Удиви меня
Шрифт:
Вот прямо сейчас, вся моя жизнь пронеслась перед моими глазами. И, как ни странно, именно в сию минуту я на себе прочувствовала, что такое «все познается в сравнении». Сейчас, минет, тем более в презервативе, не кажется мне чем-то ужасным. Неприятно, конечно, но это лучше, чем обделаться на этом кожаном сиденье чужого авто. Сложила ладони в молитвенной позе и запрокинула голову вверх. Никогда. Никогда в жизни я ни о чем не просила тебя, Господи. Пожалуйста, не дай мне испражниться прямо здесь, я больше не буду пользоваться антисептиками, не буду делать замечаний детям. Стану чуть терпимее к чужим недостаткам и ошибкам. Съем уличную шаверму. Да, все! Только дай мне это удержать в себе, пожалуйстаааа.
— Ой, ну все.
— Не было?!
— Не было. Может тебе воды дать? — воды мне еще не хватало, ну-ну. Водой будешь отмывать сиденье от переработанной черешни, если я не уговорю свой кишечник жить в гармонии с собой.
— Не надо вводы. Спасибо.
— Держи мобильник, — вырываю из рук телефон и забрасываю в сумку.
Отворачиваюсь к окну и закрываю глаза, продолжая молиться. Какой же я испытываю кайф, когда спазмы отступают — не передать словами. А еще машина движется по мосту — это, наверное, сродни оргазму.
— Слушай, я же уже сказал, что ничего не было, что ты как в агонии сидишь? — да, так и есть, агония у меня в кишечнике. — И все же без шуток, может тебе стоит обратиться…хотя бы к психологу?
— Они мне не помогут, — тараторю я. — У меня почти вся семьяяя, — спазм, спазм, спазм, поди прочь, ггггнида! — Ммедики. Бабушка с дедушкой заслуженные врачи. Старшая сестра, кстати, психолог с приличным стажем. Средняя — терапевт, — фух, отлегло. — Папа — хирург номер один. У него своя клиника, между прочим.
— Мама.
— Что? — резко поворачиваюсь к нему.
— Про маму забыла. Мама кто? Гинеколог?
— Почти. Жопорисолог.
— Это кто? — не сдерживая смеха, выдает Алмазов, набирая наконец-то скорость. Прощай, мост!
— Этот тот, кто жопы рисует. Она у меня не врач. Просто ммать моя…мать. Самая лучшая мама. Хуудожница…попная. Фух. Жарко тут, сил нет.
— Сильнее включить кондиционер?
— Давайте.
— Может все-таки воды?
— Нет. Воду лучше поберегите, — тихо произношу я, нервно усмехаясь. — А вы хотя бы не женаты? — нашла что спрашивать, идиотина.
— Не женат. Детей нет. Зарплата хреновая. Живу на конвертах от больных. Неплохо, кстати, живу.
— Рада за вас, но про остальное я не спрашивала. Мне просто нужно было знать не проклинает меня кто-нибудь в данный момент, например, ваша жена, которая обнаружила мои следы в вашей квартире. Ну раз нет, так и слава Богу.
Сказала и реально отлегло. Точнее отступили. Спазмы отступили. Знаю, что это на время. Драгоценные минуты, на которые я фактически молюсь. Господи, как же хорошо, когда хорошо… Стоп, а может мне хорошо, потому что из меня уже что-то вышло? Да нет, я бы почувствовала. Нормально все. Точнее хорошо все. Это, наверное, как у агонирующего больного — перед смертью становится хорошо. Надеюсь «моя смерть» дождется моего фаянсового друга. Я затаилась. Реально затаилась, в очередной попросив попу не самовольничать. И, как ни странно, почти до метро мы доехали без кишечной революции. И только при виде заветной буквы «М» я почувствовала очередную схваткообразную беду.
— Где остановить?
— Я передумала. Езжайте дальше, к озерам. Домой в смысле. Второй поворот, а там прямо и до конца переулка.
Титаническими усилиями сжав, наверняка в последний раз на сегодня свои полупопия, я мило улыбнулась Алмазову и тут же отвернулась к окну. Сжала ладонями ремешок сумки и закрыла глаза.
