Уездная учительница магии
Шрифт:
— Не люблю ныть и жаловаться. Да и жаловаться мне не на что.
Он еще раз оглядел дом, повернулся, изучил пустынные окрестности.
— Что ж, мне пора. Регина ждет. Не забудьте крепко запереть дверь, Эрика. И если что-то случится... знаете, где мой дом?
— Нет.
— В конце главной улицы. Впрочем, вряд ли вы прибежите за помощью. Не в вашем это духе, верно? Будете погибать гордой и несломленной.
— Не считайте меня идиоткой. В случае опасности я позову на помощь. И... я очень благодарна вам, что вы нашли меня в лесу.
— Корнелиус, — напомнил он неприязненно. — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи… Корнелиус.
Глава 16
Дела хозяйственные и педагогические
Я зашла в дом и закрыла за собой дверь. Прислонилась к стене и сползла на корточки.
Ну что за день! Поверить не могу, что он закончился.
Посидев так минут десять, со стоном поднялась, разожгла печь и светильник. Осторожно выложила на стол фотоаппарат. Завтра отнесу его Анвилу и попрошу проявить фотографии. И сяду за статью! Она выйдет сенсационной.
Но что я напишу? Правду о том, что увидела? И постараюсь дать всему разумное объяснение? Или мистическое, чтобы угодить редактору «Вестника оккультизма»?
Голова была тяжелой, как чугун. Хотелось поскорей упасть на подушку и забыться. Но при мысли о том, что я опять осталась одна, и страшный лес совсем рядом, там, в темноте, становилось страшно закрывать глаза.
Морщась от боли в ладонях, я умылась; бинты промокли, кожу защипало по новой, но менять повязку не было сил. Расстелила кровать, плотно задернула занавески и, когда приготовилась отойти от окна, услышала странный шум.
Хрюканье, топот и шебуршание. Уже догадываясь, кого увижу, прильнула к стеклу носом.
Так и есть: Вельзевул. Свин бродил под окнами и чесал спину о доски. Ну какое сообразительное животное! Из всех домов в Крипвуде выбрал мой, когда решил вернуться к людям.
Делать нечего: я высыпала в таз сухари, залила водой, вышла на крыльцо и поставила таз на землю.
— Велли! — позвала я. — Кушать подано.
Свин с топотом вырвался из темноты и погрузил морду в месиво, но тут же недовольно заурчал.
— Лопай, что дают, — посоветовала я. — Вкусных объедков у меня не водится. Завтра тебя заберет хозяин.
Пошла к двери и в последний момент успела отпихнуть Вельзевула, который вознамерился прошмыгнуть в комнату вместе со мной.
— Кыш! — грозно сказала я. — Охраняй дом!
Кабан понурился и забился в яму у крыльца. Я тоже отправилась на боковую. Неожиданно стало легче от мысли о том, что я теперь не одна, за стеной спит двухсотфунтовый кабан с мощными клыками.
Кровать показалась такой теплой и уютной, что я свернулась калачиком и моментально заснула.
Старик Герхард вовсе не обрадовался возвращению кабана.
— Значит, к вам прибился, шельмец, — пробурчал он и надвинул на лохматые брови картуз. Пожевал
— Вот ведь незадача. Вы его как, в сарайке заперли?
— У меня нет замка на сарайке. Утром Вельзевул ушел в лес, но вечером, думаю, прибежит. Вчера так было. Приходите и забирайте вашего кабана.
— Да на кой он мне сдался? — воинственно вопросил Герхард. — Жилистый, сала на нем с шиш. Характер сволочной. Постоянно соседские огороды травил, а мне расхлебывай. Ну ладно, коль заплатите пару кронодоров, отвезу его на бойню.
— На бойню?
Мне стало не по себе. Ну конечно, для чего еще люди держат свиней, как не для мяса? Не для красоты же и приятного досуга с питомцем.
Но Вельзевул спас меня в лесу и был сообразителен, как собака. Он всю ночь спал у моего крыльца, в выходной день бегал по двору, пока я хлопотала по хозяйству, смотался в лес подкрепиться, к ночи вернулся, опять завалился в яму, а утром рабочего дня встретил радостным хрюканьем и проводил до колонки, а потом и через пустырь до города.
От старика не укрылось мое огорчение.
— А то оставьте его себе, — благодушно разрешил он, хитро прищурился и поскреб пятерней в бороде. — Будет у вас хозяйство. В городе многие живность держат. Госпожа Барбута уток разводит, у прачки крольчатник.
— Мне его кормить нечем.
— Он дикий наполовину, летом сам кормится. А потом купите отрубей, ячменя... свеклу, картофель опять же.
Я представила себя в роли фермерши с вилами наперевес, по колено в навозе, и с сомнением покачала головой.
— Ладно, значит, вечером заберу его, — смирился Герхард, и я, недовольная исходом разговора, пошла на службу.
Ноги переставляла еле-еле. После субботних приключений болело все: спина, шея, руки. На велосипед сесть не рискнула, и поэтому дорога до школы заняла вдвое больше обычного. Шагала медленно, морщась, стараясь держать спину прямо.
В классе меня сразу обступили ученики и начали взахлеб расспрашивать:
— Вы в лес ходили? Вы там потерялись? В тумане? Что вы там видели, госпожа Верден? Привидений встретили? А безглазого? Он вас не забрал?
— Как видите, не забрал, — строго ответила я. — Я немного заблудилась, но потом мне помогли найти дорогу домой. Призраков не встретила.
Про болотного монстра решила не рассказывать. Хватит того, что Роберваль в курсе. Ну, может, поделюсь потом с Анвилом. Его практичный ум мог предложить толковое объяснение моего видения.
— А дом Грабба видели?
— Издалека. Садитесь! Сегодня мы напишем сочинение о красоте осеннего леса. Так и быть, расскажу, что видела в лесу.
Я говорила не спеша: о том, как шумят сосны, и вершины их прячутся среди облаков, а солнце золотит стволы; как пышно растет папоротник, и как мягко пружинит под ногой мох. Ни о тумане, ни об оживших тенях, ни о липком первобытном страхе потерянного путника упоминать не стала.