Урод
Шрифт:
Пес жалобно заскулил, но положил голову обратно на ковер у кровати.
– Спасибо, Раф, - прошептала мягко принцесса.
Взяв со стола нож, которым пару часов назад Элли резала яблоки, она тихо вышла из комнаты, чтобы скрыться в библиотеке. Она была совсем рядом и за все время, что принцесса была во дворце, именно в библиотеке она никого не встречала и теперь рассчитывала, что именно там ей никто не помешает.
Подойдя к первому большому окну, она взглянула вниз на залитый лунным светом двор. В глаза сразу бросилась дорожка по которой она
Сделав глубокий вдох, она приставила нож к животу чуть выше пупка.
– Ну и что ты собралась делать? – спросил внезапно холодный голос принца.
Лилайна отшатнулась от окна, машинально пряча нож. Он стоял у стеллажа, без трости и без свечи, появившись, словно бес, из мрака ночи.
– Драматизма было недостаточно? – спросил он, шагнув к ней.
– Не смейся надо мной. Я лишилась чести. Как мне жить с этим?
– Ах, это.
Он остановился у самого края полосы света, но Лилайна уже поняла, что он стоял перед ней без маски и потому выходить на свет не хотел.
– Хочешь сказать, что твоя честь определяется состоянием влагалища и больше ничем?
Лилайна отступила еще на шаг, роняя нож.
– Нет, ну что ты, если ничего другого в тебе нет, то конечно, только нож ставь между ребер слева, чтобы наверняка.
Она сделала еще один шаг и уперлась в стену, закрывая лицо левой рукой, стараясь не разрыдаться вновь, особенно при этом жестоком человеке.
– Не говори так, ты меня совсем не знаешь, я…
– Да что тебя знать, - сообщил принц совсем близко.
Лилайна опомнилась, убрала руку от лица, понимая, что за этот миг он преодолел освещенное пространство совершено бесшумно и теперь стоял перед ней.
– Если жизнь для тебя совсем ничего не значит, то ставь нож вот сюда.
Он больно ткнул ее пальцем слева над грудью, попав как раз между ребер.
Лилайна заплакала и вновь хотела закрыться рукой, но он внезапно поймал ее руку, наклонился и коснулся губами ее губ. Это было так неожиданно и так нежно, что она не смогла сопротивляться, да и не хотела. Чувствуя странный искаженный рубцами рельеф губ, она понимала, что ее нежно обнимают крепкие руки и невольно ответила на этот легкий, трепетный поцелуй. Вкус яблок с вишней на ее губах, смешался с ярким мятным вкусом его губ, но вместо попытки сделать этот миг страстным, он отстранился и прижал ее к себе.
– Я не знаю, что сказать, чтобы тебе стало легче, - признался он, глядя ее волосы, - но береги свою жизнь, она важнее всяких глупостей о чести и правилах. Поверь мне, я это хорошо знаю. Тебе надо радоваться, что ты жива.
Лилайна жалобно заплакала, вцепившись в его рубашку.
– Но это все так мерзко, так стыдно, ты ведь сам сказал, что я противна тебе…
– Мало ли что я сказал, я же не отказываюсь от тебя.
Он гладил ее волосы, целовал ее макушку и просто позволял ей плакать на собственной груди, а когда она чуть
– Скоро будет суд и тебе придется там быть.
Она дернулась, но он не отпустил ее, крепче прижав к себе.
– Тебя будут спрашивать обо мне, и ты должна говорить правду.
– О тебе? – удивилась Лилайна. – При чем здесь ты?
– Судить-то будут меня.
Она отпрянула, сожалея, что тут слишком темно, чтобы различить хоть какие-то черты его лица.
– Почему?
– Слишком долго объяснять, сама поймешь.
Ничего не понимая, она опустила голову и задрожала.
– И еще: я хочу, чтобы ты завтра ночью пришла ко мне.
Лила задрожала, поднимая глаза, но ничего не спросила.
– Я хочу, чтобы ты увидела, как Мо станет женщиной.
– Зачем? Я не хочу ничего видеть.
Она хотела убежать, но он перегородил ей путь рукой, мягко касаясь ее подбородка и щеки.
– Я не знаю, чем все закончится, не знаю, что будет со мной через пару дней, но я хочу, чтобы прежде ты поняла, что сама ты женщиной не стала. Тебя унизили, обидели, сделали больно, но не раскрыли. Ты меня не поймешь, пока сама не увидишь.
– Ты все еще хочешь, чтобы я была твоей?
– спросила она дрожа.
– Хочу, - признался Антракс, целуя ее в шею чуть ниже уха, - но я не сделаю ничего без твоего желания, обещаю.
– Но делаешь прямо сейчас, - с вызовом ответила она.
Он убрал руку и отступил.
– Вот так-то лучше, - усмехнулся он горько. – Иди отсюда и ложись спать, пока я снова не начал говорить тебе гадости.
Она обернулась, взглянула на его силуэт в темноте ночи, вздернула нос и шагнула к двери, но он все же схватил ее за руку и, резко притянув к себе, вновь поцеловал. Быстро коснулся губами ее губ, как прикасаются в пустыни к сосуду с водой и быстро отстранился, выдыхая.
Лилайна набрала полную грудь воздуха, но так и не нашла что ответить.
– Ну, давай соври, что ты этого не хотела! – заявил он первым.
Она не ответила, быстро убегая. Сердце ее бешено билось, а голова кружилась, но все, о чем она думала мгновение назад, исчезло из ее головы, сменившись смесью раздражения и волнения. В голове снова был Антракс и слишком нежные его прикосновения, такие бережные, каких никогда не было в ее жизни. Это ее злило, но чем больше она злилась, тем сильнее горели ее губы от привкуса мяты.
2. Наследники Эштара (5)
Лилайна мучилась целый день, метаясь между гневом и любопытством. Она хотела бы хоть с кем-то поговорить о ночном разговоре с принцем, о его словах и прикосновениях, но ее злило даже то, что она думает об этом. Разум упрямо напоминал ей о морали, но в голове снова и снова голос Антракса утверждал, что женщиной она не стала. К вечеру она окончательно убедила себя в том, что никуда не пойдет, но когда часом позже Кам вызвалась отвести ее к принцу, принцесса Рейна не возразила, радуясь тому, что ее не мазали маслами и не одевали в откровенные одежды.