Угрюмое гостеприимство Петербурга
Шрифт:
— Всей душой, ваше величество.
Император молчал. Это значило, что Дмитрий мог сказать больше.
— Константин был моим близким другом. Я же убил его, лишил жизни, вырвал ее из трепещущей его груди…
— Вы понимаете, что должны понести наказание. — Это был не вопрос, но утверждение.
— Так точно, ваше величество.
— Вы к этому готовы.
— Самое суровое наказание не сможет искупить всей тяжести моей вины перед Господом, перед Костей.
— На вас офицерский мундир. Вы собирались служить России и своему императору.
— Я готов отдать жизнь за державу.
— Вы не боитесь умереть.
— Смерть
— В таком случае отныне ваша жизнь будет служением России. Вы отправитесь на Кавказ. Там, рискуя жизнью на благо державы, вы искупите злодеяние, которое совершили.
Дмитрию следовало ответить. Но что именно, он не знал. Посему он сказал то, что было у него на душе:
— Благодарю вас, ваше величество.
Так была решена судьба Дмитрия Воронцова, которому выпала честь воевать за Россию. Кавказ — там он найдет свою смерть или искупит грех, который столь остро скребет в его трепещущем сердце.
Часть вторая
Глава 1
Угрызения невинной молодости и грешной старости
Бог — для мужчин, религия — для женщин.
Вновь все смешалось в доме Ланевских.
Софья узнала о дуэли между Дмитрием и Константином, о гибели последнего и почувствовала себя дурно. Ведь именно себя она считала виновницей трагической кончины Болдинского.
И это неудивительно: ведь что может подумать молодая прехорошенькая барышня семнадцати лет, за которой ухаживают двое молодых людей? Разумеется, ей и в голову не придет, что один из них откажется от борьбы, тем более она не решится допустить саму возможность столь безбожной мысли, что второй ухаживает за ней исключительно из «поддержания боевого духу».
Нет, дело наверняка обстояло так: господа поссорились из-за права на passion, и один вызвал другого на дуэль. Софья знала, что Константин бросил вызов, и думала, что он, придя в отчаяние от собственной неспособности завоевать ее сердце, вызвал Дмитрия на дуэль. Дмитрий, как человек благородный, вызов принял. Победил сильнейший.
Но Дмитрий не виноват. Нет, виновата она, Софья. Это она не дала Константину понять, что он не мил ее сердцу. Ей льстило его внимание, она держала его подле себя исключительно из тщеславия.
И вот во что теперь вылилось это тщеславие!
Как она могла довести до такого?
Примерно так, с большим количеством эпитетов, мыслила Софья.
Она плакала, проводила бессонные ночи, молилась и каждый день ходила на исповедь к отцу Кириллу.
Всего больше ее мучило то, что она более переживает не из-за смерти Константина Болдинского, но из-за того, что Дмитрий, Митенька, был сослан грозным императором на Кавказ, где его непременно убьют злые горцы.
Отец Кирилл был большой охотник до молодых красоток и потому не уставал изо дня в день отпускать грехи молодой княжне. Она была столь юное и столь невинное создание, что священнику порой стоило немалых усилий удержать во время исповеди порывы хохота и требовать от грешницы покаяния.
Общение с Софьей, которая так искренне посвящала отца Кирилла в свой внутренний мир, в свои мечты и страхи, свои горести и невзгоды, навело старика на мысль об
Лукавые мысли отец Кирилл стремился изгнать и все же не мог отделаться от них: они преследовали его, когда он ел, когда гулял, когда молился — даже во сне они не оставляли его.
Глава 2
Весьма короткая
По прибытии в Москву князь Андрей Петрович получил несколько писем, отправленных ему сыном. Час спустя в дверь начали стучать почтальоны: прибытие князя Суздальского не осталось незамеченным, и каждый считал своим долгом засвидетельствовать Андрею Петровичу свое почтение.
Но он не спешил отвечать на все письма и принимать приглашения. Единственное исключение старый князь сделал для своего доброго друга Сергея Михайловича Голицына. Он приглашал Андрея Петровича к себе на бал, что должен был состояться следующим вечером. Суздальский приглашение принял и известил Голицына, что будет к нему вместе со своим protйдй.
Глава 3
Беседа двух друзей
Советовать умеет каждый в горе,
Которого еще не испытал.
После дуэли Болдинского с Дмитрием князь Петр Андреевич по возможности игнорировал приглашения Ланевских. Когда стало совсем неприлично воздерживаться от бесконечных invitations, он прибыл с визитом в их дом на Мойке. Там он встретился с Марией и не мог не заметить ее привязанность, которую княжна уже почти открыто ему демонстрировала. Это Петру Андреевичу было в тягость, поскольку сам он к ней иных чувств, кроме дружеских, не испытывал.
Петра Андреевича наконец возвели в надворные советники, и, получив первое свое жалованье, молодой князь наконец-то купил себе коня. Это был статный пегий в яблоках жеребец со звучным именем Агенор.
Молодой князь поспешил поделиться своей радостью с Романом Балашовым, который по достоинству оценил выбор своего друга. Вечером они сидели в кабинете Петра Андреевича. Роман рассказывал о дуэли Дмитрия с Константином.
— Какая глупая смерть, — произнес Суздальский, — умереть из-за женщины: что за безумие.
— Tu n’as pas raison, Pierre, mon ami, — возразил Роман. — Il y a des femmes pour qui la mort est le viene. [62]
— Je ne sais pas [63] , — протянул Петр Андреевич, — ради Марии я не готов умереть.
62
Ты не прав, Пьер, мой друг. Есть женщины, умереть за которых — счастье (фр.).
63
Не знаю (фр.).