Уникум
Шрифт:
– Принято. Тихо у вас?
– Автоматную очередь слышали недалеко. Кто-то разом весь магазин выпустил. По звуку из нашего автомата. Я направил шесть солдат с унтером Хаффманом на холм, там видимость лучше, путь осмотрится.
– Да, с пятого поста тоже сообщили что в вашей стороне стреляли. Будут какие новости немедленно сообщите.
– Будет сделано.
Звания офицера что со мной связывался я не знал, но и так прокатило. Вернув трубку на место, я разбил телефон, потом завёл движок мотоцикла и погнал на холм. Так перекатами я перегонял технику. Загнав в лес, тут накатанная тропка была, так что не должны обнаружитесь свежие следы, всё с мотоцикла я убрал в броневик, который поставил рядом с первым моим трофейным мотоциклом, пулемёт с него снял и тоже убрал в броневик, всё ценное. А саму бронемашину запер, ключ от замка я у командира экипажа нашёл в кармане. Вещи свои на
Почему мне Минск нужен, то ответ прост, тут большая ремонтная база по восстановлению техники. Если разом угнать восстановленные танки, а тут и советские бронемашины ремонтируют, в основном «Т-34» и «КВ», и разделившись на несколько групп атаковать все аэродромы, что указаны на карте, то можно быстро выполнить задание, и просьбу Потапова, и вернутся к своим. Тут конечно мне интересно, но я числюсь за другим фронтом. Да и сомневаюсь, что комкор также щедр как Потапов. Ну да, я из тех людей что считают если заслужил, то вынь и положь награду, а не благодари и руку не пожимай. Нужны мне эти благодарности, а награды — это вещественное доказательство моих славных дел. Я потому и свои награды спрятал и пока доставать не собираюсь. Ладно, не об этом сейчас речь, проехав половину города я выехал на улицу где и находился ремонтный завод. Тот располагался рядом с железнодорожной станцией, потому и слышны звуки Депо, свистки паровозов и движения составов. Приметив колонку, я остановился около неё, не глуша мотор, что-то там со стартером, завести можно только с десятого раза. Пить хочу, а тут свежая вода, так что достав из коляски пять фляжек, я столько с собой взял помимо термоса, и слив тёплую воду стал наливать в следующею, заодно напился, почти всю фляжку выпил, а это больше литра. Так вот, раннее утро было, шесть часов только наступило, улицы фактически пусты были, но всё же несколько жителей имелось. Я уже отнёс в коляску наполненные фляжки, и отхлёбывая от своей наблюдал как молодая женщина, что закуталась какие-то тряпки, делающих её подобием старухи, помогала идти старичку с седой бородой. Тот тяжело опирался на клюку, и медленно шёл. У женщины на сгибе локтя была большая сумка. Не знаю что именно привлекло в них моё внимание, но я опустив фляжку пристально изучал эту парочку, что заставляло тех сильно нервничать. На улице ещё две женщины было, но далеко, в конце улицы, и двое приблатнённых парней в стороне ошивалось. Детей не было вообще, да и наличие приблатнённых удивляло, они так рано обычно не вставали, предпочитали ночной образ жизни. Вот немцев на улице пока не видно, меня не считаем, хотя я их в их форме.
Повесив фляжку на пояс я уверенным шагом направился к этой странной парочке, вскоре перегородив им дорогу. Те встали, опустив глаза в землю, и молчали.
– Знаешь, я тебя не сразу узнал в этих обносках. Одного дела шикарный военврач, от вида которого у меня слюнки текли, и другое такая замарашка.
Та удивлённо подняла глаза, изучая моё лицо и явно пытаясь вспомнить. Пришлось подсказать:
– Соседка твоя по лестничной клетке, Светлана. Я к ней захаживал.
– Она уже родила?
– С чего это? В конце августа ждём. Я девочку хочу, а Света на мальчика рассчитывает.
– Как она?
– Четыре дня назад видел, в порядке была. Родственников из Ленинграда ждала. В последнее время на работу не ходит, тяжело ей, дали отпуск по беременности.
– Мне всё любопытно было, ты же не муж ей?
– Нет. Люблю женщин старше себя, а Света отлично под это подходила. К тому же немецким владеет, подтягивала меня. Хотя вы мне понравились не меньше. Если тоже ребёнка завести захотите, я всегда готов.
– Кобель, - сделал та не правильный вывод.
– Я вспомнила тебя, ты был курсантом-танкистом. Часто к Свете бегал, соседки-старушки говорили.
