Уникум
Шрифт:
Мы только лес покинули, выходя на полевую дорогу, две встречные «полуторки» пронеслись, как рота остановилась. Пришлось также встать. Народу вроде человек двести, не так и много для маршевого пополнения, дивизия как я слышал ведёт оборонительные бои, но потери всё равно есть. Все дивизии в корпусе, как мне сообщил старшина, обескровлены. От стоявшей колонны прибежал посыльный, мы с ним в одном вагоне ехали, передал приказ командира роты прибыть к нему, так что дальше мы бежали вместе. У ротного стоял капитан. Доложившись лейтенанту о прибытии, услышал вопрос от капитана, в котором отчётливо были слышны нотки злости.
– Боец, почему вы не сообщили
– Потому что мозги имею. Поэтому мне и повезло получить направление к артиллеристам.
– Чем тебе танкисты не угодили?
– Потому что командиры-танкисты не умеют управлять танковыми соединениями, и пока они не научаться, прольётся огромное количество крови простых танкистов. Да и времени пройдёт не один год. Мне в этот скорбный список попасть не хочется.
– Уверен, что нет командиров умеющих воевать?
– уже зло хмыкнул тот.
Бойцы что стояли неподалёку активно грели уши, из нас никто и не думал понижать голос.
– Видел многих командиров, умеющих воевать - ни одного, - вполне полно ответил я.
– Я потому и выжил что командовал и воевал как сам решал. Потому и награды сыпались и победы были без поражений. Не учили командиров побеждать, а в войну лозунги с трибун и марши парадным строем не нужны.
– Понятно почему тебя всего лишили. Язык слишком длинный.
– Разрешите идти?
– решил я закончить этот разговор, ни к чему хорошему он не приведёт.
– Я не отпускал тебя, - огрызнулся тот.
– В общем так, я уже связался с командиром корпуса, он заинтересовался тобой. Машина ждёт, чтобы через час в штабе корпуса был.
– Вопрос можно?
– Задавай.
– Какая пад*а меня сдала?
– Боец, за оскорбление командира можешь под трибунал попасть.
– Старшина?
– удивился я, и покачал головой.
– А на вид приличный человек.
Дальше пришлось топать за капитаном, тут и стала понятна его злость, на своих двоих пришлось роту нагонять. Видимо транспорта под рукой не было. У палаток стояли те «полуторки», коих я ранее видел. Вот погрузился в одну, в кузов, и уснул пока та взрыкивая мотором и покачиваясь на неровностях катила к штабу корпуса. Водитель сказал за сорок минут доедем. Лейтенант, что с ним в кабине сидел, покачал головой и велел не торопится, мол, второй аварии он не переживёт. Так и ехали.
Разбудили меня в полночь, судя по часам. Стояла тишина вокруг, лишь несколько человек вдали переговаривались. Водитель разбудил, сообщив что приехали. Дальше сопроводили в штаб, там меня и провели в землянку генерала. Кстати, в землянке всё оборудовано, как будто я нахожусь в деревенском доме. Даже печь была. Любопытно.
– Садись старлей, - указал тот на скамью.
– Я красноармеец, товарищ генерал-лейтенант, - ответил я, продолжая стоять.
– Нет, ты старший лейтенант бронетанковых войск. Я в курсе дела. Мы с Потаповым старые знакомые. Твой командир получил назначение на должность командующего фронта, вместо погибшего под бомбами Кирпоноса. Три дня уже как командует, а тут ему доложили, что его любимого лейтенанта-танкиста под суд отдали. Потапов сразу вылетел в Москву, собрал всю информацию по этому делу и пошёл к товарищу Сталину. Тот очень осерчал. Решение суда было аннулировано, виновные наказаны. Ближайшим самолётом тебе предписано вылететь в Киев. Однако, как старый друг Потапова, я попросил его об услуге… - генерал на несколько секунд замолчал, но я не проявил заинтересованности,
– После ваших рейдов по тылам противника, немцы снизили использование авиации до предала. Месяц прошёл, те восстановили воздушные силы. Однако в результате немцы не сильно продвинулись за это время на участке Юго-Запасного фронта. У нас же налёты авиации - это бедствие. Одни «Юнкерсы» с неубирающимся шасси в горле сидят.
– «Лапти», - кивнул я.
– На нашем фронте их всего штук двадцать было. Мы их все на гусеницы намотали в рейде, которым командовал старший лейтенант Труханов. Больше не появлялись.
– А нас постоянно в воздухе висят, житья не дают. Поэтому я и попросил Потапова… хм, одолжить тебя на некоторое время. Отказа не получил, но дали тебе всего две недели.
– У вас нет лихих парей что могут сработать похоже?
– несколько удивлённо поинтересовался я.
– Есть, и посылали, но кроме потерь и недолгого снижении активности налётов, результатов нет. Даже бригаду десантников использовали, немногие вернулись.
– Может где ошиблись?
– задумчиво пробормотал я, это не был вопрос, к генералу, скорее ко мне, тот это понял и промолчал.
– Ладно товарищ генерал, что мне за это будет?
– Не понял?
– Генерал Потапов щедр на награды и звания, но и отдача от этого хороша, вы сами это сказали. А я не ваш подчинённый.
– Потапов был прав, ты нагл чрезмерно. Жизнь тебя обломает.
– Это вряд ли. Я по фигист по жизни. Как выяснили учёные, дольше всего живут именно пофигисты.
– Что ты хочешь?
– Не думайте, товарищ генерал, что я такой жадный или корыстный. Просто слух пойдёт, и все требовать меня к себе будут. Я с Потаповым работаю и точка. Вам помогу, временно, но не за просто так. Пистолет от вас наградной хочу. В общем, сколько аэродромов уничтожу, столько и наград получу. За каждый аэродром по наградному пистолету разных систем. А то любят наши командиры на шею сесть и ножки свесить.
– Капитан Грибов прав, язык у тебя погубит.
– Это тот что пополнение распределял? После суда уважения к командирам и власти вообще, у меня упало ниже критической отметки. Теперь я имею право говорить что за хочу как осуждённый… Я могу поговорить с генералом Потаповым?
– Не доверяешь?
– усмехнулся комкор.
– Не доверяю.
Тот отказывать не стал, меня адъютант провёл на узел связи и вскоре я уже общался с Потаповым, тот ещё в Москве был. Тот всё подтвердил, попросив помочь, ну и срочно к нему, есть новое задание. Любопытно. Мы вернулись в землянку к комкому, адъютант вышел, и генерал жёстким тоном спросил, игры закончились, теперь я его подчинённый, а он мой командир, что тот и демонстрировал:
– Что тебе потребуется?
– Самолёт «У-два», припасов на пять суток на одного, две канистры, одна с бензином и одна с дизтопливом.
– Координаты вражеских аэродромов не нужно?
– Нет, на месте выясню у дорожной военной полиции. Их ещё называют фельджандармами. Да, если есть револьвер с глушителем, то взял бы, с патронами к нему. Ещё приказ от вас что выполняю задание особой важности. Этой же ночью желательно перебросить меня на ту сторону.
– Бойцы нужны?
– Там наберу.
– Рисковый ты, и наглый, - повторил генерал.
– Иди отдыхай, койку тебе выделили, как всё будет готово, поднимут.
– Есть, - козырнул я, и покинув землянку направился за дежурным к другой, где меня устроили, и где я вскоре уснул.