Украденный дом
Шрифт:
Ничего не ответив, рыжая женщина повернулась и решительным шагом направилась к своей лошади. Аргилай нагнал свою наставницу на полпути и спросил:
– Куда мы теперь? Егерь же прав – лес кишит косолапыми, а мост разрушен.
– Тот гук, – наемница кивнула в сторону нескольких гномов, собиравших вещи в походные рюкзаки возле одного из фургонов. – Который был с нами, когда… – женщина запнулась, а затем продолжила. – Он знает какой-то перевал через Пепельные горы и собирает отряд, чтобы прорваться.
– Думаешь это хорошая идея? – недоверчиво
– Других нет, – сухо ответила Трицитиана, всем своим видом показывая, что разговор окончен. – Седлай лошадей.
Глава 17 – Лиса.
Большой погребальный костер догорел. В тусклых предрассветных сумерках на земле тлела куча красных углей, среди которых угадывались очертания человеческих и гномьих костей. Было очень холодно, дыхание вырывалось облачками пара. Закутавшись в теплые плащи, среди лежащих тел бродили егеря. Они добивали раненых варваров, обыскивали тела и стаскивали мертвых в одну кучу.
Осторожно перешагивая через трупы, и пытался дыханием согреть немеющие от холода пальцы Аргилай направлялся к привязанным возле одного из фургонов, лошадям, когда его внезапно окликнули.
– Э, парень! Погоди.
Юноша остановился и хмуро посмотрел на двух Королевских егерей, стоявших над тощим тельцем одного из варваров. В руках мужчины держали длинные кинжалы, с клинков оружия стекала кровь. Боец, который окликнул Аргилая, пнул ногой тело лежащее на земле и спросил:
– Твоя пленница. У нас приказ всех в расход, но раз твоя – решили спросить, а уж опосля резать.
– В смысле моя? – опешил Лаи.
Девушка-варвар, которую он не стал добивать – уже напрочь вылетела из головы.
– Гуки сказали твоя. – пожал плечами егерь. – Мне вообще все равно, но гуки уперлись, что тебя следует спросить.
– В том фургоне, – указал пальцем второй егерь и довольно оскалился, демонстрируя обломанные передние зубы. – Можешь с ней развлечься.
– Развлечься!? – опешил Аргилай, с ужасом посмотрев на собеседников. – Это же дети!
– Ага, – кивнул мужчина и хищно улыбнулся. – Жалко сразу резать. Молодые еще, кожа нежная.
– Косолапые твоего друга убили. – напомнил первый егерь.
На плечо Аргилая легла рука. Юноша обернулся.
– Подари пленницу мне. – тихим голосом попросила Трица, рассматривая маленькую варварку.
– Тебе? – удивленно переспросил Лаи. – Зачем?
– Подари. – настойчиво повторила наемница и больно сжала плечо Аргилая.
Лаи вырвался из железной хватки и испуганно отпрянул в сторону.
– Ты собираешься мстить за Саргана!? – догадался он. – Ты не можешь знать, что это она выпустила стрелу с черным оперением!
Егерь ногой перевернул связанную пленницу и пальцем указал на колчан у нее за спиной, в котором осталось пара стрел.
– Такую стрелу? – уточнил мужчина.
– Я
– Тогда зачем она тебе? – изумился Лаи, отступая назад.
– Не твоего ума дело, – отрезала рыжая женщина. – Дари! – приказала она.
– Моя старуха так же подарки выпрашивает. – засмеялся один из егерей, наблюдая за сценой.
Аргилай почувствовал, что не может больше спорить и, потупившись, сдался.
– Забирай. Дарю.
Наемница удовлетворенно кивнула и подошла к пленнице.
– Не за что. – обиженно пробубнил себе под нос юноша.
Трица достала нож и нагнулась к пленнице.
– Не надо! – испугался один из егерей.
Трицитиана удивленно посмотрела на мужчину и пояснила:
– Я не собираюсь ее убивать.
– Да плевал я на эту козявку. – ответил егерь. – Не надо резать мои веревки! Что за манера? Там же узел – можно развязать.
– Действительно. – согласилась женщина и, распутав узел, сняла с пленницы путы.
Девочка-подросток затравленно, как пойманный дикий зверь, уставилась на арт-три одним глазом. Второй глаз заплыл от удара навершием и был закрыт распухшим до размеров сливы, веком.
– Осторожнее, – предупредил егерь. – У медвежонка острые коготки. Может наброситься. Дети косолапых на всю голову отбитые, их матери вместо молока кровью пленников вскармливают.
– Не кровью, а кровью с водкой. Смочат тряпицу, в рот засунут и мол соси, чтоб не плакала. – заспорил второй егерь.
– Очень интересно. – равнодушно буркнула в ответ наемница, а затем схватила девочку за подбородок и быстро заговорила на варварском наречии.
Пленница с удивлением слушала и медленно менялась в лице.
– Знаешь их язык!? – удивился Лаи. – Что ты ей сказала?
– Знаю. – кивнула арт-три и закончив разговор с варваркой, помогла той подняться.
Девочка, потупившись, смотрела в землю и покорно выполняла все команды.
– Племя Сыновей Черного Медведя дикое и жестокое, но они на удивление свято чтут свои воинские кодексы. – со знанием дела пояснил один из Королевских егерей. – Косолапые не сдаются в плен и сами почти никогда не берут пленных. Но если случается, что сын Черного Медведя проиграл в битве и стал узником, то для племени он умирает. Перестает существовать, становится недочеловеком, вещью, рабом победителя. Ты пленил варварку, теперь она принадлежит тебе. Она твоя рабыня.
– Моя. – поправила наемница. – Он подарил ее мне – все это слышали.
– Угу, подарил… – Лаи скорчил кислую физиономию. – Но зачем тебе рабыня?
– Надо. – коротко ответила Трица.
Варварка стояла, не смея поднять глаза и безвольно опустив руки. Кровь из раны на голове и пот частично смыли синюю краску на лице. Кусок медвежьей шкуры, измазанный грязью, прикрывал тщедушное худое тело подростка. Только сейчас Лаи разглядел, что волосы у девочки рыжие, а здоровый глаз – светло-голубого цвета.