Укради мою любовь
Шрифт:
— По сути фантом — просто вспышка. Картинка, которую способны увидеть только очень чувствительные люди. Они не злые и не хорошие, никакие. Появляются, исчезают. Расплывчатые и бессловесные. Так ты видела алую даму, Лисичка? Тебе что-нибудь мерещилось?
— Наверное, я не очень чувствительная, — отрезала я.
Реджина точно не фантом и представляет собой куда больше, чем картинка.
— Зато ты очень чувственная, — произнес совсем другим тоном Коста. — Мне так нравится, как ты
— Мы можем сменить тему? — попросила я, чувствуя себя неловко под его пристальным взглядом.
— Ладно, — кивнул он. — Расскажи, что ты ищешь.
— Это тебя не касается, — буркнула я.
— Очень даже касается, — возразил Коста. — Раз уж мы договорились, что поженимся после того, как ты завершишь свои дела.
— Я не обещала, что выйду за тебя.
— Мы выяснили, что ты отличная мать и не оставишь своего ребенка без отца, который обеспечит ему прекрасное будущее в большой и дружной семье.
— Шантажист и манипулятор, — констатировала я.
— Эти качества наверняка пригодятся мне в браке. А вот с коммуникацией у нас проблемы, — вздохнул он. — Свои секреты ты бережно хранишь, и даже об алой даме говорить не хочешь. Хотя я знаю о ней куда больше прочих.
Цифры заплясали у меня перед глазами, и я застыла, переваривая новую информацию.
— Вот как? — с притворным равнодушием произнесла я.
Коста пожал плечами, улыбнувшись уголком губ.
— Можешь рассказать, раз уж тебе нечем заняться, — предложила я.
— Ты все равно не веришь в сказки о призраках, — коварно напомнил он.
— Однако вы можете развлечь даму беседой, эльен, — сказала я, кокетливо улыбнувшись.
— Я мог бы, — согласился Коста. — Особенно когда ты так мило флиртуешь со мной. Но с вами, Элисьена, мне приятно и молчать. Вот что значит — родственные души.
— Что ты знаешь про алую даму? — не выдержала я.
— А ты ищешь именно ее?
— О боги! Почему в то окно влез именно ты? — не сдержавшись, воскликнула я.
— Думаю, это судьба, — веско произнес Коста. — Кстати, забавный факт: я влез в окно Доксвелла за предметом, который, по легенде, принадлежал как раз алой даме.
— Тот самый кулон? — ахнула я, инстинктивно коснувшись груди и как будто на миг вновь почувствовав на ней тяжесть.
— Тот самый кулон, — подтвердил Коста, кивнув. — Давай баш на баш, Лисичка: ты наконец выкладываешь мне свои секреты, а я рассказываю тебе все, что знаю об алой даме.
— А ты не блефуешь? — уточнила я с подозрением. — Может, ты и не знаешь ничего.
Вернувшись к бумагам, я перевернула страницу на предыдущий год, и едва не подпрыгнула на месте. Пятьсот тридцать второй год. Бракосочетание Реджины Лусии Фрезони и Гарибальда Доксвелла.
Я
— Так я и думал, — сказал он, ткнув пальцем в фамилию. — Бабка Доксвеллов, из-за которой наши семьи начали враждовать.
Я повернулась, и наши лица оказались совсем близко друг от друга.
— Ты расскажешь мне все? — выдохнула я.
Коста опустил взгляд на мои губы, склонился еще ближе и шепнул:
— Нет.
— Как это нет? — воскликнула я, а Коста довольно улыбнулся.
— Правда — бесит? — спросил он, отпуская меня и отходя к шкафам. — Элисьена эль Соль, по здравом размышлении я осознал, что не могу делиться семейными тайнами с посторонним человеком.
Открыв дверцу шкафа, он принялся рыться в бумагах.
— Посторонняя? — я едва не задохнулась от возмущения. — Я мать вашего ребенка, Варден эль Брао!
— Ты недавно говорила, что он не от меня, — напомнил Коста. Полистав какую-то папку, сунул ее назад в шкаф.
— Это была шутка.
— Ха-ха.
— Я поцелую тебя, если все расскажешь, — выпалила я, и Коста бросил на меня быстрый жадный взгляд.
— Я не смею порочить мою будущую жену подобными предложениями, — вздохнул он. — Это ведь так оскорбительно!
— Переживу.
— Вынужден отказать, — ответил он, вынимая следующую папку. — Но если ты выйдешь за меня, то расскажу все без утайки сразу же после брачных клятв.
Я сжала пальцы в кулаки, так что ногти впились в кожу.
— Вот она, — пробормотал Коста. — Реджина Доксвелл, урожденная Фрезони.
Я быстро подошла и выхватила папку у него из рук.
Знакомое имя будто подсветилось перед моими глазами. Умерла в шестьсот четвертом году от естественных причин. Похоронена в фамильном склепе. Наследники — сыновья Грегор, Генри и Густав Доксвеллы.
Если она вышла замуж в пятьсот тридцать пятом, то на момент смерти ей было хорошо за восемьдесят. Ее не убили, не замуровали в стену… Она прожила долгую жизнь и родила троих сыновей. И что же мне делать дальше?
Я захлопнула папку, засунула ее в шкаф и, оценивающе посмотрев на Косту, облизнула губы.
— Уф… Ты так на меня смотришь, что даже жарко стало, — заметил он, прислонившись к стене и спрятав руки в карманы.
Пусть одна ниточка оборвалась, не приведя меня к ответам, но появился новый источник информации, который я никак не должна упустить. Я шагнула к Косте и положила руки ему на грудь.
— Спасибо, — прошептала я, доверчиво глянув на него снизу вверх. — Ты выполнил свою часть сделки, Коста, и провел меня в управу. Я так тебе благодарна.