Высочайший Ореховый Посох указ о казни трех тысяч паркунтинов, или в первый раз за долгие годы сначала тихо, а потом разрастаясь зазвучит в людских устах волшебное слово «милосердие». Сегодня я могу убить Великого Змея, дух его уйдет в сумрачные края смерти, и навеки спадут оковы, стискивающие стальными кольцами плоть и души тысяч подданных Высочайшего посоха.
Интриги, заговоры, разнаряженная знать, шпионы, наушники – ничего они не могли, не в силах были помешать мне. Я сумел переиграть их, перехитрить, пройти меж жерновами власти, денег и сокрушительных страстей. Сколько раз я был между молотом и наковальней коварства и предательства. Сколько отринуто мной чаш с ядом, сколько наемных убийц сброшено в кипящее море. Сколько понадобилось ума, хитрости, красноречия в бесчисленных спорах, сколько позади компромиссов, сколько благих и не слишком благих дел. И все ради того, чтобы сейчас очутиться на этой площадке в надежде остаться здесь и смотреть, как труп Великого Змея распластается на камнях, а потом его унесет море – хорошо бы если оно смыло и его черные деяния, а заодно и семена зла, посеянные им везде и всюду – в каждом городе, в каждой семье, в каждом человеке.
Он был умелый боец, и его переполняла не меньшая ярость. Из разорванного его зубами плеча хлестала кровь, я был
Он опять вцепился в меня зубами, на этот раз в щеку. Я зашипел от адской боли. Если выживу, то немало шрамов останется на мне. А, все равно!
Мы балансировали на самом краю пропасти. Великий Змей был выносливее меня, настоящее животное. Еще немного – и я ослабею. Он чувствовал это. И все сильнее сжимал мою спину своими лапами.
Хрустнули кости, натянулись мышцы, спину пронзила резкая боль, но я порвал сжимающее меня кольцо. Когда Великий Змей снова попытался обхватить меня, я поднырнул ему под руку, резко крутанулся и он полетел в сторону – прямо к обрыву. Но он успел ухватиться за меня, и мы оба рухнули вниз с нашего каменного борцовского помоста, прямо на острые камни…
… ПОСЛЕДНЯЯ КЛЕТКА. ЭТОТ ШАГ Я И ХРАНИТЕЛЬ СДЕЛАЛИ ОДНОВРЕМЕННО. И ОДНОВРЕМЕННО КОСНУЛИСЬ ЗОЛОТОЙ ЧАШИ.
Она обожгла руки, по телу прошла судорога. Я сделал шаг назад. Меня охватила мысль: обман! Ни силы, ни власти не давала эта чаша. Только боль. И боль отчаянную, какой я не испытывал никогда в жизни. Боль прошла, но отчаяние осталось. Зачем я здесь? Здесь было все это?
Из чаши вверх забил свет. Он не напоминал ни один из привычных цветов или оттенков – это было что-то иное. Я ослаб и упал на колени. На черную клетку, на которой я стоял, закапала кровь. Она лилась из моего носа. Я провел ладонью по щеке. Невыносимый зуд. Ногти впились в кожу. И я с ужасом ощутил, что плоть моя расползается, а кровь хлещет из разорванного лица. Кожа на пальцах истончалась, сквозь нее просматривались кости. Я упал и растянулся на полу. Дыхания не было, легкие перестали существовать. Это и была моя награда за все – расползающееся тело и белые кости на шахматных клетках в башне Тирантоса.
Теперь я знал, что чувствовали курусмануты, когда смертельный вихрь вырвался оттуда и устремился по улицам, настигая всех и каждого. Я погибал…
А потом… Потом я встал. Мне было легко. Легко, как никогда. У моих ног что-то лежало. Разлагающаяся плоть. Та оболочка, в которой я пришел сюда. Мне было жаль ее, и вместе с тем я освободился от нее со всеми ее болями, шрамами, пережитыми болезнями, старостью.
Я огляделся. В помещении лежало еще три окровавленных тела. Генри, Адепт и Хранитель. Тела были мертвы. Здесь, в городе городов, мы перешагнули через смерть. Они стояли у своих тел – прозрачные силуэты, в которых угадывались лица и, главное, глаза.
Чаша снова вспыхнула. Никто меня не обманывал. Мы пришли сюда, чтобы выиграть заключительный этап битвы, получить силу и вернуться или не вернуться назад.
Почти все выполнено. Мы приобрели частичку великой Силы (всей не сможет овладеть никто – это не по плечу даже Тирантосу). Мы вернемся на Землю. Назад… Но в этой битве нет окончательной победы и победителей. Мы только перенесем ее на новые поля, в новые века. Мы теперь навсегда привязаны к этому месту. Нас всегда будет притягивать к себе Чаша Тирантоса. Мы еще не раз возвратимся сюда, чтобы с новой энергией уйти на следующую битву.