Укротители непогоды

Семенкова Даша

Нас вели по коридору мимо загаженных полутемных камер, забранных решетками, словно клетки в зверинце. Заточенные в них оборванцы выкрикивали ругательства и высовывали руки, пытаясь ухватить меня за подол. Стражники били их плетьми. Хриплые голоса безумцев, гогот, смрад, стоны, чад дешевых ламп. Боги, неужели нас запрут с… этими?

Но нас провели в более тихую часть тюрьмы. Камеры тут были закрыты дверями. В каморке возле входа сидели двое стражников и эльф и играли в кости. Я уставилась на него во все глаза, и надзирателю пришлось дернуть меня за плечо. Эльфа я впервые в жизни видела. Он был красив, как на картине —

длинные каштановые локоны, выглядывавший между ними кончик заостренного уха, тонкие, словно у фарфоровой куклы, черты, прелестный изгиб нежных, почти как у девушки, губ. Изящные руки закованы в цепи. Узник? Он посмотрел на меня огромными, по-кошачьи раскосыми глазами янтарного цвета и улыбнулся, показав ямочки на щеках. Что-то в этой улыбке, да и в его ауре, промелькнуло нехорошее. Хищное.

Стражник открыл дверь одной из камер и бесцеремонно втолкнул меня внутрь. Дарко врезался в мою спину и тут же попытался взять за руку, хоть в оковах и выходило нелепо. Впрочем, с него оковы сняли, оставили только на мне.

— Добро пожаловать в лучшие апартаменты Тарта, — дверь с лязгом захлопнулась. Стоя плечом к плечу, мы огляделись.

В сырой, темной, тесной камере уже сидели трое. Двое мужчин, один из которых лежал на деревянной лавке спиной к нам и ни на что не реагировал, и парнишка. Все обычные люди, без особых способностей. Ни на ком, кроме меня, кандалов не было. Даже обидно стало.

— Опа, девка, — проговорил паренек, обходя меня полукругом. Невысокий, чуть сутулый, вихрастый. Неказистый с виду. Но пружинистая походка, сбитые кулаки и ломаный нос говорили о славном боевом прошлом в городских подворотнях. — Надзиратель, никак, подарок нам сделал.

— Я тебе сейчас сделаю подарок, — ответил Дарко, закрывая меня собой. Черт. Только драки нам здесь не хватало.

— Мирко, угомони этих щенков, — тяжело, будто слова давались ему с трудом, пробасил человек с лежанки. — Или я сам их угомоню.

Я посмотрела на его грузную фигуру. Да уж, такого лучше не злить.

— Слышали, вы? — рявкнул второй. Добротная одежда, приличный вид. Не похоже, что они одного круга. — Успокоились. Ты — сел на место. Вы, двое. Кто такие? За что вас сюда упекли?

— Да ни за что! — воскликнула я, и наперебой с Дарко рассказала нашу историю. — Глупость какая-то.

— Ага, конечно. Все мы тут ни за что, — усмехнулся задиристый паренек.

— Захлопни варежку, Ненад. А у вас, коли не врете, вся надежда на то, что кто-то сможет за вас похлопотать. Тут простым выкупом не отделаешься. Запрет у нас на колдовство на улицах. Особенно если колдовство простым людям вред причиняет.

— Но я никому не причинила вреда!

— Значит, собиралась. Не любят у нас колдунов, девушка. Ты должна бы это знать, раз сюда приехала.

— Но… — дверь в камеру отворилась. Стражник шагнул внутрь, по-хозяйски осмотрел узников, отчего каждый невольно поежился, и задержал взгляд на мне.

— Ты, — он поманил рукой. — Иди со мной.

Я вжалась в полати, вцепившись в доски пальцами. Дарко вскочил на ноги.

— Зачем? — спросил он.

— Не ты, — вяло отозвался стражник, кладя ладонь на рукоять плетки и шагая ко мне. — Она.

Дарко побледнел и встал между нами. Дурак, ты ничем не поможешь! Глядя, как стражник достает плеть из-за пояса, я поднялась с места. Ноги будто свинцом налились, колени дрожали, но позволить Дарко

пострадать зазря я не могла.

Меня больно схватили за запястье и поволокли на выход. Дарко кинулся было следом, но сокамерники удержали его. Он что-то кричал мне вслед, они что-то ему говорили, но от растерянности я не замечала, что именно. В панике я пыталась придумать, как быть. Кандалы. Дурацкая повязка, блокирующая связь с Соколом. Запрет на колдовство. Чертов Тарт. Чертова Мирославия.

23

В этой камере было относительно чисто и свежо из-за узкого зарешеченного оконца под потолком. К запаху затхлой сырости примешивались ароматы еды. И постоялец здесь был всего один. Он сидел на лавке, накрытой рогожей, опираясь на руку, потягивал вино, и сквозь полуприкрытые веки с любопытством наблюдал, как меня втолкнули в камеру. Напуганную, упиравшуюся. Со скованными руками. Как я вжалась спиной в закрытую дверь, рассматривая его в свой черед. Эльф. Тот самый, которого я видела в коридоре. Неземной красоты создание с ямочками на щеках.

Поймав мой взгляд, он улыбнулся, отчего лицо его стало по-детски невинным. Эта улыбка растопила бы любое сердце, и мое тоже, если бы я не видела ауры. А то, что я сейчас наблюдала магическим взором, пусть даже ограниченным оковами, невинностью вовсе не являлось. От эльфа веяло чем-то манящим и отталкивающим одновременно. Недобрым. Порочным. Таким, что чутье велело бежать со всех ног. Я зажмурилась на секунду. Глупости. Он всего лишь такой же узник, как и я.

Металлический бокал глухо стукнул о накрытый стол. Я проследила за движением руки, нежной, белой, выхоленной. Массивное кольцо из электрума с гранатом: искусное плетение тончайших металлических нитей, изумительная огранка камня — дорогая работа. Край широкого рукава вышит золотом. Он не беден. Вероятно, даже знатен. Какого демона здесь происходит?

— Не бойся, милое дитя, — сказал он, выпрямляясь. Глядя с добротой и сочувствием. Морок развеялся: передо мной сидел скучающий молодой аристократ диковинных кровей. Стало неловко за свою нервозность. — Присядь, я тебя не обижу. Я просто не мог спокойно смотреть на то, как эти звери с тобой обращаются, и решил позаботиться о тебе хоть немного.

Зачарованная взглядом его глаз, ярких, как драгоценные камни, я робко подошла и уселась на дальний край лавки. Он налил вина и протянул мне бокал. Я отрицательно помотала головой. Он улыбнулся.

— Не доверяешь мне? Понимаю. Не пристало юной деве доверять незнакомцам. Мое имя Кэринус Рэй, а твое?

— Йована, — продолжать молчать было невежливо. Мой собеседник устроился поудобнее, оказавшись намного ближе.

— Йована, — повторил он, словно пробуя имя на вкус. — Немного вина тебе не повредит. Ты так напугана, бедняжка.

— Мне нельзя, — его взгляд скользнул по губам и спустился вниз, к вырезу платья. Вырез был скромным, но захотелось прикрыться. — Я маг.

— Вижу, — он протянул руку и коснулся оков, будто случайно задев при этом запястье. По коже пробежали мурашки. Сомнений в его намерениях не осталось. Неужели у них в тюрьмах принято такое? Я нервно сглотнула и отодвинулась, едва не упав с края лавки. Эльф изогнул уголок губ в усмешке. — Но среди моих знакомых магов никто не отказывается от доброго бокала вина. Хотя ты права, это вино оставляет желать лучшего. Но другого здесь, увы, нет.