Удар вслепую

Джеймисон Малькольм

Эллвуд вышел из корабля крайне уставшим и очень удивился, когда узнал, что провел внутри всего лишь два часа. В ужасных условиях урсанской атмосферы ему по­казалось, что он провел там целую вечность. Группа воз­бужденных сотрудников БМВР вытащила его из люка и отстегнула от кресла.

— Ух-х-х, — присвистнул Эллвуд. — Теперь я понимаю, почему кататроны не причиняют вреда этим кораблям. Они нагревают корпус, который не плавится, но что такое жара для существ, которые живут при температурах, пре­вышающих тысячу градусов? И что такое высокое давле­ние, если гравитация 3g — это вполне нормально? Мне ка­жется, что не существует другого способа убить их, кроме как лишить их вонючего воздуха, которым они дышат.

Почти всю вторую половину дня он отдыхал, а потом

вернулся к работе. После нескольких недель напряженной работы можно было сказать, что Эллвуд добился больших успехов. Он не мог сказать, где находится память монстра, но она у него точно была. Закончив со словами, он решил провести проверку. Он показывал пришельцу изображения, начиная с Солнца, не называя при этом слов. Урсан исправ­но называл соответствующие существительные. Он обза­велся словарным запасом, содержащим более тысячи слов.

С глаголами было труднее, а с абстрактными понятия­ми — еще хуже. Однако придуманный Культурным Обще­ством курс был разработан великолепно. Эллвуд строго следовал этому курсу. Он показывал пришельцу различ­ные виды человеческих действий, которые были прекрасно иллюстрированы для отображения основного принципа. Затем он перешел к понятию соперничества и показал, как соперничество перерастает в противостояние. Он показы­вал урсану разные изображения военных действий. А затем наступил самый важный момент. Эллвуд продемонстриро­вал пришельцу картину, на которой было изображено, как один противник ползет к границе с белым флагом. После этого враги обнялись.

Именно после этого Эллвуд впервые увидел настоящую реакцию монстра. Это не было похоже на обычное повторение. Урсан передавал информацию на английском. Это был странный английский, с небольшим «урсанским акцен­том». Даже код способен передать нечто подобное. Суще­ство впитало в себя слова, но синтаксические конструкции у него были свои. Некоторые фразы было просто невоз­можно разобрать, но Эллвуд знал, что имеет в виду монстр. Пришелец завершил передачу и Эллвуд прислушался.

— Мир! — повторял пришелец. — Мир. Да, именно за этим я и пришел. Мы не враги, мы друзья. Вы слабые, но жестокие монстры в наших глазах, но теперь, когда я узнал вас ближе, я вижу, что вы не такие уж плохие. Вы многое делаете странно, но мы с этим справимся. Это ваше дело. Вы не виноваты в том, что ваше сенсорное оборудование и ваша ментальность настолько ограничены, но я должен признать, что несмотря йа эти недостатки, вы прекрасно справляетесь.

— Большое спасибо, — сухо ответил Эллвуд.

Благодарность на некоторое время смутила урсана, по­тому что это понятие ему еще не объяснили. Тем не менее, он продолжил свою речь.

— Я был пленником в этом ужасном месте достаточно долго, — продолжал урсан, — и я слушал тебя. Очень хоро­шо. Теперь я знаю о тебе и вашей странной расе, а также о тех ужасных планетах, на которых вы решили поселиться. Теперь моя очередь. Позволь рассказать тебе о нас. Пере­стань мучить меня своими грубыми электронными прибо­рами. Просто сиди и впитывай. Хочу заверить тебя в том, что твои действия причиняли мне сильную боль, но ты не мог знать этого. Я покажу тебе, что урсанский метод лучше.

Эллвуд покорно отключил свое оборудование. До это­го момента ему не приходило в голову, что искусственная электрическая радиация может слегка отличаться по сво­им характеристикам от радиации, вырабатываемой орга­ническим способом. Он молился о том, чтобы сейчас, когда именно он будет принимать информацию, эти различия не причинили ему нестерпимую боль.

Боли не было, хотя иногда Эллвуду казалось, что он сой­дет с ума от экстаза, который был настолько интенсивным, что напоминал агонию. Урсан отмел все точки и тире и об­ратился к самому источнику мысли. С помощью неизвест­ных механизмов ему удалось настроиться на нейропотоки самого мозга.

Это было похоже на сон, который иногда превращался в кошмар. Некоторое время спустя Эллвуду было нелегко описать некоторые моменты Великому Советнику. Ему бы­ло даже нелегко просто вспомнить то, что он испытал — на­столько чужими для человеческого восприятия оказались некоторые увиденные им сцены и действия.

