Укрощение
Шрифт:
– Оставь! Без тебя здесь вымоют.
– Нет, нельзя после себя грязь оставлять, надо вымыть.
Я взял средство, вымыл, смыл, аккуратно поставил сковородку на место.
Я отнёс коробку к машине и стал возвращаться обратно.
– Куда направился? Вон отсюда!
– Нет, ещё не всё, – спокойно ответил я.
Я подошёл к счётчику, взял листочек бумаги и стал заполнять показания счётчика. Мне хотелось позлить её, поэтому я щурился и записывал по одной циферке со счётчика: 0-0-1-2. Затем сел за сто ли стал высчитывать.
– От двух восемь, а как?
Она нетерпеливо вздохнула.
– Ты что тут, бомж, делаешь, вали отсюда к чёртовой матери! Иначе я тебе сейчас по голове сковородкой!
– Извините, – спокойно заметил я, – это угроза физического насилия, за это может быть уголовная статья.
Я достал кошелёк и стал отсчитывать мелочь.
– Если сейчас не прекратишь, я точно твою башку расшибу сковородкой!
– Нельзя так относиться к деньгам! Деньги счёт любят. Копейка – она рубль бережёт. А две копейки – два рубля могут сберечь. Это сейчас деньги обесценились, а я вот помню в молодости! – я отвлёкся от счёта. – Руб стоил дорого. Вот тогда гаишники штраф брали рубль, любое нарушение – рубль, а сейчас кошмар какой! За нарушение даже подумать страшно, какие деньги берут!
Я положил деньги на стол.
– А теперь напишите мне расписку.
– Какую ещё расписку?
– Как какую расписку? – я сделал вид, что удивился. – За свет оплачено, ключи отдал. Пишите расписку, что я такая-то такая-то, владелица, на основании свидетельства о собственности, получила от такого-то такого-то плату за электроэнергию в сумме – напишите цифрами. В скобочках прописью.
– Пошёл вон отсюда! Никакой расписки не получишь! Брысь отсюда! – крикнула она на кота, который тоже зашёл в дом.
– Рыжий, и тебе досталось, ну что ж, идти так идти.
Я вышел наружу и посмотрел на солнце.
– Рыжик, и пошли они солнце палимы, повторяя суди её бог.
Когда я стал читать Некрасова, у неё от удивления открылся рот. Я обернулся и заметил это.
– Да, Рыжик, суди её бог!
Я завёл двигатель и хотел уже было уезжать, но потом вспомнил, что обещал капитану Коржу дождаться его, поэтому я подъехал к навесу, вышел из машины, достал из багажника свои вещи и решил пообедать, пока рыба не испортилась на такой жаре.
– Рыжик, у нас сейчас с тобой будет пир, – сказал я коту.
Неприветливая хозяйка, увидев,
– Ты чего здесь делаешь? А ну проваливай отсюда, чтобы я тебя здесь не видела за десять километров!
У меня уже игривое настроение закончилось, я ответил ей серьёзно.
– Простите, но ваши права заканчиваются за этим забором. А здесь уже ваша собственность не действует.
– Да я тебя, да я тебя…
– Сковородкой по голове? Имейте в виду, это угроза.
– Да я сейчас позвоню, тебя приедут утопят в этом болоте. Как ты осточертел мне!
– Как вы сказали? Кто это сказал? Утопят как?
– Я сказала!
– Ой, я запамятовал, как ваше имя отчество.
Она назвала своё имя, отчество и фамилию.
– Ирина Андреевна, вы сейчас произнесли такую речь, которая в уголовном кодексе рассматривается как угроза жизни. А это тяжёлая статья, – сочувственно посмотрел я на неё.
– Ты что меня пугаешь? Сейчас приедут и утопят тебя здесь.
– Да нет, я не пугаю.
Я достал диктофон и включил запись, на которой она услышала свои же слова, сказанные несколько секунд назад.
– Я попросил бы вас, Ирина Андреевна, согласно правилам этикета, гражданскому кодексу, когда человек находится на муниципальной территории, и он отдыхает или загорает или ещё что-то, один или в компании, то посторонние не имеют права приближаться близко без разрешения. Так что я попрошу соблюдать эти правила.
– Ты грязный бомж, будешь меня учить правилам этикета?!
– Да нет, я не учу, кто же такую красивую женщину может научить. Я просто говорю…
– Пошёл вон, – она повернулась и ушла.
Я достал ветчину и стал подкармливать моего друга. Кусочек себе, кусочек Рыжику. Он быстро проглатывал свою порцию и просяще смотрел на меня.
– Облезешь ты, столько ветчины съел. Посмотри на мой вес и твой. А едим мы одинаково. Но нравится тебе – ешь, – давал я ему такой же кусочек, как и себе.
Два следующих дня я проводил то на пирсе, то под навесом. Я замечал, как она поглядывала на меня из-за забора. Наконец, на третий день я готовил обед и услышал долгожданный звук едущего уазика. Я понял, что возвращается Корж. Он подъехал, заметил джип и меня, стоящего неподалёку от навеса со своим Фордом. Он остановился около дома, поприветствовал меня рукой, позвонил в калитку, и ему навстречу вышла Ирина Андреевна. Вокруг было тихо, и я отчётливо слышал весь разговор, который состоялся между ними.
– Ты кто такой? – спросила она первой.
– Капитан Корж, участковый.
– А какого чёрта ты сюда припёрся?!
Я удивился, что она так и с капитаном решила разговаривать.
– Извините, это мой участок, я при исполнении служебных обязанностей, – объяснил вежливый Корж.
– Какие твои обязанности, когда в мой дом поселил грязного бомжа!
– Извините, я не понял.
– Что тебе понимать, вон он, полюбуйся, сидит со своим котом обнимается. Я приказываю тебе, чтобы не было его здесь, чтобы ближе чем на десять километров я его не видела.