Университетская набережная

Панкратов Владимир

Машина остановилась на узкой дорожке. По ней никто еще не проезжал после первого снега. Два человека вышли из "Москвича", осмотрелись и осторожно направились в глубь чащи.

В машине Гоша берет автомат, вертит его в руках, одобрительно кивает на отпиленный приклад и хвалит:

– Молодец, что сделал короче, очень удобно.

А цепкий глаз уже заметил номер: 2298. Он! Можно снимать шапку. Гоша прячет оружие под сиденье, закуривает сигарету и разворачивает машину. При выезде на большую дорогу им встречается лыжница в голубом костюме. Она стоит на обочине, поправляет крепление. Равнодушный взгляд скользит по выбирающемуся из чащи "Москвичу". Гоша выбрасывает

в боковое окно окурок. Это сигнал для группы захвата. На железнодорожном переезде у станции Ручьи остановилась грузовая машина. За ней вторая, третья. Образовался "хвост" - обычное явление в пригороде, когда ожидается поезд и шлагбаум перекрывает дорогу. "Москвич" попал в затор. Никуда не денешься.

– Протрем стекла, чтобы время не терять, - обратился Гоша к Балановскому. Они берут тряпки и выходят из машины. Гоша направляется к заднему стеклу, Балановский - к переднему. Оказывается, и эта "мелочь" была предусмотрена планом...

Когда Балановский увидел рядом незнакомых мужчин, он все понял. Это был конец. И поразило его не то, что этот конец последовал так неожиданно, а стоящая вокруг тишина. Тем временем другая группа задержала студента Зеленкова. Девять дней заседала судебная коллегия по уголовным делам Ленинградского городского суда под председательством Н. С. Исаковой.

– Мы планировали, - отвечал Балановский суду, - убрать шофера тихо. Но Зеленков не справился с этой задачей.

Преступники признали свою вину, пробовали раскаиваться в содеянном, просили снисхождения. Поздно!

21/IV-1975 г. суд приговорил Балановского и Зеленкова к высшей мере наказания - расстрелу. Приговор был приведен в исполнение.

Сдано а набор 12/ХII-1976 г. Подписано к печати 31/ХII-1976 г.

М-19329. Формат 84X108 1/32. Бумага тип. № 3. Усл. печ. л. 16.38.

Уч.-изд. л. 17,22. Тираж 10 000 экз. Заказ М 6S9. Цена 63 коп.

Лениздат, 151023. Ленинград, Фонтанка, 59. Ордена Трудового Красного Знамени типография имени Володарского Лениздата, 191023. Ленинград,

Фонтанка, 51.

версия 2 (оперативная)

Из текста Александра СЕЛИЦКОГО «Дело "Автоматчиков"»

http://www.newagent.spb.ru/history/50-history/1263--qq

Сыщики терялись в догадках

Знаменитое "Дело Автоматчиков" началось с двух убийств, произошедших 30 октября 1973 года. Ровно в 3 часа ночи во время смены караула в воинской части в поселке Мурино был обнаружен труп охранявшего склад 19-летнего рядового Виктора Родионова. На теле - два десятка ножевых ранений (Родионов погиб уже после первых двух ударов заточкой). Табельное оружие часового исчезло. В тот же день около 14 часов в багажнике бесхозного такси, стоявшего во дворе дома № 10 по 1-й линии Васильевского острова, милиция обнаружила труп 38-летнего водителя Алексея Федорова, убитого выстрелом в голову.

Вскоре между этими двумя убийствами обнаружилась связь. Как показало следствие, поздним вечером 29 октября 1973 года двое молодых мужчин отправились на машине Федорова из Ленинграда в Мурино, где таксиста и убили. Засунув труп водителя в багажник, убийцы поехали на его "Волге" к военному складу, убили там часового и, завладев его оружием, отправились обратно в Ленинград. Но, проколов по дороге заднее колесо, вынуждены были бросить машину.

