Удельная. Очерки истории
Шрифт:
Дом, где родился Ю.Я. Чайковский со стороны Лагерной улицы. О. Лукьянова (Чайковская) на руках у матери. Фото 1956 г. Из архива О.Ю. Лукьяновой
У Малой Ивановской улицы Лагерная делала небольшое отклонение влево. Заставлял ее свернуть большой участок с домом за высоким забором. Его расположение можно определить по единственно сохранившемуся на противоположной стороне Лагерной деревянному дому с садом. Его современный адрес – пр. Мориса Тореза, д. 106, корп. 2. Этот дом, осколок Старой Удельной, как и другие по улице Рашетовой, у Линдена-пруда, конечно,
Раньше воды в пруду было побольше, на травяном склоне любили позагорать, а вот купаться отваживались немногие. Зимой по склону катались на санках и лыжах. Но больше любили прокатиться прямо по улице чуть ли не от самого Старо-Парголовского проспекта. Иногда удавалось скользить очень далеко.
Впрочем, гора эта не отличалась крутизной. Любителей «погорячее» манили склоны со Старо-Парголовского от Рашетовой улицы до велотрека. В воскресенье в хорошую погоду там собирались все – от мала до велика, взрослые с удовольствием катались вместе с детьми. Иногда катание превращалось в настоящее народное гуляние, хотя общепризнанным любимым местом масленичного веселья было все же, конечно, ЦПКиО с катанием на американских горах и на лошадиных упряжках.
Дом у стрельбища в Сосновке. В центре – Ю.Я. Чайковский. Фото 1951—1952 гг. Из архива О.Ю. Лукьяновой
Но и у нас были примечательные «объекты», на которых происходили настоящие соревнования, собиравшие публику: стрельбище в Сосновке, гонки на мотоциклах на склонах Поклонной горы, состязания на велотреке, а позже и мототреке по льду и по гаревой дорожке. Это были притягательные места для многих удельнинцев. Для детей были организованы школы фигурного катания. Например, я занималась сначала на Скобелевском проспекте (в подвале дома за магазином хозтоваров), а позже в секции при велотреке.
К местам развлечений стоит отнести кинотеатр «Уран». Он манил нас к себе с невероятной силой, ведь перед началом сеанса там продавали мороженое. Здесь я впервые посмотрела: «Полосатый рейс», «Евгений Онегин», «Операцию „Ы“...» Еще один культурный объект – клуб «Красный Октябрь» за станцией Удельная. На сцене этого почти деревенского очага культуры мне в шестилетнем возрасте довелось выступить в танцевальном хороводе и даже попасть за это на страницы ленинградской газеты. В школьные годы мы ходили в кино «Озерки», нас возили в кинотеатр «Спорт» и ДК «Выборгский». А самые мученически тяжелые культпоходы были на новогодние елки. По традиции профсоюзные елки для детей работников «Светланы», кем и являлись мои родители, проводились и в ДК «Первой пятилетки», и в ДК им. Газа или в ДК им. Кирова и начинались с 10 часов утра. И это при том, что ближайшей станцией метро была «Площадь Ленина»...
Рассказ о Лагерной был бы неполным, если не вспомнить ее самое романтическое место – таинственные пруды между Малой Ивановской и Старо-Парголовским. Эти пруды в народе по-разному называют, по-разному рассказывают историю их создания. Но все их вспоминают с радостью и какой-то детской восторженностью: кто рыбок вспомнит, кто скульптуру, кто родник...
Недавно, подойдя к одному из сохранившихся прудов, я вновь удивилась его таинственности. Оно совсем маленькое, можно сказать, крошечное, но на его берегу приятно посидеть и почувствовать уединение. Воды в нем так много, что она переливается через край, вытекая тонкими ручейками. Дорожки, которые ведут к нему мимо современных девятиэтажек, сохранили уникальную удельнинскую неповторимость. Кусты, сплетаясь ветвями, образуют плотную изгородь. Кругом кипит и бурлит жизнь, а здесь время останавливается, замирает, как будто в заколдованном царстве. Может быть, здесь и прячется от посторонних глаз Душа Удельной, моей Удельной?
