Уинстон Черчилль. Личность и власть. 1939–1965

Медведев Дмитрий Александрович

И тем не менее, даже несмотря на свою загрузку, Дикину предстояло сыграть важную роль, выполняя проверку и перепроверку многочисленных исторических фактов и почерпнутых из архивных документов сведений. Большую часть своего времени в работе над книгой он провел в подземных помещениях, где члены кабинета и начальники штабов укрывались от авианалетов в годы войны. В 1984 году часть этих комнат будет открыта для публики, с последующим расширением экспозиции и появлением в 2005 году музея Черчилля. Не ограничиваясь лишь работой с документами, Дикин также брал интервью у непосредственных участников и специалистов¹⁴⁷.

Учитывая активную работу Дикина на ниве педагогики, Черчилль вначале собирался компенсировать отсутствие главного помощника привлечением нескольких талантливых студентов из Оксфорда. Однако потом он отказался от этой затеи, найдя

многое из того, что ему требовалось, в лице отставного генерал-лейтенанта Генри Ройдса Паунэлла (1887–1961). Последний занимал посты начальника штаба британских экспедиционных сил (в мае 1940 года), главнокомандующего британскими войсками на Дальнем Востоке, в Персии и Ираке, начальника штаба при генерале [12] Арчибальде Уэйвелле в 1942 году, а также при Луисе Маунтбэттене в 1943–1944 годах.

12

В 1943 году А. Уэйвелл произведен в звание фельдмаршала.

Как и другие члены «Синдиката», Паунэлл работал на возмездной основе, его гонорар составлял одну тысячу фунтов в год. В послевоенной Британии это была значительная сумма для отставного офицера. Однако Черчилль от услуг своего консультанта получил гораздо больше. У Паунэлла было то, что не хватало Дикину, но в чем остро нуждался новый проект. Он обладал богатым опытом высокопоставленного штабного офицера, знающего, как функционирует военная машина, на что следует обращать внимание и какие мысли в объемных меморандумах и официальных распоряжениях можно почерпнуть, читая между строк. Кроме того, генерал мог поделиться личными воспоминаниями о довоенном перевооружении, падении Франции и капитуляции Сингапура. Также он состоял в одном из комитетов официальных военных историков, что давало ему право доступа к документам исторической секции секретариата кабинета министров.

Были у Паунэлла и слабости. При хорошем знании предмета его сопроводительным запискам не хватало легкости – по большей части они были сухи и скучны. Однако это не помешало быстрому налаживанию отношений с Черчиллем. Начав работать в «Синдикате» в ноябре 1946 года, уже летом следующего года генерал вошел в близкий круг, свидетельством чему стало изменение формы обращения с «уважаемого Паунэлла» на «дорогой Генри».

С экс-премьером Паунэлла познакомил их общий друг, генерал (четырехзвездный) Гастингс Лайонел Исмей (1887–1965), который также стал одним из постоянных членов творческого коллектива. В годы войны Исмей занимал ответственные посты начальника штаба Министерства обороны и заместителя секретаря военного кабинета. Учитывая, что и Министерство обороны, и военный кабинет возглавлял Черчилль, Исмей фактически исполнял роль связующего звена между премьер-министром и военными. Одной из его отличительных черт была исключительная лояльность по отношению к своему боссу. «Если мистер Черчилль скажет, что ему нужно вытереть об меня ботинки, я лягу и позволю ему это сделать, – заявлял Исмей. – Мистер Черчилль настолько великий человек, что для него должно быть сделано все что угодно»¹⁴⁸. За немного приплюснутое лицо и собачью преданность в близком кругу Исмея называли «Мопс». В 1946 и 1947 году он совмещал участие в проекте, снабжая Черчилля ценными документами и полезными личными воспоминаниями, с работой в должности военного секретаря кабинета (1946 год) и начальника штаба при вице-короле Индии (1947 год). В последующие годы его помощь стала носить более регулярный характер.

Для экспертизы военно-морской тематики был нанят (также за одну тысячу фунтов в год) коммодор Джордж Роланд Гордон Аллен (1891–1980), принимавший участие в Ютландском сражении (1916 год), а Вторую мировую войну закончивший старшим офицером в штабе общевойсковых операций. Наибольшее влияние он оказал на первый том, содержащий, среди прочего, описание деятельности Черчилля на посту первого лорда Адмиралтейства. В дальнейшем он не раз будет стараться расширить долю военно-морской тематики в подготавливаемом тексте. Из особенностей этого человека обращает на себя внимание скованность и робость перед автором проекта. Черчилль недолюбливал зажатых и замкнутых людей, считая, что если человек молчит, значит, ему просто нечего сказать. На протяжении всего сотрудничества политик сохранял с Алленом подчеркнуто формальные отношения, а в последние годы работы над книгой вообще старался общаться с ним по большей части в письменной форме¹⁴⁹.

