Украду твое счастье
Шрифт:
Даже когда я узнала, что он не изменял мне со Снежаной и их брак был фикцией, и даже дочь его, получается, моя! Даже после этого мне очень больно и обидно.
Я ведь была честна с ним с самого первого дня.
Я вообще не умаю врать, и он это знал!
И несмотря на это он все-таки заподозрил меня в измене, подумал обо мне самое плохое.
И что мне оставалось делать? Терпеть? Прийти, в ножки ему поклониться, мол, я от тебя беременна, прости меня?
Или родить, прийти
Откуда я знала, как он отреагирует?
Да он тогда наверняка не простил бы и не понял.
А теперь? Что теперь?
Он говорит, что любит меня, что никогда никого не любил как меня. Хочет быть моим мужем. У нас двое детей.
И…
И что мне делать?
– Что ты хочешь, Виталина? – Дворжецкий словно читает мои мысли.
Что я хочу?
Не знаю. Хочу…
Хочу слабой быть. Хочу, чтобы за меня все решали. Хочу просто сидеть у моря, наблюдать как резвятся мои дети, заниматься ими, делать их счастливыми. Делать счастливым своего мужчину.
Мужчину, который будет мне верить, который никогда во мне не усомнится! Который всегда будет защищать! Который за меня куда угодно впишется! Любому рот заткнет, кто обо мне посмеет гадость сказать!
Мужчину, за которым я как за каменной стеной буду!
Смотрю на Дворжецкого и… не понимаю, все-таки, почему мама не выбрала его? Такого сильного, основательного, настоящего? Почему она всю жизнь сохла по моему отцу?
Ну, не сохла, конечно, совсем, но…Нет, все-таки сохла. Похоронила себя, не позволяя жить все-таки полной жизнью.
Говорила, что не хочет для меня отчима, но вот от такого отчима как Дворжецкий я бы не отказалась. Я ведь всегда получала его помощь, поддержку. Даже любовь! Видела, что он ко мне относится как к ребенку любимой женщины!
Конечно то, что он предложил сыграть роль моего жениха несколько удивило. И его поведение после.
Он ведь все это не всерьез, я знаю!
Он… словно старается меня проучить, что ли?
Вот и сейчас, смотрит так – как бабочку, насаженную на булавку, изучает.
– Чего я хочу? Отдохнуть хочу. Я устала.
Встаю.
– Извините меня. Мне нужно побыть одной. Мне еще вечером с детьми гулять.
– Погоди, Виталина, мы не закончили. И я бы хотел поговорить с тобой. – отец встает, как-то неловко мнется, и мне сразу сложно представить, что он бизнесмен, который ворочает какими-то колоссальными суммами.
Может, в этом все мужчины? Они хороши в глобальных вопросах. А в вопросах жизни, любви – начинают теряться как младенцы.
– Мы поговорим. Только не сейчас. Позже.
– Мне столько нужно сказать тебе, я…
– Ты все ей скажешь, Жень! Не видишь, девочка
– Хорошо. И… не надо только драться, ладно? И… еще… Вы все-таки ему объясните, что вы фиктивный жених.
– Фиктивный! Это я еще не решил!
– Зато я решила!
Говорю, и выхожу, чтобы не дать Дворжецкому что-то мне сказать в ответ.
Захожу к детям. У них послеобеденный сон. Спят так сладко, мои хорошие.
Разглядываю Яську – она приоткрыла ротик, сопит сладко. Умненькая, веселая девочка! Нам столько предстоит наверстать с ней! Но я готова!
Хочется стать ей настоящей мамой! Такой, как была моя.
Одно только исправить. Моя мама так и не дала мне отца. У Ярославы отец есть. И я, конечно, не вправе ее отнимать. Ни по обычным законам, на бумаге записанным, ни по законам человеческим.
Меня саму клонит в сон. Ложусь, но, странное дело, никак уснуть не могу. Думаю о том, как быть.
Егор опять написал такое злое сообщение.
«Совет да любовь. Я сегодня же заберу дочь, и насчет сына будет серьезный разговор».
Почему мы с ним никак не можем примириться? Простить друг друга? Даже если бы я была с Дворжецким – какое его дело? Почему он так себя ведет? Как собственник?
И как мне надо, чтобы он себя вел?
Внезапно понимаю, что я дико соскучилась, и очень хочу его увидеть. А еще… еще хочу, чтобы он меня поцеловал. Так же как тем вечером, когда я узнала правду о дочери. Перед тем, как дать мне уехать.
Закрываю глаза и вижу перед собой его. Так близко… Чувствую его дыхание. Вижу челюсти сжатые. Губы… такие мягкие, умеющие так сладко прикасаться к моим губам.
Сама не замечаю, как проваливаюсь в сладкий сон, в котором все у нас хорошо. Мы вместе, у нас дети, мы гуляем по пляжу, и мы так счастливы!
Просыпаюсь, словно от резкого толчка.
Поднимаю голову и понимаю, что уже поздний вечер. Темно. В комнате свет не горит, но я чувствую, что я не одна. От дверь отделяется фигура.
– Егор?
Глава 45.
Молчу. Не хочу ничего говорить. Хочу просто стоять вот так и смотреть на нее. Уже, наверное, минут десять наблюдаю как она спит и… еще бы наблюдал, наслаждался. Спокойная, тихая, умиротворенная. И улыбается во сне. И губки приоткрыты. Как у Яськи…
Хочется смотреть и одновременно хочется подойти, сесть рядом, погладить по голове. Лечь, обнять… потеряться в ней.
Чёрт, надо было сразу так и сделать, пока она не проснулась!