Дом на Кузнечной, напротив костела..
Среди улиц, проходивших в нынешних «побратимских» кварталах Удельной и исчезнувших во время реконструкции 1960-х годов, словно бы растворившихся в пространстве и во времени, была тихая и уютная Кузнечная. Проходила она между Выборгским шоссе и Старо-Парголовским проспектом (ныне,
Название Кузнечной улицы было известно с 1908 года и происходило, по всей видимости, от кузницы Федора Яковлевича Юнга, находившейся на Выборгском шоссе, 29А. Кем был кузнец Юнг, точно выяснить не удалось, но, скорее всего, он принадлежал к большому роду Юнгов с немецкой колонии Гражданка, среди которых тоже были кузнецы.
«Прекрасно помню дивную Кузнечную улицу, проходившую между нынешними Дрезденской и Манчестерскими улицами, – говорит удельнинский старожил Эдгар Рихардович Прокофьев. – До самой середины 1960-х годов она сохраняла свой чудесный деревенский аромат, непередаваемое очарование... Она была особенно прекрасна в пору цветения яблок – какие здесь были сады! Старенькая, маленькая, уютная, тихая улочка, с патриархальной тишиной – такой она осталась в памяти. Как будто бы какой-то райский уголок. Она будто бы взывала: не уничтожайте меня, не тесните меня каменными громадами...»
Во второй половине 1960-х годов Кузнечная улица исчезла, прекратила свое существование. Вместе с Кузнечной улицей исчез и пересекавший ее Прудков переулок, проходивший между Исаковым переулком и Большой Осиповской улицей. (С конца 1950-х годов он был
Прудковой улицей.) Правда, по воспоминаниям старожилов, ни одного дома по этой улочке не нумеровалось: все дома, выходившие на нее, значились по Кузнечной и Исакову переулку. В конце 1930-х годов в западной части Прудкова переулка построили несколько бараков, в которых жили девушки, привезенные из провинции для работы сборщицами ламп на заводе «Светлана». К сожалению, довольно скоро эти женские общежития превратились в подобие «публичных домов», и это вовсе не преувеличение...
Среди самых красивых построек на Кузнечной улице был дом семейства Цветковых. Воспоминаниями об этом родовом гнезде семейства Цветковых поделились с автором этих строк удельнинские старожилы – Ксения Михайловна Цветкова и ее двоюродный брат Андрей Михайлович Ридько.
П.П. Цветков. Фото около 1905 г. Из семейного архива Цветковых
«Наш дом стоял на углу Кузнечной улицы и Прудкова переулка, а задний двор нашего участка выходил на Исаков переулок – нынешнюю Манчестерскую улицу, – рассказала Ксения Михайловна. – Носил он номер 37 по Кузнечной улице. Дом построил наш дед, Петр Платонович Цветков, выходец из Угличского уезда. Здесь, в Петербурге, был большой клан его земляков-ярославцев Крыжовых, успешно занимавшихся коммерцией, и Петра определили „мальчиком“ по торговой части. Благодаря помощи земляков и собственным способностям он очень быстро поднялся и открыл свою биржевую контору. Женился, снял дорогую квартиру на углу Невского проспекта и Надеждинской улицы. Контора процветала, семейство ни в чем себе не отказывало. Однако вскоре грянула Русско-японская война, роковым образом отразившаяся на коммерческих делах Петра Цветкова.
На торжественной церемонии во время строительства дома Цветковых. Фото 1907—1908 гг. Из семейного архива Цветковых
Согласно семейному преданию, наш дедушка, будучи патриотом, поставил все свои акции на безоговорочную победу России. И в результате – проиграл и быстро разорился. Ему пришлось оставить дорогое жилье и переехать в полутемную квартиру во двор-колодец на Старо-Невском. Когда дети начали болеть, Петр Цветков принял решение купить участок в „здоровом“ в санитарном отношении пригороде и переехать туда всей семьей. Выбор его пал на Удельную, где как раз в то время предлагались участки земли под постройку. Именно так семейство Цветковых и оказалось на Кузнечной улице».