Два убийства в один день да еще с хищением автомата - дело по тем временам из ряда вон выходящее. Ход расследования сразу же был взят под контроль не только в обкоме партии и МВД СССР - к делу подключился и КГБ. В помощь прибыли лучшие опергруппы из Москвы, на ноги был поднят

практически весь личный состав правоохранительных органов города. Попутно было раскрыто немало самых серьезных преступлений. Но вот что касается главного - "дела автоматчиков", - то тут похвастаться было нечем.

12 ноября 1973 года возле тяговой электроподстанции в Старом Петергофе неизвестные, оглушив несколькими ударами по голове 20-летнего часового Николая Ищука, похитили у него автомат Калашникова.

8 мая 1974 года автоматной очередью был убит 40-летний таксист Адольф Ловыгин. По маркировке на стреляных гильзах специалисты определят, что Ловыгин был застрелен из автомата убитого Родионова.

12 июня 1974 года, и опять в Старом Петергофе, новое нападение на часового 19-летнего Анатолия Швалева, у которого похитили автомат с двумя полными обоймами. Через 10 дней из этого автомата был убит 50-летний водитель такси Василий Поляков. Его брошенную машину и автомат Швалева обнаружат в лесу близ деревни Петровское.

Нападения на таксистов продолжались. Сыщики терялись в догадках: зачем преступникам все это нужно? Выручка? Но нападавшие деньги иногда даже не трогали. Машина? Но зачем тогда ее потом бросать?

Первая ниточка - на прядильно-ниточном комбинате

Надежда получить ответ на эти вопросы забрезжила, когда по агентурным каналам БХСС поступил сигнал от "источника", которого склонили к сотрудничеству, пообещав не возбуждать дела по совершенному им крупному хищению. Он рассказал о неком Балановском, своем знакомом по стройотряду, подыскивающем надежного человека с машиной для серьезного дела. При этом Балановский якобы намекал на большие деньги, которые можно взять у инкассаторов на прядильно-ниточном комбинате имени Кирова.

За бывшим студентом Лесотехнической академии, а ныне работником крематория Юрием Балановским установили наблюдение. И выяснили, что его девушка работает на том самом прядильном комбинате, а сам Балановский уже около месяца крутится возле предприятия, отслеживает действия инкассаторов, делает пометки в блокноте...

Даже по самым скромным подсчетам выходило, что Балановский нацелился на практически запредельную по тем временам сумму - около полумиллиона рублей! Было решено внедрить в окружение Балановского своего человека...

– Так получилось, что я, зеленый младший лейтенант, попал в "убойный" отдел, где опера были в звании не ниже капитана, - рассказывает ныне 59-летний ветеран угрозыска, полковник милиции Николай Николаевич Чванов.

Этого-то молодого способного опера и решено было внедрять в окружение Балановского - ведь его в кругах питерского криминалитета мало кто знал. Пока Москва утверждала его кандидатуру, Николаю разработали легенду, поменяли паспорт, одежду подобрали соответствующую (шапку ондатровую, дорогущий замшевый костюм), в жаргоне поднатаскали. И стал младший лейтенант милиции Чванов Гошей-фарцовщиком, обладателем отдельной благоустроенной квартиры и "Москвича-407". Познакомил Гошу с Балановским тот самый "источник", который и дал оперативникам первичную информацию. Тот поначалу отнесся к новому знакомому настороженно - проверял, присматривался...

Однако достаточно тесное полуторамесячное общение и совместные походы по ресторанам сделали свое дело - и в разговорах за рюмкой-другой все стали чаще проскакивать намеки на "большие деньги" и предстоящее "серьезное дело".

Балановский познакомил своего нового приятеля со студентом 2-го курса юрфака Владимиром Зеленковым. Как выяснит потом следствие, он принимал участие в нападении на таксиста Федорова и часового Родионова и именно он расстрелял из автомата таксиста Ловыгина.