— Коттедж? — нет, блин, шалаш.
— Да, коттедж.
Медленно досчитала до пятидесяти, пытаясь в очередной раз отвлечься, и только увидев знакомые очертания дома выдохнула с едва слышным стоном.
— Спасибо большое, что подвезли. Я завтра раньше всех приду и скажу заведующей кто выписывается, — не смотря на него, тараторю я, закипая от удушливой волны
— Не переусердствуй. У тебя проблемы, Полина, налицо. Надо бы их устранить, — останавливаясь у ворот моего дома, тихо произносит Алмазов.
— Вот как раз сейчас я этим и займусь, — резко открываю ручку двери и вылетаю из машины. — До свидания, — на бегу кричу я.
Открываю калитку и сломя голову бегу к дому. Пробегаю мимо родителей и, ни слова не говоря, забегаю в уборную. Господи, спасибо….
Уже лежа на кровати, полностью расслабившись от самого худшего в моей жизни дня, я получила сообщение, которое в очередной раз привело меня в режим стресса.
Серожа Брулльянтовый 22:10
«Как там Симба? Кстати, почему не интересуешься судьбой трусов? Я могу оставить их себе?»
Симба. Трусы…Да твою же мать, что там на самом деле было?!
Глава 7
«Оставьте их себе. Судя по тому, что вы спите полностью голым, вам, возможно, нужнее. Можете даже носить, я не против. У меня много этого добра»
Отправила сообщение и тут же, не дожидаясь ответа, написала еще одно.
«Чтобы не проспать будильник, попробуйте поставить на звук мелодию — Игорь Назарук, «Криминальная Россия». Только не слушайте больше пяти секунд, пусть утро вас приятно удивит. Доброй ночи»
Поставила телефон на беззвучный режим и сразу же выключила свет. Забыть. Забыть, как страшный сон события пятницы и жить привычной жизнью. Хотя, я ничего и не помню. Может и хотелось бы узнать, как все было на самом деле, в особенности почему я оказалась без трусов, а только потом уже все забыть, но есть большое но. Этот мужчина не скажет мне правду. Будет играть как кошка с мышкой, всякий раз вводя меня в ступор, и не потому что он плохой, просто, вероятнее всего, ему это нравится. Слишком короткий срок знакомства, чтобы дать ему четкую характеристику, но вполне вероятно, что он ведет себя так со всеми. Правда, остается вариант, что приглянулась ему я, точнее его «прет» именно моя реакция на его слова и действия. Вот поэтому я ни в коем случае не буду затрагивать тему бара. Хорошо бы вообще не вестись на его провокации, но это сложно. А если призадуматься, то все у меня нормально. Даже, если и болтала я о себе всякую чушь — это не криминал. А был бы он отъявленным козлом — совершенно точно воспользовался моим полуживым телом, так что он определенно неплохой. Более того, надо бы его поблагодарить за то, что спас от возможного группового изнасилования, ну и от позора в машине… Последнее прям еще живет яркими воспоминаниями. Хотя, если подумать, Алмазов к сему процессу меня и привел, но домой все же вовремя довез. Так что все равно гранд мерси.
Кто рано встает, тот все успевает. И сегодня я — яркий тому пример. Еду приготовила, личные вещи взяла, и даже не забыла прихватить с собой, если так можно сказать — подарок. В этот раз я подготовилась от «а до я», благодаря заранее написанному списку в моем спасительном ежедневнике. Несмотря на то, что встала я в пять утра, и времени у меня было предостаточно для всего, я впервые за последнее время не захотела ничего делать со своими волосами. Хотелось быть проще, то есть никаких высоких причесок и начесов в стиле шестидесятых годов прошлого века. Почему-то сейчас, глядя на себя в зеркало, мне впервые нравится обычные выпрямленные волосы. И макияж — естественный, но в тоже время подчеркивающий глаза, пусть и не броско. Последний штрих — бальзам для губ и капелька духов на запястья. И да, как честный человек, выложила-таки все антисептики из сумки. Не обделалась же — значит буду следовать своим же обещаниям.