Улица без рассвета

Усыченко Юрий

"В целом он прав, - подумал Павлюк.
– Никто не знает, что я здесь ".

XIX. Список предателей

Это напоминало игру в шахматы. С той разницей, что неверный ход в этой "игре" мог стоить жизни. Сам по себе арест Павлюка особых трудностей не представляло. Но Грицай был уверен, что документа преступник с собой не носит, и схватить врага - еще не значит добыть список. А именно список, который помог бы изобличить не один десяток шпионов в рясах, список, который открыл бы глаза тысячам и тысячам искренне верующих людей на действия "святой

церкви", оставался главной целью операции. Надо было выбрать такой момент для ареста врага, чтобы ценный документ был при нем. Причем сделать это неожиданно - Грицай опасался какого-либо трюка со стороны преступника.

Грицай и Воробьев провели немало часов вместе, выкурили не одну пачку сигарет и, наконец, пришли к общему решению.

… К вечеру Павлюк возвращался с базара, куда ходил за продуктами для себя и Тимошков. Он купил все необходимое, благополучно добрался до развалин и юркнул в них. Вдруг перед ним появился тот, кого он меньше надеялся встретить, - Демьянко.

Всегда помня об опасности, Павлюк схватился за пистолет. Не вынимая оружия из кармана, навел дуло на Демьянка.

–  Вы?
– Спросил потрясенный.
– Вы?

–  Я, - хмуро ответил Демьянко.
– Бросьте пистолет, ничего плохого я вам не сделаю.

Здесь только Павлюк заметил, что левая рука Демьянка висит на перевязи. Молодой человек похудел, побледнел и имел еще более изнурительный вид, чем тогда, когда они впервые встретились в мансарде.

–  Как вы сюда попали?
– Встревоженно спросил Павлюк, опустив оружие. Однако руки из кармана не вынул.

–  Дважды проводил вас с базара, а сегодня решил встретить здесь. Что ни говорите - спокойнее, - прежнему хмуро и грубо ответил Демьянко.

–  О, черт! А почему на базаре? И чего это вдруг вы в Энск?

–  О Энск вы мне сказали, я не дурак, запомнил. А чего на базаре вас искал? Где же вас искать еще? Продуктов в магазинах мы с вами не покупаем, продовольственных карточек у нас нет.

–  А если бы я не сам ходил, а кого-то другого на базар посылал?

–  И об этом думал. Тогда мне одно - пропадать … Слушайте, нам надо поговорить,

–  О чем?

–  О многом.

Павлюк лихорадочно думал. "Держаться с Демьянко надо осторожно, отталкивать его нельзя: неизвестно, что он сделает, когда ему приказать убираться к черту. Надо пока сохранять видимость дружбы ".

–  Я в поезде познакомился с одним человеком, - сказал Демьянко, будто угадав мысли шефа, - и временно живу у него. Сегодня, выходя из дома, оставил пакет и сказал, чтобы его распечатали, если я не вернусь, через неделю. В пакете описаны вашу внешность и наши общие "подвиги",

–  Ну и дурак вы!
– Воскликнул Павлюк.
– Идите немедленно назад и заберите пакет.

–  Ничего, пусть полежит до времени, - возразил Демьянко.
– Так надежнее.

Он стал снова наглым и грубым, как во время первой встречи с Павлюком. От прежнего беспрекословного послушания шефу не осталось и следа. Это опять навело на мысль, что с Демьянка после соответствующей "обработки" мог бы выйти квалифицированный разведчик. Но теперь об этом поздно было думать. Демьянко не вызывал больше доверия. "Как же он все-таки спасся? То здесь не так, - думал Павлюк.
– Надо как-то избавиться

его ".

–  Пока пакет там, я уверен, что в безопасности, - откровенно добавил Демьянко.

–  С вами и так ничего не случится, - успокоил Павлюк.
– Говорите: что вам надо?

–  Только одно. Выполните обещание и возьмите меня за границу, Я честно помогал вам, будьте и вы честны.

"Прикончить?
– Рассуждал Павлюк, безразлично слушая Демьянка.
– А что если он действительно оставил пакет? Розпечатають, отнесут в контрразведку. Нет, до поры, до времени придется подождать … "

–  Как вам удалось бежать из костела?
– Спросил Павлюк.
– Где отец Иваньо? Что случилось тогда наверху?

Демьянко опустил глаза, чтобы Павлюк не заметил огонька радости, блеснул в них. Молодой человек понял: Павлюк не прогоняет его. Теперь надо узнать, где он хранит документ …

–  Что с отцом Иваньо, не знаю, - начал рассказывать Демьянко.
– Выдал нас кто-то из костельной причта. Вошли чекисты через внутренние двери. Я услышал шум и обернулся. Передо мной стояли два солдата с автоматами. Остальные бросились вниз. Когда началась стрельба, один из тех солдат, караулили у меня, побежал в подземелье. Второго я сумел сбить с ног. Он выстрелил и ранил меня в плечо. Но мне все же удалось бежать тем же ходом, которым они вошли в костел.

Павлюк пожал плечом. Рассказ казалась правдоподобной.

–  А потом?

–  В Кленовые есть женщина, которая за хорошие деньги дала мне приют, пока рана немного затянулась. Я знал, что оставаться в Кленовые - значит погибнуть. Вспомнил о Энск: больше ехать некуда. Добирался сюда кружным путем, с тремя пересадками.

"Нужно держать его под контролем, все время при себе, - думал Павлюк.
– Сейчас отпускать нельзя, потом посмотрю, что делать дальше ".

–  Пойдем, - сказал вслух.
– Я еще раз убеждаюсь, что на вас можно положиться.

"Покончит с ним в самый последний момент, когда никакие пакеты с разоблачением уже не будут для меня страшные …" Тимошков встретил Демьянка с испугом и злостью,

–  Вы с ума сошли!
– Набросился Тимошков на сообщника.
– Отчего вы приводите сюда посторонних людей?

–  Он не посторонний, - огрызнулся Павлюк.
– Это мой помощник по Кленовая.

В глубине души Павлюк думал то же, что и Тимошков: вести сюда Демьянка не следовало. Но что он должен был делать?

–  Помощник, - язвительно прошипел Тимошков.
– Может, вы сюда еще и личную секретаршу приведете?

–  Полноте, - спокойно ответил Павлюк.
– Сейчас не время для ссор. Неужели вы думаете, что я своей головой дорожу меньше вашего своей?

Волей-неволей Тимошков пришлось замолчать.

Существование этих трех, таких разных людей, было невыносимо тяжелым. Сутками сидели в грязной норе, среди руин. По бляхе, что закрывала спуск в подвал, хлопал холодный осенний дождь. В подвале было очень сыро, а зажигать огонь, пока не стемнеет, Тимошков не позволял. Страх все больше пронизывал его сознание. Иногда казалось, что он сходит с ума. Заросший попелястосивою щетиной, с мутным, застывшим взглядом, Тимошков целые сутки мог сидеть молча, прислушиваясь к свисту ветра среди руин, держа пистолет наготове.