Удар Святогора
Шрифт:
– А я чего, я готова, – тут же ответила бойкая Фекла, – детишек ему бы нарожала.
– Держи карман шире, – зашипела некрасивая соседка, – он на таких, как мы, и не взглянет.
– Успокойтесь, бабы, он уже помолвлен; вы еще подеритесь, царя чужого деля.
– Самозваного царя, – снова поправил рябой.
– Да тихо ты… началось.
– А чего это у него копье, нельзя же острое?
– Так у копья острие отрублено, только древко осталось.
– А богатырь без оружия вовсе.
– Чего ему оружие, он кулаком бьет сильней, чем я кузнечным молотом.
По
– Чего там? – тут же заголосили сзади.
– Ловко же царь этот с палкой управляется.
– Самозваный царь, – упрямо поправил рябой, но на него тут же зашикали со всех сторон.
– Слышь, Ерема, ну чего там?
Детишки в задних рядах пытались выглянуть из-за спин, кто-то пытался пролезть между ног, но толпа была очень плотной. Ерема не отрываясь смотрел за турнирным полем.
– Ничего себе он машет!
– Обалдеть вообще, богатыря гоняет!
– Разве цари так могут, – буркнул рябой недовольно, – последний царь только есть умел много.
– А этот может, – восхищенно произнесла Фекла, глядя на поле влюбленными глазами, – сразу видно, такой многое может.
– Глазам не верю: богатыря бьют…
– Илью же побили в первый день.
– Ничего его не побили, дернули за ногу, когда он еще не был готов.
– Подсек, – раздалось сразу множество голосов в толпе, и тут же снова: – Упал!
Все шумели, ничего нельзя было разобрать.
– Упал богатырь, – белобрысый Ерема свесился с ветки, стремясь поделиться новостью с товарищами, – царь его подсек под ноги, а он упал.
– Микула победителя объявляет.
– Да, красавчик победил, – радостно кричала Фекла, – я за него была!
– А чего он сам на колено припал и не встает?
– Так богатырь, когда падал, его задел немного.
– Это «немного» у богатырей может и быка убить.
– Да нет: ему, похоже, ногу сломали.
– Не может встать.
– Улыбается зато – значит, не так сильно и болит.
– Святогор его уносит. И правда ходить не может.
– Я же говорю, ногу сломали ему.
– Крови-то нет. Может, просто ушибли сильно.
– Это что, он теперь больше не будет сражаться? – забеспокоилась Фекла.
– Со сломанной ногой? Не думаю.
– Ай как жалко.
– Святогор один, что ли, остался?
– Против семерых. Все, это конец.
– Против шестерых, этот богатырь-то выбыл.
– Все равно конец, – довольно произнес рябой, – конец этому самозваному царю, шестерых-то Святогор уж никак не осилит.
– А еще будет сегодня что-то?
– Нет, похоже, слишком долго бегал от воеводы тот невидимый.
– Да, Микула махнул рукой, на сегодня все.
– Завтра есть смысл идти, кто как думает?
– Я не пойду, – вздохнула Фекла, – красавчика ранили, а Святогор старый, не интересный.
– Михаил Поток еще остался, тоже очень ничего.
– Ну я не знаю, – задумчиво произнесла Фекла, – Михаил из другой команды.
– Тебя что волнует: кто красавчик или все же какая команда?
– А и правда, – рассмеялась Фекла, – приду завтра за Михаила переживать.
– Вот
– А мы чего, – всполошились тетки, – бабы, что ли, виноваты, что эти что-то поделить не могут? Тем более что конец уже: этот один, а тех – шесть.
– Этот один – Святогор.
– Большой дуб громко падает, когда его подрубят.
– Да нет, шестерых не одолеть. Княгиня наша победила.
– Завтра посмотрим, кто победил.
Глава 45
Закат в Шамаханском царстве
Из двора слева раздался истошный женский вопль, тут же заглушенный гоготом степных воинов. Столица Шамаханского царства, славный некогда город Шахрияд пылал, подожженный сразу с нескольких сторон. Степняки врывались в дома, убивая жителей и занимаясь грабежами и насилием.
– Вот я люблю, когда шумно, весело, – прокомментировал Джучи. Черный батыр не принимал участия в грабежах, ему и так отдавалась треть всего награбленного. Еще треть шла руководству племени, в котором состоял воин, и оставшаяся треть – непосредственно самому воину. Так Джучи удерживал племена и вождей, богатевших с каждым набегом, мог осуществлять общее руководство, а также осуществлял более чем наглядное обогащение каждого конкретного воина своего войска. Причем то, какую именно треть оставлять себе, выбирал сам воин: ни темник, ни хан, ни даже сам Великий батыр не могли забрать у человека то, что ему понравилось больше всего. Исключением были названы волшебные предметы, которые могли пригодиться в общих интересах. Пока таковых, впрочем, не попадалось, обычные талисманы и амулеты под это правило не подпадали.
Мимо пробежал раздетый человек, весь в крови, за ним бежали трое степняков, весело перекрикиваясь между собой.
– Нельзя быть такими слабыми, – Шараган осуждающе посмотрел на пробегающих там и тут жителей города, – разве это войско? Разве это стены? Это же призыв – приходите и берите все, что у нас есть.
– А ведь когда-то Шамаханское царство гремело по всем окрестностям. Такую державу потеряли…
Хан Тимур любил подчеркивать свою ученость, Картаус не экономил на учителях для своих детей. Старший больше любил воинское искусство, у младшего ветер гулял в голове, а вот Тимур очень любил узнавать все новое. Особенно его интересовали дела давно минувших дней, он буквально измучил своего учителя, пожилого уже грека, постоянными расспросами.
– Так это уже очень давно было, – наморщил лоб шаман, – песочные солдаты здесь были, никто их победить не мог. Нельзя убить песок.
– Верно, – кивнул Тимур, – песчаная армия. Из ниоткуда появилась и исчезла в никуда. Загадка истории.
– Не люблю загадки, – буркнул Джучи, – люблю, когда все ясно и просто.
– Хорошо, здесь мы богатую добычу взяли, – перевел разговор на другую тему хан, – еще месяца два можно те города, что поменьше, грабить. Но куда дальше? На Русь?
– На Русь опасно, – тяжело вздохнул Джучи, – там князь Владимир серьезное войско собрал.