Укротить ловеласа
Шрифт:
— Ч-ч-ч-ч… — зашипела Юля, стрельнув в среднюю сестру неодобрительным взглядом. — Могла бы просто сказать.
— А просто вы не понимаете, — уже тише добавила Надя.
— Сядь уже, все мы поняли, — Рома кивнул на свободную табуретку. — Если тебе надо его раскрутить — раскрутим. Я тебе кину ссыль на бесплатный курс по SMM. Там прям по делу, и много крутых лайфхаков. Зазырь — и будет ясно. А я тебе потом одного чувачка дам. По таргету. Я его по блату в фокус-группу игрухи моей включил, он за бесплатно во все новинки рубится. Вот пущай и отрабатывает.
Надю
К утру голова гудела от переизбытка информации, а в глаза будто засыпали песку, но Надя чувствовала прилив вдохновения. Теперь она знала, что самый последний тренд — это короткие ролики, которые пользователи захотят расшарить по сети. Идея созрела сама собой: Платон должен играть не на сцене, а специально для своих подписчиков. Подписчиц, точнее. И делать это так, чтобы они неизбежно к нему прикипали. Всего-то и надо было, что объединить два главных таланта Платона: игру на виолончели и гипнотическое влияние на женщин. И во все это добавить щепотку эротизма для хайпа.
Надя чувствовала себя Менделеевым, который только-только очнулся после своего знаменитого сна про таблицу. Разница заключалась только в том, что Надя еще не ложилась, а потому ей срочно требовалось пару часов отдыха — и в бой.
Распластавшись на кровати и завернувшись в одеяло, она готова была уже забыться сном победителя, но не успела она отдаться в сладкие объятия Морфея, как противная телефонная трель выдернула ее из дремы.
— Да! Павленко! — пробормотала она в трубку, старательно разлепляя отяжелевшие веки.
— Да! Барабаш! — передразнили ее на том конце.
Надя застонала и откинулась на подушку.
— Я сплю!.. — жалобно протянула она.
— Ты что, опять?.. — Платон явно напрягся. — Слушай, если у тебя проблемы с алкоголем, у моей мамы на лестничной клетке живет один нарколог…
— Да не пила я! Просто всю ночь не спала…
— Это что-то новенькое! Не иначе с Шуриком помирилась? Какой он у тебя, однако, выносливый… — Платон хихикнул, как подросток, прочитавший в лифте неприличное слово. — Я хочу знать подробности!
— Я отключаюсь.
— Ну погоди, погоди! — взмолился он. — Я ж любя… У меня тут билеты есть на «Золотую маску», может…
— Никаких билетов, никаких масок, — отрезала Надя. — Я — спать, а после обеда буду у тебя. И разгреби бардак, — и она сбросила звонок, поставила телефон на беззвучный и до кучи запихнула под подушку. Чтобы уж наверняка.
Проснулась она под бодрое громыхание посуды на кухне. Попробовала спрятаться от этого звука, но какое там! Если мама бралась за готовку, то заглушить могла даже воздушную тревогу.
— Ма-а-ам! Можно потише! — крикнула Надя, прорываясь сквозь звон кастрюль.
— О, Надек, ты уже проснулась! — зашаркали по коридору тапочки, и мама заглянула в комнате. —
И, невзирая на Надины слабые протесты, раздвинула шторы и взяла со стола кружку из-под кофе.
— Маша говорит, тебя уволить хотят, — мама потрогала Надин лоб, словно той снова исполнилось пять. — Ты не переживай, у отца в автосервисе как раз приемщица в декрет ушла…
— Мам, у меня есть работа. Все нормально.
— Ну вот и ладненько. Я там харчо варю, приходи, как умоешься.
Надя дождалась, пока мама скроется в коридоре, и заставила себя сползти с кровати. Бойтесь своих желаний, так ведь люди говорят? Вот и Надя, всю жизнь сетовавшая на нехватку родительского внимания, теперь внезапно огребла его сполна. Аккурат к двадцати пяти годам, когда положено уже вылетать из гнезда. А куда лететь, если зарплаты хватит либо только на съемную квартиру, либо только на еду?
Впрочем, все, что ни делается — к лучшему. Теперь-то Надя это видела отчетливо, словно кто-то вставил ей в глаза линзы. Ей и правда не хватало навыков грамотного продвиженца, и, оказавшись на грани увольнения, Надя это осознала. Платон и его инстаграм — вот ее пропуск к новому уровню жизни. Раскрутив аккаунт и одарив подопечного армией восторженных фанатов, Надя, наконец, обретет свободу. И тогда-то ей будет плевать, оставит ее Воскобойников в конторе или нет: она сможет стать частным концертным директором. Узнав об истории успеха Барабаша, к Наде выстроится очередь из музыкантов, и она будет зарабатывать даже больше, чем Рома. Но в отличие от него просиживать треники дома не станет, а найдет себе отдельное жилье.
Глава 5 (3)
Поднявшись на этаж Платона с блокнотом в сумочке и идеями в голове, Надя зажала кнопку звонка. Не хотела больше выпроваживать незнакомых девиц без особой надобности: на рейс ведь они сегодня не опаздывали. Дверь распахнулась через пару секунд, Платон явно был наготове. И Надя от неожиданности сначала обернулась: не стоит ли у нее за спиной какая-нибудь красотка? Ведь не мог же он так расстараться именно к ее, к Надиному приходу?
Мало того, что на сей раз Платон был полностью одет, так поверх спортивных штанов был еще и повязан фартук, а с плеча свисало клетчатое кухонное полотенце. Кому-то, видимо, пришло в голову поиграть в образцовую хозяюшку.
— Ты кого-то ждешь? — озадаченно нахмурилась Надя, и тут ее осенило. Ну, конечно! На свете была только одна женщина, ради которой Платон бы пошел на подвиг домоводства. — Римма Ильинична приехала?
— Мама? Нет, чур тебя, — Платон поморщился и отмахнулся. — Я сказал ей, что у меня репетиции с утра до ночи всю неделю. Она, правда, хочет теперь послушать, что мы там репетируем, но я что-нибудь придумаю… Да проходи уже, что ты стоишь!
Надя осторожно шагнула через порог. Так аккуратно, словно пол под ее ногами мог разверзнуться в любой момент, и тогда бы выяснилось, что все вокруг — всего лишь иллюзия, а сама Надя до сих пор мирно спит в своей комнате.