Уэлихолн

Яковлев Олег

— Что?.. Ах ты…

У Виктора не возникало даже мысли о том, чтобы принять в этой ссоре чью-либо сторону. Выбирать между тетушкой Меганой и тетушкой Рэмморой было словно выбирать между дождем, который льет тебе прямо за шиворот, и глубокой лужей, в которую ты встал и промочил ноги. Но и продолжать бездействовать и слушать все это дальше он не хотел.

— Все как в старые добрые времена, — сказал он негромко, но тем не менее обе тетушки мгновенно замолчали и обернулись.

Кристина была явно недовольна его появлением — как будто

он с шумом и руганью ворвался в зал театра, помешав ей как следует насладиться представлением.

— Ой! Вы только поглядите, кто вернулся! — воскликнула тетушка Рэммора. На ее губах промелькнула скользящая улыбка. — Что, Лондон разбомбили? Давно пора!

— Только тебя нам и не хватало, — поддержала хмурая, как надгробие, тетушка Мегана. — Злые ветра всегда приносят всякий сброд.

— И я вас очень рад видеть, милые тетушки, — сказал Виктор и подумал: «Век бы вас не видеть». — Как у вас дела? А, — он отмахнулся, — не говорите, я слышал. Ссоритесь из-за метлы.

Тетушка Рэммора поднялась на ноги и грациозной кошачьей походкой двинулась к нему. И куда только делись ее угловатость и привычка вечно спотыкаться и наталкиваться на предметы?

— Что, решил интервью взять, мистер Важный-Репортер-Из-Самого-Лондона? — спросила она.

— Не твое дело, из-за чего мы тут ссоримся, — добавила Мегана, недобро глядя на племянника. Тетушка никогда его не любила (причем почему-то не любила сильнее прочих детей Кэндлов), но сейчас она смотрела с явной и неприкрытой злобой. Интересно, это мама ее настроила? Или она прознала о тех жалобных письмах, которые писал ему дядюшка Джозеф?

— Не мое дело, — кивнул Виктор, — и неизмеримо счастлив по этому поводу.

— Счастлив он, понимаешь! Да знаешь ты, ничтожный, неблагодарный…

— Эй, тетушка Мэг! — воскликнула Кристина. — Хватит наседать на Вика! Он же только приехал! И ты, тетушка Рэммора… Оставьте его в покое!

Неизвестно, на что она надеялась в попытке обуздать этих виверн, но странным образом обе тетушки ее послушались. Их будто внезапно переключили на другую станцию, как радиоприемник на столе. Они вдруг утихомирились и стали милыми-милыми, пугающе заботливыми и вроде бы даже где-то приятными.

— Кристина права, — сказала тетушка Рэммора и обняла Виктора — он уловил крепкий запах сирени, табачного дыма и джина. — Прости нас, Вик. Это все эта карга виновата.

— Да, ты ведь не имеешь отношения к тому, что Рэммора совсем свихнулась, — небрежно проговорила тетушка Мегана, даже не подумав подняться с кресла, чтобы поприветствовать племянника. — Как Лондон?

— Сырой, как туфли, забытые на подоконнике.

— Сигаретку? — спросила тетушка Рэммора, хитро подмигнув ему.

Виктор не успел ответить, как она ловким движением пальцев, словно какой-то салонный фокусник, выхватила сигарету прямо из воздуха, щелкнула пальцами, и та тут же задымилась. Тетушка была довольна собой, а Виктор — озадачен и сбит с толку. Хотя «сбит с толку» еще слабо

сказано: это же как, должно быть, скучно ей жилось, что она освоила трюки с сигаретами…

— Как работа? — спросила тем временем тетушка Мегана.

— Приходится часто менять подметки.

— Почему редко писал? Времени для семьи не нашлось?

— Тетушка! — осуждающе воскликнула Кристина.

Мегана тут же исправилась:

— Должно быть, много событий в Лондоне случается. Нужно все осветить. Потом расскажешь.

— Как будто нам не наплевать, — приставив ладонь к губам, словно секретничая, прошептала ему тетушка Рэммора и снова подмигнула.

— Тетушка! — вновь воскликнула Кристина.

— Да нет, — согласился Виктор. — Все верно. Крис, а где отец? Я с ним еще не виделся после приезда.

— Что? А?.. — рассеянно проговорила Кристина с таким видом, будто вообще забыла о том, что у нее есть какой-то там отец.

— А, он только-только вышел, — быстро вставила тетушка Рэммора. — Ты с ним чуть-чуть разминулся!

— Ясно. А дядюшка Джозеф? Хотел бы с ним поздороваться.

— В библиотеке, — проворчала тетушка Мегана. — Он оттуда уже два дня не вылезает.

— От тебя же и прячется, — все так же «миленько» проворковала тетушка Рэммора, обернувшись к сестре.

— Если вы не против, я пойду пообщаюсь с дядюшкой, — сказал Виктор и попытался вымученно пошутить: — И попросите нашего ключника не запирать за мной дверь, если вас не затруднит.

— О чем ты говоришь, дорогой? — удивилась тетушка Рэммора. Кажется, даже искренне. Она явно не понимала, о чем речь.

— Ну, ключника! Старик ваш, — пояснил Виктор. — Мистер Биггль, кажется. Он открыл мне дверь и сказал, что работает здесь.

— Еще не хватало кому-то платить за открывание дверей! — негодующе воскликнула тетушка Мегана. — Это тебе не Лондон, парень! Здесь нет швейцаров!

— Но он был! — упорствовал Виктор. — Неприятный мистер Биггль с чертополохом на окне.

— Да, Вик, — сказала Кристина, пристально на него глядя. — Это странно. Здесь нет никаких Бигглей.

— Но…

— Мы бы знали…

— Хорошо, — сконфуженно проговорил Виктор.

Пообещав себе после во всем разобраться, он развернулся и направился в библиотеку.

Тетушки и сестра остались в гостиной. Ссора явно сошла на нет, и заботливая Кристина не замедлила это исправить:

— Так что там с метлой за три сотни?

Рэммора с Меганой сразу же продолжили склоку, словно вернулись на прежнюю радиоволну.

— Нет, ну чертовка! Как только в твою усохшую головешку пришла мысль отдать мою дорогущую лондонскую метлу какой-то бродяжке!

— Можешь ее найти и потребовать обратно свою «дорогущую лондонскую метлу». Скажешь, тебе летать не на чем.

— Ну ты у меня попляшешь… — сквозь зубы процедила тетушка Мегана. — Клянусь тебе, попляшешь…

Это было последнее, что Виктор услышал перед тем, как покинуть гостиную.