Уничтожить Израиль
Шрифт:
— Давай! — крикнул Дурды. — Здесь хорошо!
Андрей затормозил и остановил машину.
— Бери автомат, — приказал Мурад. — Пошли.
Они были от машины в двух десятках метров, когда узкая кишлачная улица осветилась яркими лучами фар. Преследователи знали местность не хуже Мурада, и их не обманул внезапный маневр беглецов.
— Бей в лобовое! — просипел Мурад. — Я тоже.
Машина преследователей стремительно приближалась.
— Ур! — скомандовал Мурад истошным голосом. — Бей!
Сразу два автомата плеснули свинцовые струи навстречу приближавшейся машине. Зазвенело
Первая же очередь сразила водителя и полковника Пирбабаева. Капитан Атамурадов, сидевший за спиной начальника, сумел вовремя нырнуть на пол. Лишь одна пуля, срикошетив от стойки кузова, оцарапала ему щеку: береженого и Аллах бережет!
Авто преследователей, потерявшее управление, круто свернуло с дороги и с глухим металлическим стуком воткнулось капотом в кирпичную стену магазина.
— Андрей! — закричал Мурад. — Бегом к машине!
Машина вылетела на шоссе. Путь был открыт. Преследователи на хвосте не висели.
Предусмотрительный Сарачоглу сделал то, чего не догадался сделать Пирбабаев, сам устремившийся в лихую погоню: он отдал распоряжение перекрыть трассу и задержать преступников, расстреляв их машину при приближении. Генерал не знал одного: беглецы уже сменили две машины и теперь катили вперед на лимузине с «дискотекой» — с красными и синими мигалками на крыше.
Мурад чувствовал себя удачливым и отважным гонщиком. Удача явно сопутствовала ему в эту ночь, и он старался выжать из нее все что можно. Он верил, что несчастливый орел ломает крылья на взлете, а счастливого — даже пуля охотника не берет.
Пошел дождь. Редкий для этой поры, но благодатный. Мурад включил дворники. Две лапы заерзали по стеклу, разгоняя по сторонам потоки воды. Дорога сделалась мокрой и опасной. Верхний слой глинистой пыли быстро промокал и превращался в скользкую смазку, которая не позволяла колесам без помех бежать по грунту.
Однако Мурад скорости не сбросил.
Впереди, в дальнем свете фар, они вдруг увидели, что дорога перекрыта армейским бронетранспортером, перед которым с оружием в руках стоит жиденькая цепочка солдат.
— Э! — воскликнул с тревогой Дурды. — Смотрите, что там!
— Мигалку! — заорал Андрей, наклоняясь к плечу Мурада. — И вруби сирену!
— Где они включаются?! — Мурад растерянно засуетился, нервно зашарил по панели. — Ну же, ну!
Неожиданно взвывшая сирена ударила по нервам, и тут же по дороге, по пустынным склонам барханов заметались тревожные красные сполохи мигалок.
— Ну же, ну! — Мурад стучал кулаком по панели, словно мог потребовать от тех, кто преграждал им дорогу, освободить проезд. — Не видите, ослы, кто едет?!
А сам судорожным движением выдернул из-под ног автомат и положил на колени стволом к окну.
— Мурад! — прокричал Андрей. — Будь готов свернуть влево. Влево, понял? А мы с Дурды полоснем из автоматов вправо. Может прорвемся.
Однако все обошлось без стрельбы. Бронетранспортер, перегораживавший дорогу, неожиданно тронулся с места и освободил проезжую часть. Должно быть, офицер, командовавший заслоном, решил
С истошно воющий сиреной, сверкая тревожными огнями, машина пролетела мимо заставы. Дурды, не опуская стекла, помахал офицеру рукой, а тот, заметив приветствие важного чина, приложил руку к фуражке.
— Масхарбоз! — сказал Мурад брезгливо. — Шут!
Они проехали еще километров десять, когда обнаружили на шоссе вторую заставу. На этот раз БТР стоял в узкой выемке, прорезавшей каменистый холм, и было ясно, что уступить дорогу он не сможет. Механик-водитель, видимо молодой солдат, пытался развернуться на дороге, но ему не хватало места.
— Что делаем? — крикнул Мурад, обернувшись к Андрею.
— Будем брать. Их немного, — сказал Андрей. — На нашей стороне внезапность.
— Стреляем? — спросил Дурды и потряс автоматом.
— Нет, не надо. Аскеры молодые, им война на хрен сдалась. Важно прижать командира.
Мурад сбавил скорость.
— Выключи мигалки, — посоветовал Андрей. — И сирену выруби.
Стих вой и погасло будоражащее миганье красно-синих огней.
Андрей и Мурад разом распахнули дверцы машины и выпрыгнули наружу. Толстый офицер с выпиравшим бурдючным животом важно приблизился к Мураду. И был несказанно удивлен, когда в его живот уперся ствол «калаша».
— Э, — сказал он растерянно, — что за шуточки?
— Слушай внимательно. Мы те, кого вы ловите. Понял?
Офицер понял.
— Не убивай, — сказал он. — Мы скажем, что вы проехали здесь до того, как мы встали на дороге. Верно?
Он открыто подсказывал Мураду способ разойтись по-тихому, без стрельбы и жертв. Тот еще ничего не ответил, когда с автоматом наперевес к ним подошел Андрей.
— Нет, уважаемый, — сказал он офицеру. — Поступим по-другому. Сейчас ты дашь команду солдатам сложить оружие на землю. Это раз. Твой пистолет возьму я. — Андрей вытащил из кобуры офицера ТТ и сунул в карман куртки. — Это два. Потом ты забирешь солдат и поведешь их, — Андрей огляделся и махнул рукой в сторону, откуда они только что приехали, — поведешь их туда. Бегом. Через пять минут я начну стрелять вам вслед. Чем дальше успеете убежать, тем лучше для вас. Понял?
Офицер засопел и молча кивнул. На лбу и щеках его выступили крупные капли пота.
— Еще не все. Я сложу ваше оружие на обочину. Вернетесь — заберете. Нам оно ни к чему. После того как услышите мою стрельбу, принесите клятву верности эмиру Суперниязу. — Андрей подумал. — Повторите два раза: за себя и за нас. После этого можете возвращаться. Ты понял?
— Понял.
Судя по голосу, офицер был напуган, но веры в то, что их отпустят, не потерял.
Когда пятеро аскеров, молоденьких, с головами, остриженными под нуль, сложили оружие на обочину и нестройной толпой бросились бежать по дороге, Андрей крикнул Мураду: