Удар Святогора
Шрифт:
– Так Владимир уже умер.
– Даже если умер, полки-то никуда не делись.
– И богатыри, – добавил шаман многозначительно.
– Нет, на Русь мы не пойдем. Надо пока послабей кого-то найти.
– А кого тут можно найти, кругом одни магоги. Только с них взять нечего, нищие и голозадые.
– Магоги нам не интересны, – Черный батыр задумался, – к Буяну нам не пробиться, у нас кораблей нет, а стены не сломать, уж больно они крепкие.
– Может, построим корабли?
– Мы степняки, мы не строим.
– Тогда Царьград тоже отпадает. Если не Русь, то остается только Китай.
– А почему бы и не Китай?
– Меня, вождь, вот что смущает, – начал Тимур, – мы совсем вслепую идем, ничего про противника не зная. Это очень по-степному, я не спорю, но все-таки, может, стоит наладить хоть какую-то разведку? У отца соглядатаи были во всех окрестных местах, а мы не знаем даже, кто сейчас на Руси княжит.
– В твоих словах есть доля правды, – вздохнул Джучи, – но как наши славные воины смогут стать соглядатаями?
– Приказ нужен. Если приказать – пойдут и все выведают. Тайно и скрытно.
– Не люблю я скрытное и тайное, – грустно произнес Джучи.
– Дозволь мне разведкой заняться, если сам не хочешь.
– А чего это тебе? – тут же встрепенулся Шараган. – Нет уж, если кто и должен стать глазами войска, так это я.
– Ты за другое отвечаешь, – возразил вождь.
– Я все могу, – гордо ответил шаман, – лучших конников отберу. Такие не подведут.
– Давай, – махнул рукой Джучи, – надо действительно узнать, сколько на Руси сейчас войск и богатырей. Только тайно.
– Будет сделано.
Под ноги бросился человек в шамаханской одежде, вид у него был совершенно ошалелый.
– Помогите! – крикнул он, повиснув на поводьях.
Следом за ним из дома выскочили трое степняков, но, увидев вождя, резко вытянулись и замерли. Дисциплина в войске была железная.
– Что тут происходит?
– Не хочет в «вырви глаз» играть, – сообщил один из воинов.
– Ты чего не хочешь играть в «вырви глаз», – возмутился Джучи, – это же очень веселая игра. Давай уже, не расстраивай моих людей. – Он схватил человека за плечо и толкнул к преследователям, те, схватив его за руки и ноги, поволокли обратно в дом.
– А где берендии? Не вижу их что-то.
– Ворота они открыли. Хорошая была идея объявить их в виде помощи, идущей к столице. Шамаханцы сами их впустили, союзники как-никак. Были.
– Открыть-то открыли, но хотелось бы, чтобы они не отрывались от общего дела. У нас тут веселье, грабежи, насилие, игры…
– Во, не к ночи будь помянут, наш главный игрок. Вот уж кто веселится от души!
Харко громко и беззаботно смеялся, что-то рассматривая в глубине двора.
– Идолище Поганое веселится вовсю, – громко прокомментировал Тимур шутливым тоном.
– Не называй меня так, – огрызнулся черный богатырь, – эту кличку
– Да я шутя, Харко, не обижайся, – рассмеялся Тимур. – Чем ты тут таким веселым занят?
– Ха! Иди, покажу. Я назвал это «серпорез». Ужасно веселая игра.
В переулке стояли десять человек, побелевших от ужаса. Были тут и молодые, и старики, и даже двое детей. Похоже было, что толстяк вытащил из дома целую семью. Вокруг валялись окровавленные ошметки, в которых с трудом угадывались части человеческих тел – кто-то проявил непокорность; остальные боялись даже шевельнуться.
– Суть игры такая, – начал объяснять Харко, – я метаю серп. Если голову отрезает – это три очка, если просто перерезает тело, то одно очко. Тридцать – это максимум, но это очень трудно выбить. Вот смотри сам. – Харко вскинул руку, и огромный серп с визгом врезался в толпу, большинству отрезало головы сразу, тех, кто стоял слева, перерезало напополам, только девушка справа осталась стоять на месте, хотя она и не удержалась от крика.
– Только девятнадцать очков, – вздохнул Харко грустно, – мой рекорд – двадцать восемь пока.
– Впечатляет.
– А теперь – самое интересное. – Харко повернулся к девушке и крикнул: – А ты беги!
Несчастная жертва боялась сдвинуться с места, и мучителю пришлось крикнуть на нее еще раз. Девушка, вскрикнув от ужаса, метнулась прочь, она бежала со всей прытью, пока не скрылась в каком-то закоулке. Все ждали, что произойдет, но ничего не происходило.
– И чего? – наконец спросил хан Тимур.
– И все, – радостно сообщил Харко, – кто выжил в «серпорезе», тех я отпускаю. «Серпорез» для меня – святое.
– Я думал, ты ненавидишь людей.
– Только русских людей, на остальных мне наплевать.
– Ну ладно, развлекайся.
Всадники поехали дальше по гибнущему городу.
– Этот Харко – полезный малый. Денег ему не нужно, а силы у него в достатке.
– Морда у него неприятная.
– А чего нам его морда? Нам на нем не жениться.
Впереди показалось красивое здание с резными колоннами и фонтанами.
– Кстати о женитьбе, – обрадовался Тимур, – это гарем Шамаханского царства.
– Зачем царице гарем?
– Традиция, – пожал плечами хан, – сюда собирают самых красивых женщин. Не знаю уж, пользовалась ли сама царица их услугами, но особым гостям здесь оказывают определенное внимание. Мы здесь были с отцом, когда он в царство ездил для переговоров.
– И как оно?
– Очень яркое воспоминание. Зайду я сюда, по старой памяти, давайте вперед без меня.
Тимур спрыгнул с коня и, привязав его у входа, летящей походкой вбежал в гарем. Догнал процессию он уже через два квартала, хан ехал смурной как туча.