Ураган

Ли-Бо Чжоу

Начальник бригады только собрался ответить, как со двора донесся скрип колес. Он выглянул в приоткрытую дверь. Это Тянь Вань-шунь привез полную телегу дров. Старик вошел и почтительно поздоровался.

— Ты только приехал, начальник, дров у тебя, конечно, нету. Вот я и доставил. Топи себе, а кончатся, еще подвезу. Хорошего у нас в деревне немного, но зато дров хватает.

Несколько человек вышли во двор и сложили дрова под навес. Они растопили печь, кан нагрелся, и в комнате стало тепло. Хотя было время завтрака, домой никто не спешил. Люди пристроились кто где. Многие расположились на кане. Одни примеряли пальто и шапку Сяо Сяна, другие разглядывали

его оружие.

Старик Сунь осторожно взял в руки новенький браунинг, дунул в него, понюхал и торжественно проговорил:

— Да… эта штука сделана по всем небесным законам.

— Каким еще небесным, суеверная ты башка! — перебил его Чжан Цзин-жуй. — При чем тут небесные законы? Это люди изобрели.

— А люди по каким-таким законам изобретают, по-твоему? — хитро ухмыльнулся старик. — Тебя послушать, так выходит, нет никаких небесных законов. А я вот возьму да спрошу. Скажи-ка мне, парень: когда Чжугэ Лян [24] нагнал на реку ветер, чтобы сжечь вражеские корабли, по каким законам он действовал? Не по небесным? А вот тебе, дурень, еще пример: жена Сюе Дин-шаня [25] , по имени Фань Ли-хуа, перенесла на другое место целую гору, перевернула море вверх дном и всю воду из него вылила. Это по каким же таким законам, неученая ты деревенщина?..

24

Чжугэ Лян — знаменитый китайский государственный деятель и полководец III века н. э. Его имя в Китае является нарицательным для обозначения талантливых людей. (Прим. перев.)

25

Сюе Дин-шань — известный полководец древнего Китая. Имя его жены Фань Ли-хуа окружено многочисленными легендами. (Прим. перев.)

Чжан Цзин-жуй, видя, что старика не переговорить, замолчал и, склонившись над столом, стал рассматривать книги и газеты. Когда он раскрыл «Программу земельной реформы Китая», Сяо Сян с гордостью указал на нее пальцем:

— Вот это намного чудеснее небесных законов, старина Сунь. Называется земельный закон, то есть закон о разделе земли. Утвержден председателем Мао. Он обеспечивает людям хорошую жизнь. — Сяо Сян взял в руки брошюру и высоко поднял ее над головой. — Теперь, товарищи, мы с вами будем смело действовать по этому земельному закону и выкорчуем все корни феодализма. Если же мы не сделаем этого, переворот наш не будет доведен до корца… Ну, как вы здесь без меня жили? Продолжали начатое нами дело?

Все разом зашумели. Кто жаловался, кто бранился, кто иронически посмеивался. Когда шум несколько затих, старик Тянь возвысил голос:

— Уж такое здесь получилось, начальник, что и не поверишь! До того дошли, что в нашей деревне всякие бродяги разжирели, как помещики, а у нас животы опять подвело. Раньше работали своими мотыгами на помещиков, а ныне мотыги сменили на пики и жуликов охранять начали. Вот какие дела…

— Это правильно! — крикнул возчик. — Получилось у нас так, что убили мы зайца, а откормили ястреба.

— В прошлом году, — вставил Чжан Цзин-жуй, — хоть ватные куртки да штаны получили. Правда, они давно изодрались, еще когда на сопки ездили за дровами. А в этом году одно горе себе нажили. Даже семьям военнослужащих

и то ничего не досталось. А помещики одеты так же тепло, как и прежде.

— Неужели они все еще сдают вам земли в аренду? — спросил начальник бригады.

— А как же? Конечно! Отдали нам несколько шанов плохой земли, а лучшие участки себе пооставляли и опять в аренду сдавать принялись. Сами же ни лопат, ни мотыг, ни серпов в руки не берут, — волнуясь, объяснил старик Тянь.

Дасаоцза решительно выступила вперед. Глаза ее вспыхнули. На переносице появилась глубокая суровая складка:

— Они землю себе оставили, говоришь? А я, старина Тянь, другое скажу. Если бы начальник Сяо не вернулся, розданные дома и земли помещики обратно бы себе позабирали.

— Правда! Правда, дочка. Ты сейчас просто золотые слова сказала… — потянулась на голос Дасаоцзы слепая старуха Тянь. Суетливо хватая людей руками, она пробралась к Сяо Сяну и, найдя его, быстро заговорила:

— Ты только послушай, начальник, спаситель наш! Как-то осенью зашла на этот двор младшая жена убитого помещика. Цзян Сю-ин ее зовут… Пришла и сказала моему старику: «Соблюдай чистоту во дворе». Он сперва даже не понял, чего ей от него надо. А она ему: «Разве не видишь, что на крыше нашего дома красные цветы расцвели, а на вязах у ворот — белые распустились». Старик мой поднял голову, глядит — верно, на крыше цветы. Он диву дался, а Цзян Сю-ин тут ему и объяснила: «Это нам небесное предзнаменование выходит. Наверно, скоро демократическая власть законы свои изменит и дома и земли обратно вернет».

— Зачем было слушать такие враки? — перебил старуху Чжан Цзин-жуй. — Разве может быть такое, чтоб на крыше цветы расцветали?

— Да я-то слепая… сама, конечно, не видела, а только мне старик сказывал, — как бы оправдываясь, отозвалась старуха.

— Это точно бывает, — поспешил вставить слово возчик. — Вот мне тоже не раз доводилось видеть цветы на крыше, красные-красные, как георгины. Помню, давно это было, на крыше дома Тана Загребалы распустились красные цветы. Дело, скажу, прямо удивительное…

— Да что же тут удивительного, старина? — рассмеялся Сяо Сян. — Ничего сверхъестественного в этом нет. Занесет ветром семена цветов на крышу, а на всякой крыше земля бывает. Попадут семена на землю, придет время, и из них вырастут цветы — вот только и всего. — Он ласково посмотрел на старуху Тянь и участливо спросил:

— Почему это вы со стариком переехали в другое место?

— Выгнали их со двора, — объяснил за нее возчик.

— Как выгнали? Кто?

— А кто хозяином деревни заделался, тот и выгнал! — злобно сплюнул Сунь.

Начальник бригады умышленно воздержался от расспросов о Чжан Фу-ине, ожидая, когда крестьяне сами начнут о нем рассказывать. Он насмешливо осведомился о здоровье помещиков Добряка Ду и Тана Загребалы.

— А как насчет земли? Поделили? — спросил он.

Старик Тянь, присев на край кана, тяжело вздохнул:

— Какое там поделили, начальник! С тех пор как этот пробрался в председатели, все вверх дном пошло. Он сразу всем сердцем к помещикам прильнул, а к беднякам спиной оборотился. Никакой борьбы с толстопузыми не ведет. В крайнем случае, и то для видимости, оштрафует кого-нибудь из них на восемьдесят или сто долларов и дело с концом. Зато с теми, кто пот свой проливает, борется вовсю. Вот, скажем, Лю Дэ-шань… Да ты его помнишь, начальник! Середняк он. Ушел этот Лю Дэ-шань в армию носильщиком, а Чжан Фу-ин, не долго думая, все его имущество забрал…