Укрощение строптивого лига
Шрифт:
Однако время шло, завершилась седмица, пошла вторая, а новых приглашений Тирс не слал.
Я начала нервничать, кусать локти, и вдруг прибежала Наста и доложила, что садовник заметил, как за воротами усадьбы викарт Нормер хочет вновь что-то устроить!
От радости заскакало сердце. Не в силах ждать, я поднялась на чердак, поставила стул и выглянула в небольшое окошко, из которого Тирса и магов было видно как на ладони.
Дольный Рыжий бодро отдавал указания, на чем-то настаивал и торопил, указывая на небо, где росла темная, хмурая
Тирс понимал, что не успевает, нервничал, торопил магов. У меня устали ноги, и затекла шея, но я не уходила и продолжала подглядывать… И вдруг, после сильного порыва ветра, крупные капли осеннего дождя загрохотали по крыше, окну. В доме загудел сквозняк, однако Тирс даже не думал уходить.
И, о, чудо! В комнате резко посветлело, а затем по стенам начали расцветать цветы, деревья, бабочки… Они расползались по темно-серым в сумерках стенам яркими, насыщенными цветами.
Снаружи лило, как из ведра, а у меня в доме набирала силу весна!
Побеги разрастались в деревья, зацветали, завязывались в плоды, наливались. У пола легонько покачивалась листва, а по комнате порхали изящные, сияющие в сумраке бабочки. Я протянула к одной руку, она села на палец, помахала разноцветными крылышками с индиговыми крапинками, и развеялась в перламутровую пыльцу…
И тут ударил гром. После погружения в чудо, он напугал. Я будто очнулась от сказки, глянула в окно — а там черным-черно и жуткий ливень.
«А ведь Тирс не уходит…» — отметила про себя и заволновалась: а вдруг он промок до нитки и замерз?! Он же не будет обрастать шерстью при свидетелях. Ведь это что ни на есть самоотверженный поступок! Еще раз глянув в окно, я побежала вниз, а потом, стремглав по лужам к воротам…
Тир и маги действительно замерзли и стучали зубами. Особенно тот, что управлял иллюзией. Сосредоточившись, он стоял под ливнем с закрытыми глазам и не двигался, только дрожал.
— Вы что, сдурели?! — крикнула я и махнула рукой. — Завтра покажете фокус! Идемте греться! — они стояли и не верили, что я действительно зову их в дом. Пришлось поторопить. — Ну, живее же!
Скоро за обеденным столом сидели я и Тирс. Два мага ужинали в своих комнатах. Увы, в усадьбе не нашлось подходящей для трех мужчин одежды. Только для викарта садовник пожертвовал чистые штаны и рубаху. Снова мой жених выглядел совсем не как аристократ, зато очень мило. Я улыбалась, глядя, как он смущается.
— Выбрали бы иной день, — мягко заметила, подливая в чашку еще горячего ягодного отвара, заменяющего здесь чай.
— Благодарю, — Тирс обхватил ладонями чашку. — Но я бы попросил вина. Оно и греет лучше, и успокаивает, и больше подходит для сегодняшнего дня, из-за которого я хотел показать кое-что именно сегодня.
— И что же за повод? — насторожилась.
— У вас, Вера, день рождения.
— Да, ладно! — я широко улыбнулась. — Уж я-то помню, что мое день рождение в начале
— Я нашел в императорском архиве запись. Поэтому настаиваю, что ваш день рождения именно сегодня. Кстати, родители вас назвали Лазарией в честь отца. Я очень хотел сделать для вас что-нибудь приятное. Конечно, у меня есть и подарок, однако преподнесу его чуть позже, когда высохнет одежда.
После такой новости мне и самой захотелось вина, и уже скоро мы сидели у камина с наполненными фужерами и просто болтали. То и дело поглядывая на босые ступни Тирса, выглядывающие из коротких штанин, я не могла сдерживать улыбку.
— Не думал, что так получится, — смутился он и убрал ноги с моих глаз. Был поздний вечер, одежда без магии сохла долго, а вручать подарок в лохмотьях Тирс не хотел.
— Смотри, часы подходят к полночи. Если не подаришь в ближайшее время, не успеешь, — пошутила.
— Хорошо, но я переоденусь.
— Во влажную одежду?! Чтобы простыть, а потом стенать, что я жестокосердая, довела тебя до горячки?!
— Ох! Что же я раньше не додумался! — хлопнул себя по колену Тирс и, крикнув: — Я скоро, — убежал в гостевую комнату.
Ожидая его возвращения, я неспешно потягивала терпкое, сладковатое вино, зевала и не заметила, как заснула. Зато снились мне нежные прикосновения, объятия с Тирсом… От радости я вцепилась крепче в широкие мужские плечи, виском коснулась щетины… — и проснулась.
Вот тогда-то с ужасом поняла, что это не сон! Я у него на руках, и он куда-то несет меня. Резко дернулась, взмахнула головой и случайно задела Тирса по носу.
— Ой! — испугалась. Тирс шумно дышал, пережидая боль, но из рук не выпускал. — Прости! Прости! Я не чаяно! — Даже подула ему на нос.
— Неужели я тебе так неприятен? — грустно спросил он.
— Да нет, — ответила, но Тирс был такой расстроенный, что я чмокнула его в кончик носа: — У кошки боли, собаки боли, а у Тирса не боли.
Он задумчиво покосился, и до меня дошло, что сморозила очередную глупость. Он же отчасти кот!
— Ой! — вырвалось повторно.
Тирс не ответил и понес дальше.
— Я могу сама дойти. Я тяжелая.
— Я не слабак, — еще раз тяжко вздохнул он.
Ну почему все, что я не делаю, пытаясь сгладить ситуацию, выходит через пень колоду? Несколько раз нечаянно осадила Тирса, перегнула палку, и теперь он точно решит, что неприятен мне. Настроение упало, и я прикусила губу от досады.
Донеся меня до спальни, он бережно поставил на пол. Поправил выбившуюся прядь за ухо и, глядя задумчиво, предложил:
— Забудем эту мелочь, Вера.
Я вздохнула, закачала головой.
— Добрых снов, — и развернулась, чтобы уйти, но руки Тирса обхватили за мою талию и осторожно обняли.
— Я хотел, как лучше…
Слова показались мне искренними. Возможно, вино ударило в голову и близость мужского тела… но я не отстранилась. Медленно повернулась… А потом мы поцеловались. И не раз.