– Я и сейчас танкист,
Женщина, она была военврачом второго ранга, шикарная, лет тридцати, обернулась и махнула рукой, прогоняя парней, что уже опасно сблизились, похоже те меня убить собирались, давая возможность этой парочке уйти. А тут встали как вкопанные, удивлённо посмотрев на женщину и сделав независимый вид отошли колонке, тоже стали пить, прямо из струи. Мотоцикл там же тарахтел.
– Мы подпольщики, - помедлив, всё же сообщила та.
– Я в окружение попала, теперь меня прячут, и я делаю операции подпольщикам и раненым.
– Ну я примерно так и понял. Вот что, в Минске я недолго, выполню задание и к нашим вернусь. Если хочешь, можешь к моей группе присоединится. Два-три дня, и ты у наших будешь. Может даже раньше, задачу мне в принципе простую поставили, плёвую даже.
– И большая у тебя группа?
– Сейчас? Сейчас двое, ты да я, а к вечеру будет полторы тысячи. Немцы молодцы, сами собрали бойцов и командиров в лагерях, открывай ворота да выбирая себе кого нужно. Я так на Украине делал, поэтому меня сюда и направили. В командировке я. Так как?
– Извини, но я нужна тут.
– У подпольщиков один врач?
– Нет, но…
– И чего тут думать? Шанс есть, хватайся за него.
– Мне нужно подумать.
– Скорее посоветоваться. Ладно, я проведу разведку, и вернусь сюда же к колонке через два часа. После этого покину город, так что думай.
Развернувшись на каблуках, я вернулся к колонке, фляжка-то полупуста, долил и убрав на место, устроившись за рулём мотоцикла, покатил дальше. Оставив мотоцикл не так и далеко от проходной на завод, я спокойно прошёл на территорию, пока выпускали два грузовика, и стал любопытствовать. Бляху я снял, тут она только привлекала внимание. Да, местные тоже работали на этой ремонтной базе, нескольких я заметил в грязной и кое-где рваной красноармейской форме, кто-то и в командирской ходил. С формы срезаны петлицы, красноармейские звёздочки отсутствуют. Приметив самого авторитетного из ремонтников, как раз в командирской форме что в вороте комбеза видна, я решил поговорить с этим командиром. Причём надо сделать это как-то так, чтобы местных немцев не насторожить, их тут немало, и за пленными те следят особо, мало ли в танк какой залезет и закроется. Те правда без боекомплекта стояли, но если танк на ходу, то пленный может натворить дел, наверное, танки такие отремонтированные без топлива держали, так оно логично, а немцы отнюдь не дураки, как бы их не пытались выставить в советских фильмах. А так мне пришла интересная идея как без свидетелей поговорить с этим командиром, вот я и направился к ближайшему немцу-технику, тот фельдфебелем был.
Глава 15. Окончание первой командировки. Второе ранение.
Договорится с немцем удалось легко, плитку шоколад отдал, и тот согласился выделить одного русского ремонтника посмотреть мой мотоцикл. Мол, стартер барахлит, я не специалист, а лейтенант требует быстрее вернуть машину в строй. Приходится часто ездить, тут ещё два поста русские диверсанты вырезали. Тот покивал головой, мол, правильно я говорю, зачем заставлять работать высшую расу, когда рабы под ногами бегают и путаются. Я попросил того пленного, на что техник удивлённо сказал:
– Это русский генерал.
– Генерал?
– У них идиотские звания, но говорят генерал.
– Мне мотоцикл генерал будет чинить, - сказал я, и мы оба захохотали.
Дальше я подошёл к пленному, и указав на него, махнул рукой, говоря:
– Ком. Ком.
Тот медлить не стал, видимо немцы приучили слушаться их, сразу за мной направился. Дальше я сопроводил того к выходу, охранник выпустил, фельдфебель крикнул, разрешая, и сопроводил пленного к своему мотоциклу.
– Стартер, арбайтен.
Мешая русские и немецкие слова, я пытался донести до того суть дела, говоря довольно громко. Тот понял и присел, изучая стартер визуально. Сумки с инструментами у того не было, я достал их багажного отсека коляски и тот стал разбираться в проблеме, видимо с такими машинами уж работал, ловко получалось. Это я и сказал.
– Ловко получается, - негромко сказал я на русском, встав у переднего колеса.
Я заметил, как тот вздрогнул и кинул на меня быстрый взгляд, однако промолчал, продолжая работать. Пришлось продолжить разговор пока в одни ворота.