Умиротворение
Шрифт:
Кэл отпустил нас с Кейт, пока Винни бормотал что-то по-итальянски. Винни прервал объятия, крепко обняв Кэла за шею.
— Кэл, — прошептал он.
— Дядя Винни, — ответил Кэл.
— Рад тебя видеть, бл*дь, сынок, рад тебя видеть.
Я уставилась на него, понимая, что он не просто так называл его «сынком», это шло у него из глубины. На самом деле, дядя Винни был почти переполнен эмоциями. Если бы он расплакался, я бы не удивилась. Он скучал по Кэлу и было видно, что он рад его видеть.
Винни отпустил
— Кто это у нас тут? Почетные гости? Почему их задницы не за столиком?
— Пятый столик занят, Винни, — вставила Белла.
— Ну, сделай что-нибудь, девочка, семья не должна стоять у стойки администратора, — ответил Винни.
— Хорошо, — пробормотала Белла, а затем ушла, поскольку было ясно, что слово Винни — закон в его пиццерии, Винни повернулся ко мне.
— Вай? — спросил он, протягивая руку.
— Да, Вай, Вайолет, — ответила я, беря его за руку.
— Вай, — сказал он твердо, сжимая мне руку крепко, его счастливая улыбка все еще была на губах.
— Это мои дочери, Кейт, — я протянул руку и коснулась руки Кейт. — И Кира, — я кивнула головой на Киру, которую обнимала за плечи.
Винни пожал руку Кейт, потом Кире и посмотрел на Кэла.
— Все красавицы, Кэл, у тебя хороший вкус.
Я посмотрела на Кэла и увидела, как в ответ он вздернул подбородок.
— Мы усадим вас, как только будет свободное место, — сказал Винни, снова окинув нас взглядом, остановившись на Кэле, и внимательно с головы до ног разглядывая его, затем перевел взгляд на его глаза. — Почему все в черном?
— Похороны, — пробормотал Кэл, — брата Вай — Сэма.
Лицо Винни застыло, у тети Терезы перехватило дыхание, и я почувствовала на себе взгляд Мэнни.
— Cara, — прошептал Винни.
Я сглотнула, Кира прижалась ко мне, Кейт опять положила руку Кэла себе на плечо, он обнял ее за плечи.
— Вай ничего не ела с самого завтрака, дядя Винни, ей нужно поесть, — прервал молчание Кэл, но произнес это тихо.
Винни дернулся и хлопнул в ладоши.
— Хорошо, пятый столик. Еда. Большая пицца. Особенная нашего заведения. Я сам ее приготовлю.
Он развернулся, мы последовали за ним через шумный ресторан, в котором каждый столик и кабинка были заняты. Столы были накрыты красно-белыми в клетку скатертями, полы были деревянными, потемневшими со временем, но все еще блестящими. На столах стояли в плетеных кожухах винные бутылки с капающим воском зажженными свечами в горлышке. И блюда на столах, мимо которых я проходила, выглядели фантастически, и разглядывая эту еду и ощущая запахи? я вдруг осознала, что не голодна, а просто умираю с голоду.
А потом я переместила свой взгляд на стены. Они были выкрашены масляной краской в теплый желтый цвет и все увешаны фотографиями — маленькими, некоторые были большие, какие-то средними,
Все фото были черно-белыми. При ближайшем рассмотрении на всех были сфотографированы одни и те же люди. На каких-то присутствовал только один человек, на других — один или два, а на следующих — целая толпа людей. Большинство из этих фотографий были явно сняты случайно, судя по эмоциям и позам людей, они не позировали.
И рассматривая все эти фото, я поняла одно — все они были его семьей — семьей Кэла.
И здесь на стенах отображалась целая история жизни этой семьи. Здесь были фотографии новорожденных, малышей, детей, еще не подростков, но уже подросших, короче семьи, растущей семьи и ее жизни, все это было вывешено на стенах пиццерии Винни.
Я обратила внимание на Терезу, Винни и Мэнни.
Я заметила Кэла, который был маленьким мальчиком, а потом через несколько фоток превратился во взрослого мужчину.
Винни подвел нас к единственной пустой кабинке во всем заведении и приказал:
— Садитесь, мы принесем напитки.
Он сам выбрал то, что мы будем пить, Винни явно был именно тем человеком, которого все слушались, но фотографии на стенах настолько захватили меня, особенно, когда я узнала Кэла на них, что я была полностью поглощена их рассмотрением. Я буквально уставилась на черно-белую фотографию размером восемь на десять, висевшую на стене над столиком с диванчиками, куда нас усадили.
На фото были изображены двое в этом ресторане, стояли у стойки администратора, стойка была несколько другой. Два парня, лет тринадцать-четырнадцать, примерно одного возраста с Кирой, оба темноволосые, высокие, и в них уже сквозила красота, было видно, что они станут потрясающе красивыми мужчинами. Они стояли бок о бок. Один из них, чьи глаза на черно-белом снимке были светло-серыми, смотрел прямо в камеру, широко улыбаясь, но в нем чувствовалась агрессия. Он обнимал за плечи другого подростка, который слегка наклонился к нему, повернувшись в профиль, и камера запечатлела его таким смеющимся.
Кэл, прямо смотрящий в камеру, и один из детей Винни. Может убитый кузен — Винни-младший.
Если это на самом деле был кузен Винни, то, как и сказал Кэл, они определенно были близки, как два брата. Я поняла это по улыбке, по смеху, по тому, как непринужденно близко и с любовью Кэл обнимал своего двоюродного брата.
И то, что я увидела Кэла ребенком, испугало меня еще больше, но больше всего меня пугало его прекрасное, по-мальчишески красивое лицо без шрамов, беззаботное и абсолютно счастливое.