Упырёк

Лю Эдвина

— А ты понимаешь, что будет, если Смерть будет на его стороне? Он сам станет Великим Мёртвым.

— Даже тогда он будет лучше, — упрямо сказал Тобиас. — Я останусь с ним, даже если все остальные бросят его. Вдвоем.

— Втроём, — поправил Томас. — Ведь я буду с тобой.

Мальчик серьёзно взял отца за руку и пожал мосластую ладонь.

— Хорошо, что ты нашёлся. Я уже устал один быть возле него.

Томас снова обнял Тоби, прижимая так крепко, что аж дыхание останавливалось. Острая тоска по маме вдруг резанула по глазам, и Тобиас Франкотт, ученик Сарвена Дарда, расплакался.

***

Эдвард Гисли

неуклюже размотал бинты на правой руке и осмотрел раны, оставленные клыками упыря. Даже не раны, а рубцы: накануне вечером, как раз перед советом, маг ложи Боли с диковинным именем Бенволио долго сидел, старательно зачаровывая больную руку. Нельзя сказать, чтобы это было приятно! Поначалу раны жгло, резало и кололо ничуть не меньше, чем если бы упырь снова начал глодать предплечье Гисли. Из укусов вышел гной, затем вытекла сукровица, а потом пошла кровь. Только после этого раны стали срастаться. Бенволио работал сосредоточенно, и Гисли большого труда стоило не вмешиваться в эту работу. Но по мере того, как лицо мага становилось всё более довольным оттого, что он получал боль и мучения Эдварда, дознаватель постепенно зверел. Разделить вот это его удовольствие от чужих мук казалось правильнее всего. Разделить и, быть может, пропустить эту волну через себя. Однако же справиться с ранами и переломом самостоятельно после такого Гисли бы не сумел. Для этого нужна иная волна. Куда как более мощная. Помогла бы, верно, взаимная страсть, но пришлось бы для начала найти подходящую женщину. Эдвард рассматривал такой вариант, но внутреннее чистоплюйство заставляло его морщиться от одной мысли, чтобы начать всё сначала: разжечь, покорить, воспользоваться… нет, пожалуй, проще перетерпеть манипуляции Тёмного мага. Можно тешить себя мыслью, что, когда он станет Вершителем, то все эти маги пойдут в расход. И маг Боли по имени Бенволио пойдёт не последним.

После сеанса Эдвард не хотел повторного визита мага ложи Боли. Сломанная кость ноги вполне может срастись сама. Вовсе необязательно мучиться ради этого.

Куда больше Эдварда тревожило молчание Вершителей. Ведь уже три дня прошло, как Гисли послал им зов! Его знаки погасли в полумраке, и никакого, даже мысленного, ответа он не получил.

Никогда он не видел такого — случаев, чтобы кто-то смог исказить или перехватить знаки, никто не упоминал.

Тогда почему? Гисли ставил среди часовых на стены одного-двух ловцов с каждым караулом, но никто так и не доложил о том, что пришли-де какие-нибудь Светлые. Кроме тех, кто прибыл из участка Сольме — никого!

В дверь его комнаты стукнули — два раза, тихо и деликатно.

Опять Бенволио? Этим магам Боли только дай присосаться к ране! Нет, пусть уж лучше идёт залечивать Кэри до её полного экстаза, а он, Гисли…

— Эн дознаватель?

Этот голос принадлежал не Бенволио. Глубокий, низкий и в то же время очень чистый… голос Чезаре Роза.

Эдвард чуть было не вскочил с кровати, чтобы по старой памяти вытянуться струной. Его даже пот прошиб. Кончики пальцев начали зудеть и похолодели. Но тут же он взял себя в руки и ленивым, исполненным снисхождения тоном позволил Розу войти.

О том, чтобы не впустить его или притвориться спящим, он и не подумал.

— Ааа, эн Роз, это вы! — приветствовал Гисли мага.

Чезаре Роз вошёл с таким видом, словно являлся единодержцем всего мира.

— Приветствую, эн Гисли, — сказал он. — Вы, должно быть, удивлены раннему визиту?

