Умные парни (сборник)
Шрифт:
30-е годы. Советский Союз хочет быть первым и лучшим по всем направлениям – от промышленности до науки, от сельского хозяйства до истинно верного реалистического искусства. Стране нужны символы, нужны рекорды. Шахтер Стаханов и трактористка Паша Ангелина, ткачиха Валентина Бусыгина и машинист Бусыгин. Но настоящий символ должен иметь внеземное происхождение. Самый головокружительный рекорд, самый доказательный символ – оказаться выше всех в мире. Потому в 30-е годы страна «встала на крыло» – авиация и стратосфера стали паролем романтики. Нам нужны были все рекорды – дальность полета, длительность и высота, самый большой самолет и самый большой дирижабль, женские рекорды и мужские, Северный полюс и Дальний Восток…
Но вызов
Советский Союз ответил стратостатом «СССР», который 30 сентября 1933 года поднялся из подмосковного Кунцева, где был расквартирован 4-й Воздухоплавательный дивизион ВВС РККА. Экипаж составили: командир 4-го дивизиона Георгий Прокофьев, инженер-резинщик с московского завода «Каучук» Константин Годунов (он руководил пропиткой шелковой ткани, сделанной на Богородско-Глуховской мануфактуре) и пилот Эрнст Бирнбаум. Рекорд Пиккара был бит – 19 тысяч метров! Циолковский прислал телеграмму из Калуги: «От радости хлопал в ладоши. Ура “СССР”!»
Сравнивая успех советских воздухоплавателей с полетом профессора Пиккара, «Правда» писала: «На американской гондоле, которая первой поднялась в стратосферу, было написано большими буквами “Пиккар”. Это был полет отдельного человека, искавшего известности для себя. На советской гондоле, которая первой поднялась на 19 км, написано “СССР”, это значит, что в полете участвует вся Советская страна».
«СССР» был сделан в Москве, в ВВС. Во второй столице, Ленинграде, тоже делали стратостат – «Осоавиахим». Это добровольное общество (впоследствии ДОСААФ) до войны объединяло около 5 миллионов человек и обладало большими возможностями. Руководил обществом в те годы красный командарм и революционный поэт Роберт Эйдеман. Под эгидой Осоавиахима, негласно соперничавшего с ВВС, в воздухоплавании были установлены многие мировые рекорды. Но судьба у начальника ВВС Якова Алксниса и председателя ЦС Осоавиахима Роберта Эйдемана оказалась одна. Вернее, приговор один. Как и у большинства делегатов XVII съезда ВКП(б), «съезда победителей», которому решили посвятить свой полет стратонавты Осоавиахима.
Стратостат «Осоавиахим-1» был готов подняться в воздух в те же сроки, что и «СССР». Но, как впоследствии космодром Байконур был отдан в ведение военных, так и в 1930-е годы только красноармейцев допускали к обслуживанию аэростатов и дирижаблей. Поэтому, быть может, первым из Кунцева в полет за рекордом ушел «родной» аппарат с командиром дивизиона во главе. «Осоавиахим-1» решили приберечь до исторической даты…
«Продолжительное хранение материальной части вызывает некоторые опасения, так как невозможно дать полную гарантию, что на 100 % сохранность материальной части будет обеспечена. Такой большой и тонкой оболочки еще в СССР никто не хранил и практики в хранении не имеет. Продолжительное хранение еще более опасно для гондолы. Гондола предназначалась и изготавливалась для полетов, а не для хранения» (из письма военлета, командира экипажа Павла Федосеенко в ЦС Осоавиахима).