В самом начале он испытывал головокружение, как будто попал под общий наркоз. Ему казалось, словно его

душу оторвали от тела и заставили парить в воздухе. Он ни разу не был уверен, что видел то, что видел, слышал то, что слышал или чувствовал то, что чувствовал. Ощущал? Предугадывал? Понимал интуитивно? Такие глаголы луч­ше описывали ситуацию. Через некоторое время Эллвуда это уже не волновало. Он оказался в другом мире, в мире настолько странном, настолько фантастичном, настолько удивительном в своих крайностях и искажениях общепри­нятых законов природы, что он понял — до этих самых пор человеческая наука смогла лишь царапнуть поверхность мирового знания. Он видел, как химия, физика и другие науки радикально менялись под воздействием ужасающих давлений и температур, которые ему довелось испытать на некоторых удаленных планетах. Все это было другим.

То, что ему дал урсан, являлось основным ориентиром. Эллвуду показали огромное количество планет, по сравне­нию с которыми Юпитер казался мелкой рыбешкой. Элл- вуд увидел другие расы монстров, которые так же сильно отличались от урсана, лежащего перед ним, как и он от этого урсана. Тем не менее они жили в таких же условиях, как и урсаны. Это было похоже на то, как на планете Зем­ля уживались такие разные существа, как орлы, слоны, змеи, люди, рыбы и стрептококки. У них у всех были свои потребности и задачи, но в какой-то момент их пути пере­секались. Они сотрудничали и враждовали друг с другом. И как враждовали! Эллвуд чуть не потерял сознание, уви­дев методы борьбы некоторых монстров.

Это была цивилизация со своим производством и тор­говлей, регулируемая своеобразной этикой. Там были государственные организации и что-то похожее на рели­гиозные структуры. Больше всего Эллвуда интересовал промышленный сектор с мощными фабриками. Он увидел, что на чужих планетах некоторые материалы, которые счи­тались редкими на Земле, можно было найти повсеместно, а также наоборот. Золота было настолько много, что им по­крывали крыши, а вот обычная соль была большой редкостью. Самый большой недостаток заключался в нехватке радия, который был так же жизненно необходим урсанам, как нам — витамины. Именно радиевый голод заставлял их разрабатывать Красное Пятно на Юпитере, несмотря на не­гостеприимный прием, который оказали им наши корабли.

Незаметно Эллвуда перенесли из мира дальних планет в состояние, которое можно назвать абстрактным. В этом мире не было ни изображений, ни звуков. Лишь поток идей. Урсан заполнял сознание человека урсанской философией межрасовых отношений. Ее основой было сотрудничество. Она признавала права других жить по-своему, даже если это было странно для урсанов. Если же возникали разно­гласия, то существовала определенная линия поведения, сводящая на нет любые конфликты.

Наконец урсан подошел к финишной черте. Эллвуд пришел в себя, удивленный и измученный, но очень до­вольный. Он знал, хоть и не понимал почему, что с этого момента общение между ним и монстром станет намного проще. Больше не будет ни точек с тире, ни слов. Это бу­дет не простая телепатия, которая заключается лишь в за­гадочной передаче образов. Это будет нечто большее. Это была супертелепатия, которая оказалась возможной благо­даря электромагнитнонейронному потоку, которым могли управлять существа с урсанским метаболизмом. Каким-то образом до Эллвуда доходили идеи в их изначальной, про­стейшей форме. Они были аморфными, сиюминутными и не поддавались логическому анализу. Но они общались.

Эллвуд знал, что его задача выполнена успешно. Бессло­весное сообщение, переданное ему, сводилось к следующему:

— Мы, правители Армадианских планет, вращающихся вокруг великого солнца Гол, расположенного между вами и Полярной звездой, нашли вашу систему и считаем, что у нас есть основа для взаимовыгодного сотрудничества. Мы увидели, что вы владеете небольшими планетами, ко­торые непригодны для нас. Мы хотели оставить вас в по­кое и оставили вас в покое. Мы также обнаружили, что у вас есть две другие планеты, одна более, а другая менее богатая, размер которых позволяет основать на них наши колонии. Для вас они бесполезны и навсегда останутся таковыми, потому что вы слабы, а ваша наука находится в зачаточном состоянии. Поэтому мы забрали их себе, отби­вая ваши невежественные и жестокие атаки, но не перехо­дя к нападению.