— Ничего, я видал и более ранние. Простите, что не встаю, — сказал Гисли язвительно.

Чезаре порывисто

взял его за грудки и приподнял до уровня своих глаз.

— С любезностями, полагаю, покончено, — усмехнулся Эдвард. Он как можно твёрже встал на здоровую ногу, но левая-то всё равно подламывалась! Проклятая неустойчивость злила его. Сейчас бы рывком высвободиться, да ещё и наподдать наглецу. Но каков! Ведёт себя, словно на самом деле полководец хоть куда и вокруг собрал людей исключительно своей волей!

— Покончено, — подтвердил Роз спокойно. У него даже дыхание не сбилось. Силища-то…

— Что вам угодно, эн Роз?

— Я перехватил твой зов. Я! Ты хотел всё испортить, не так ли?

— Что? — тут Эдвард в самом деле немного растерялся. Нет, он, конечно, слышал, что Чезаре прочили в Вершители ещё до того, как в узких кругах раскрылись его преступные замыслы… И знал, что Чезаре очень силён в мыслесвязи. Но чтоб настолько! Чтоб перехватывать чужие сигналы! Тем более — знаки…

— Я принял твой зов! — уже громче повторил Чезаре. — Кто ты такой, чтобы звать Вершителей?! Сюда! Для чего?!

— Как для чего! — Эдвард всё-таки вырвался, ценой истошной боли в голени, и повалился на кровать. Хотелось шипеть и корчиться, но не при этом же самодовольном предателе? — Моя честь и устав Ордена диктуют мне…

— Накрыть огромное количество Тёмных и всех их порешить? — презрительно сощурился Чезаре. — А заодно и горстку Светлых, вступивших с ними в сговор? Думаешь, тебя бы сразу причислили к Вершителям, да? Ты хотя бы представляешь, через что надо пройти, чтобы стать Вершителем?

Он вдруг закашлялся и продолжил совсем другим, очень тихим и сиплым голосом:

— Нет. Не представляешь.

— Ты — Вершитель? — прошептал Гисли.

Его насквозь прошило ледяным ознобом.

Роз не ответил. Он держался за горло, словно его душили.

Эдвард исподтишка потянулся за пазуху — там, под рясой, в кобуре был спрятан «дамский» четырёхзарядник. Гисли раздобыл его почти что разбоем — стянул в фургоне некромантов, припугнув Бертину. Она, видимо, и была владелицей пистолета — потому что ни Хелли, ни кто-либо ещё не устраивал поисков оружия.

— Я так и читаю твои мысли, Эдвард, — вздохнул Роз, отпуская свою шею. — Хочешь проверить меня на прочность? Я уже умирал. Можешь стрелять, мне уже почти всё равно. Вершителя просто так не убить.

— Ты — Вершитель, — уже с другой интонацией повторил Гисли. — Что мне тогда делать? Какой тогда смысл в моём существовании, в борьбе за чистоту помыслов Светлых магов, во всём, если ты Вершитель? Таких, как ты — судить и казнить. Ты, и Вендела, и Криззен, а вас щадят…

— Шаг к объединению магов сделан, и давно, — ответил Роз. — Не надо истерики по этому поводу. Орден на моей стороне, а я на стороне Ордена. Жан Фибьен ещё не смирился, но скоро и он примет это.

Он даже бровью не повёл, а пистолет вылетел из руки Гисли и улёгся на стол. Чезаре оперся на столешницу задом и мрачно посмотрел на Эдварда.

— Итак, ты подал знак и ты призвал Вершителя. Что дальше?

— Я действительно думал накрыть их всех, — Эдвард мотнул головой в сторону окна. — Может, их и ещё прибудет. Разве наша задача не поймать как можно большее количество незарегистрированных Тёмных? Вот они все тут, как на ладони.

— А умертвие, так и быть, пусть идёт лесом?

— А разве сил Вершителей не хватит, чтобы остановить его? — изумился Гисли.

— В том-то и дело, Эдвард, — почти задушевно сказал Роз, — что это сейчас может лишь один человек. Так уж сложилось.