Ультимат. Том 1

Бергер Евгений

— Это был не сон. Мегард может без вспомогательных материалов устанавливать связь с потенциальными Жрецами.

— Вау! И, чего же он тогда не установил её, когда Боррея здесь убивали? Почему не защитил, когда мог?

— Во-первых — мы не умираем в привычном понимании этого слова. Боррей совершил неконтролируемый прыжок. И где сейчас — неизвестно. Если что, неконтролируемый прыжок — это…

— Я знаю про прыжок! Но сути это не меняет. Боррей переместился чёрт знает, куда ещё полторы тысячи лет назад. И он там — совсем один. Мы понятия не

имеем, где он сейчас. Так, чем же это лучше смерти?

— Тем, что Боррей теперь полностью свободен и имеет выбор. Не этого ли ты хотел для Ультиматов? — Лэм строго посмотрела на меня.

— Допустим. И, что там во-вторых?

— А во-вторых, всё, что ты видишь — часть гигантской временной петли. Убьёшь Мегарда — уничтожишь всех нас. Парадокс убийства дедушки!

— Чего?! Лэм… Я не узнаю тебя! Не ты ли всегда мечтала первой угробить старого засранца?

— Да, но… Его нельзя убивать! По крайней мере — не сейчас.

— Кто тебе сказал?! Наши частицы имеют естественную память и сохраняют соединения. Это не позволит нам умереть! Это же одна из основ законов о квантовых событиях.

— Это всего лишь теория, Глэй. — с грустью вздохнула Лэмия: — Я не могу так рисковать!

— Да, почему?!

— Глэй… Ты пойми одну простую вещь. Я же всю свою жизнь искала способ, как отвадить тебя от роли бога войны… Я знала, что ты не такой в душе! Сейчас у нас есть шанс всё исправить. Сделать нас всех свободными, как ты и хотел! Но нам нужно всё обдумать и понять, как провернуть это дело без жёстких последствий.

— Чем тебе так моя роль бога войны не упёрлась?

— Как бы мне не прискорбно было это говорить… но ты пошёл в Аделаиду.

— Всемать?! Эту чокнутую Ведьму?! — возмутился я.

Из воспоминаний про Аделаиду, у меня осталось немногое.

Большую часть своей сознательной жизни я видел её, как чокнутую женщину, которая уже не особо могла говорить. Да и вряд ли, что-то соображала. Но в прошлом она наворотила столько ужасов… Убила столько гуминитов, что могла с лёгкостью потягаться со мной.

Только вот, убивала она за просто так. И честно говоря — характером Аделаида была отвратна в большинстве своём.

Помню, как она вечно высовывалась из модуля, когда я проходил рядом. Смотрела на меня глазами, полными боли… Тянула ослабленную руку. Говорила, что-то невнятное. Плакала. В общем, молила, чтобы я закончил её страдания.

Но поднимать руку на Всемать было запрещено. Да я бы и не поднял в любом случае.

Её хозяином, как и всех вокруг — являлся Мегард. Он и должен был самостоятельно решить судьбу бедной больной женщины.

Скончалась она незадолго до моего крестового похода на Альфа-Минир. Мегард тогда организовал шикарные похороны… Изображал траур. Но я-то прекрасно понимал, что всё это — банальная показуха. Ведь Всебог не может вот так запросто избавиться от Всематери. Нужен мощный разгул…

А прах её сожгли на поверхности звезды Деносэ. Говорят, в той системе была родная планета Аделаиды.

— Погоди! С чего

бы я на неё похож? Меня создали из очищенного биоматериала. Взрастили в склянке! Как тебя… Боррея и всех остальных! Так, каким же образом я мог, хоть что-то перенять от неё?

— Ты не из пробирки, Глэй.

— В смысле… — вот сейчас я реально, ничего не понял.

— Боррей, я и ты — настоящие дети Мегарда и Аделаиды. А эта «чокнутая» всегда к тебе тянулась только потому, что искренне любила! Как мать любит сына. К тому же, мы с ней серьёзно повздорили, и я даже попрощаться не успела… А Боррей тогда уже умер. Ты последний, кто у неё остался.

— Почему ты не сказала раньше?

— Во-первых, слишком поздно узнала. Во-вторых, а чтобы это поменяло? Ты бы всё равно не стал относиться к Мегарду и Аделаиде — как к родителям. Напомни, кто придумал то дурацкое ругательство, которое очень быстро прилипло?

— Ты сама им пользовалась.

— И продолжаю пользоваться! Но сейчас поздно об этом говорить. Я не видела их уже очень давно… Слишком давно.

— Ну, спешу тебя обрадовать — Аделаида умерла. Причём, я бы не сказал, что свой век она доживала хорошо.

— Да. Я помню. Мегард не хотел её отпускать…

— Странно такое слышать про него.

— О, я многое поняла, когда путешествовала с ним. Но… это не отменяет всех тех ужасов, которые он успел натворить за время правления Пантеона. Мы обязательно с ним справимся, Глэй! Но сперва я должна понять, можем ли мы убить его сейчас.

— Если учесть, что Ворон мог питаться напрямую от людей — времени у нас не так уж и много. И мы с тобой ещё обязательно всё обсудим, но сверху мои бойцы. Им нужна помощь… — я заглянул в непроглядный мрак лифтовой шахты: — Рацию и телефон вырубило от всплеска энергии. Впрочем, тут со всей электроникой так. И как отсюда выбраться, я ещё не придумал. Пу-пу-пу…

— Это не проблема! Я тебя подниму. — Лэмия хитро улыбнулась и протянула ко мне руки: — Давай, как в старые добрые! Космолёт «Дурашка» и крейсер «Акулка» заходят на последний рубеж!

— Господи… Почему сейчас я испытываю стыд?

— Потому что, ты уже взрослый кабаняка! Но для меня ты всегда будешь маленьким братишкой. Давай! — сестра подхватила меня, словно кота, и мы пошли на взлёт: — Такой взрослый стал, а всё стесняешься свою сестру!

— Я тебя никогда не стеснялся. Просто… ты перегибала палку с заботой.

— Ой, да ладно тебе? Эрарат воспитывал тебя слишком жёстко. А ты был такой маленький дурашка… Глупенький, рассеянный… Я не могла не заботиться о тебе.

— Лэм. Прекращай, а? Мы не виделись несколько тысяч лет. И ты решила вспомнить именно это?

— Стесняшка. — самодовольно заключила сестра и вынесла меня на общий ярус.

Да… Ситуация, конечно, отвратительная. Ещё хорошо, что большая часть энергии вышла через шахту.

Спартак, Голубика и Виктория уже успели разгрести завалы. А здоровые рогатики таскали раненых и складировали тех, кому повезло меньше.