Что за люди готовились в полет на стратостате? По нынешним понятиям, это странные люди. Сейчас рисковать жизнью считается возможным лишь за деньги, из чего следует, что именно деньги являются главным мерилом всех нынешних ценностей. В 30-е годы риск за деньги сочли бы высшим цинизмом и безнравственностью, поставить жизнь на кон можно было только ради общественной пользы и светлого будущего. Не будет преувеличением сказать, что участников многочисленных ныне телевизионных шоу, где за вознаграждение полагается идти на всяческие унижения и пресмыкательства, в 30-е годы сочли бы людьми, зачеркнувшими в себе честь и совесть
Командир экипажа Павел Федосеенко служил в воздухоплавательном отряде еще царской армии, принимал участие в Гражданской войне. Командовал 9-м воздухоотрядом в армии Блюхера, прославился дерзкими полетами, когда с аэростата корректировал наступление Красной армии на врангелевские позиции в Крыму. На Перекопе он пробыл в воздухе 377 часов. Вернулся с фронта с орденом Боевого Красного Знамени, закончил Ленинградскую военно-воздухоплавательную школу, получив звание красного командира-воздухоплавателя, потом Академию имени Жуковского с дипломом инженера-конструктора по дирижаблестроению. И все время летал, мечтая о рекордах. В 1927 году ему удалось продержаться в воздухе 23 часа 57 минут – это был первый советский мировой рекорд в воздухоплавании.
Инженер Андрей Васенко с отличием закончил престижную, как сказали бы сейчас, Николаевскую мужскую гимназию в Царском селе. Ему прочили карьеру оперного певца, но в те годы не было ничего выше и прекраснее неба. Окончил Петербургский институт инженеров путей сообщения, где занимался в кружке воздухоплавания. Писал труды о проблемах воздухоплавания, проектировал дирижабли и аэростаты. Аэростаты Васенко широко использовались при строительстве многих объектов для аэрофотосъемки. Инженер Васенко понимал, что главная проблема – это обледенение на больших высотах, которое в 1928 году погубило знаменитый дирижабль «Италия» Нобиле, направлявшийся к Северному полюсу. В научных кругах Ленинграда к работам молодого инженера проявляли большой интерес. В 1927 году его пригласили сделать доклад в Русском географическом обществе о новых методах исследования атмосферы. С кафедры, на которой выступали Миклухо-Маклай, Пржевальский, Лазарев, Крузенштерн, он произнес слова: «Те, кто предполагает ограничиться лишь использованием старых методов исследования, не признавая жизненности новых методов, которые появляются сейчас и будут появляться в будущем, хотя они и казались бы на первый взгляд совершенно фантастическими, сумеют выполнить ничтожную часть задач, стоящих перед наукой».
Ученый-физик Илья Усыскин был сыном рабочего-большевика Давида Усыскина, сидевшего в Орловском централе и сосланного за революционную агитацию из Витебска в Ярославскую губернию. Уже в 16 лет одаренный молодой человек поступил в МВТУ имени Баумана, потом перевелся в Ленинградский политех. Работал в знаменитом Физтехе, был аспирантом у легендарного папы Иоффе, который и предложил ему отправиться в полет на стратостате, чтобы испробовать новые способы изучения атмосферы и космических лучей.
Лауреат Ленинской премии, член-корреспондент АН СССР Артем Алиханьян вспоминал об Илье Усыскине: «Был он необычайно аккуратен. На работу приходил с точностью до полминуты, надевал черный сатиновый халат, тщательно застегивал его на все пуговицы. Поначалу эта манера и тщательность просто выводили из себя. Лобастый, худенький юноша с вечными веснушками на лице, даже зимой, он так неторопливо говорил и спорил, опять-таки тщательно подбирая слова для аргументации и возражений. Причем все обоснованно, с массой цитат, ссылок на источники. Нам претила такая манера поведения. И Арцимович, человек скорый на меткие прозвища, окрестил Илью занудой. Наш руководитель профессор Лошкарев первый разглядел в Илье недюжинный потенциал подлинного научного работника. Для него “занудливость” Усыскина оборачивалась основательностью знаний, аккуратность – тщательностью в экспериментальной работе, точность – пунктуальностью и методичностью в сделанном. Постепенно менялось наше отношение к Илье. Все, что раньше раздражало нас в нем, оборачивалось достоинствами. Илье поручили важную самостоятельную работу по определению геометрического положения атома водорода в кристаллической решетке. Академик Иоффе в журнале “Коммунистическая молодежь” сказал о работе Ильи: “Это открытие мирового уровня”».