Улыбка гения
Шрифт:
— Молодой человек силой мысли собрал из атмосферы всю влагу и притянул ее к возложенному на него листу, о чем наглядно свидетельствует наблюдаемое вами пятно, — подняв лист и показывая его всем собравшимся, торжественно пояснил Аксаков.
— Разрешите взглянуть? — протянул руку Менделеев,
Получив лист, он посмотрел его на просвет, а потом быстро вышел в соседнюю комнату. Там он вручил его приглашенному с кафедры лаборанту и что-то тихо прошептал ему на ухо. Тот кивнул и, забрав лист, скрылся в хозяйском кабинете. Сделали небольшой перерыв, а вскоре явился и лаборант все
— Прошу у почтенных господ минуточку внимания. На этот раз мы привлекли науку, а точнее, провели свой химический эксперимент, в результате чего этот самый лист с загадочным водяным пятном был обработан раствором треххлористого железа, и, как можете видеть, пошли пятна зеленовато-желтого оттенка…
— И что из этого? — вскочил со своего места Бутлеров. — Мне хорошо известны свойства этого раствора, но при чем здесь наш эксперимент?
— Тогда вы должны знать, глубокоуважаемый Александр Михайлович, на что этот раствор реагирует таким образом.
— И на что же? На разные вещества, он реагирует по-разному, объясните, что сверхъестественного вы тут обнаружили…
— Да все очень просто, — широко улыбнулся Менделеев, — сейчас я вам все прямо здесь и объясню. Эй, Алексей, — позвал он лаборанта.
Тот мигом влетел, неся зажатый лабораторными щипцами другой чистый лист бумаги и кювету с раствором, аккуратно поставил все это на стол.
— Это тот самый раствор треххлористого железа, который, по счастью, оказался в моей домашней лаборатории. Алексей по моей просьбе налил его в кювету, и сейчас все вы увидите, что произойдет…
С этими словами Менделеев плюнул в центр листа, чем вызвал брезгливое выражение лиц у многих из приглашенной публики, а потом опустил его в кювету. Чуть подержав лист в растворе, он извлек его, дал жидкости стечь и показал пальцем на разноцветное пятно, расплывшееся в центре бумаги.
— Всем, надеюсь, видно? — Он держал в вытянутых руках два листа с пятнами одинакового цвета. — Замечу, человеческая слюна мало чем отличается по своему составу. Так что я тоже могу показывать подобные фокусы. Все просто. Но выдумка наших испытуемых, могу согласиться, не лишена оригинальности. Вот только ничего сверхъестественного тут не произошло.
Аксаков и Бутлеров пристыженно молчали, а Вагнер демонстративно поднялся со своего места и вышел вон.
— Кстати, Александр Михайлович, рекомендую провести подобный эксперимент перед вашими студентами, только вот плевать такому заслуженному человеку перед всей аудиторией, думается мне, как-то не к лицу. Пусть кто-то иной это сделает, а все лавры достанутся вам. Я о своем авторстве готов скромно умолчать, — продолжал издеваться над коллегой Менделеев, словно не видел, как тот пунцовеет на глазах, и глаза у него сузились. Судя по всему, в любой момент можно было ждать конфликта.
— Не надо делать из меня шута горохового! — выкрикнул Бутлеров и стукнул кулаком по столу. — Мы собрались здесь не для того, чтоб слушать издевательства заманившего нас сюда человека. Если вы не замолчите, то я за себя не ручаюсь…
— Господа,
— Вы хотите, чтоб я провел пробы воздуха в этом помещении? — живо откликнулся Менделеев. — Извольте, это недолго сделать…
— Нет уж, увольте нас от ваших опытов, — остановил его Аксаков, — я предлагаю перейти к следующему, как вы выразились, испытанию. Сейчас одного из медиумов крепко привяжут к стулу и вновь погасят свет. А через какое-то время он окажется в этом самом алькове, — указал он рукой на марлевый шатер.
Менделеев не стал возражать, но внимательно следил, как приглашенные Аксаковым помощники примотали прочными веревками одного из братьев к стулу. Убедились в том и все остальные желающие, после чего свечи загасили, и органист стал исполнять тягучую мелодию, наполнившую своими звуками всю комнату.
Один Менделеев оставался на ногах, остальные сидели у стены. И вдруг ему послышался какой-то посторонний треск. Он, недолго раздумывая, вынул из кармана спички и чиркнул одну. Взглядам присутствующих предстал находящийся уже внутри марлевого шатра медиум, торопливо зашивавший длинной иглой разрез в материи. Раздались негодующие возгласы, запалили все имеющиеся в наличии свечи, и Менделеев, обратившись к Аксакову, поинтересовался:
— А как вы это явление объясните?
— Понятия не имею, — хмуро ответил тот и подошел к алькову, где обменялся парой фраз с застигнутым врасплох неудачником. Потом он повернулся ко всем и с обескураживающей улыбкой пояснил:
— Молодой человек сказал мне, что перемещение его в пространстве неведомыми ему силами было столь, стремительно, что материя лопнула и он во избежание кривотолков решил ее заштопать… Только и всего…
— Конечно, и веревки спали с него сами собой, — с ехидцей спросил один из членов комиссии. — Ловко все обставлено, ничего не скажешь…
— Не нужно быть настолько предвзятыми. Согласитесь, обычный человек вряд ли в состоянии сам освободиться от подобных пут. Это явная помощь…
— Сверхъестественных сил, — вставил Менделеев. — Без этого никак не обошлось… Да, ответить на это мне просто нечего…
— На ярмарках и не такие штучки можно увидеть, — подал голос молчавший до этого другой член комиссии.
— И слава богу, что вы хоть чему-то поверили, — масляным голоском подвел итог Аксаков, боясь, что скандал может разразиться с новой силой. — Думается, на сегодня хватит этих самых испытаний. Молодые люди устали и им нужно отдохнуть. Так что разрешите откланяться…
Оба брата и их помощники удалились вслед за Аксаковым. Последним ушел Бутлеров, хотя Менделеев и пытался завязать с ним разговор, надеясь призвать его к прозрению после очевидных разоблачений махинаций, продемонстрированных братцами Петти. Но тот злобно сверкнул глазами, проходя мимо, на что хозяин лишь тяжко вздохнул и не пошел провожать гостей, а направился в свой кабинет.