Дикин, Паунэлл, Исмей и Аллен сформировали

именно тот «секретный кружок», который стал основой «Синдиката». Но был еще один специалист, сыгравший важную роль в успехе нового начинания: барристер Ричард Денис Люсьен Келли (1916–1990). В свои тридцать лет он успел прочитать курс лекций истории в Оксфорде, отслужить в армии в Бирме и Индии, получить «Военный крест», а также поработать после войны юристом. Дел было немного, а те, что имелись, приносили недостаточно средств для достойного существования. Келли искал подработку. Его офис находился в одном здании с кабинетом Грэхема-Диксона, озабоченного в тот момент созданием литературного Фонда и ищущего того, кто смог бы в кратчайшие сроки привести огромный архив Черчилля в порядок.

За сто гиней в месяц плюс оплата накладных расходов Келли согласился разобрать и каталогизировать многолетний архив политика. В мае 1947 года он впервые посетил Чартвелл. Задача, которую ему поставил хозяин поместья, отличалась краткостью, образностью и доходчивостью: «Тебе, мой мальчик, поручается создать вселенную из хаоса»¹⁵⁰. Архив хранился в подвале и являл собой плачевное зрелище. Собрана и структурирована была лишь небольшая часть бумаг, остальные находились в форменном беспорядке. Правительственные красные ящики, случайно собранные папки, свыше семидесяти черных жестяных коробок, наподобие тех, которые использовали адвокаты XIX столетия. Все это перемежалось многочисленными подарками и сувенирами. Среди последних внимание Келли сразу привлекли американский пистолет-пулемет и меч самурая ручной работы. Неразбериха отличала и документы в самих коробках, где корреспонденция с Рузвельтом и Сталиным перемежались со школьными заметками Черчилля времен его учебы в Хэрроу.

Однако главной проблемой и даже угрозой всему начинанию была не царившая в архиве путаница. Архив располагался рядом с отопительной системой Чартвелла, весьма несовершенной, зато активно эксплуатируемой, так как хозяин дома терпеть не мог холод и приказывал топить даже в жаркие летние дни. Келли навел порядок. Для защиты архива все документы были размещены в новых ящиках из огнестойкого материала, а с наиболее ценных бумаг сделаны фотокопии. На разбор и каталогизацию у Келли с помогавшей ему машинисткой Сесил Геммел ушло четыре месяца. Черчилль остался доволен полученным результатом. Для того чтобы «вселенная» вновь не вернулась в первоначальное состояние, Келли был взят в штат архивариусом (за двести сорок фунтов в год) и стал пятым членом «Синдиката».

В связи с тем, что по роду своей деятельности Келли находился в Чартвелле гораздо чаще остальных членов команды, то со временем его начали привлекать не только для поддержания архива в нужном состоянии, но и для работы с текстом. Он стал для автора еще одним кругом контроля, выверяя факты, а также выявляя противоречия, незаконченности и ошибки. В чем-то его функции были схожи с теми, что выполнял Дикин во время работы над «Мальборо». Но проблема заключалась в том, что Келли уступал своему предшественнику в знании истории. Кроме того, он был лишен обаяния Дикина и не пользовался популярностью в Чартвелле. Во время совместных обедов рядом с ним мало кто хотел сидеть, и среди членов семьи Черчилля, а также его секретарей стремление не оказаться рядом с Келли напоминало своего рода соревнование¹⁵¹. «Денис был печальной фигурой, склонной к несчастным случаям», – вспоминает о нем последний личный секретарь нашего героя Энтони Монтагю Браун (1923–2013)¹⁵². Однако преданность делу была очевидной, и хотя над мелкими недостатками Келли посмеивались, его место в «Синдикате» оставалось неизменным и неоспоримым.

В октябре 1946 года Черчилль встретился с еще двумя потенциальными кандидатами для работы с документами: Джеймсом Биссом Джоллом (1918–1994), в будущем профессором международной истории в Лондонской школе экономики, заслуженным профессором в Университете Лондона, а также членом Британской академии, и Алистером Фрэнсисом Бачэном (1918–1976), с 1959 по 1969 год директором Института стратегических исследований, профессором международных отношений Оксфордского университета. Черчилль принял Джолла в своем кабинете лидера оппозиции в палате общин. Он спросил, есть ли у него автомобиль для беспрепятственного путешествия в Чартвелл и обратно. «Правительство Его Величества согласилось предоставить в мое распоряжение документы, относящиеся к периоду моего руководства кабинетом, – добавил он. – Когда вы увидите эти бумаги, то будете поражены, насколько часто я оказывался прав»¹⁵³. Ни Джолл, ни Бачэн так и не станут членами «Синдиката».