Урок арахнологии для юной Афродиты
Шрифт:
– Что же это такое? – с усталым видом спросила Альбина Васильевна, - Анна Юрьевна? Выходит, кто-то посторонний проник в школу?
– Так у нас же нет охраны, - ответила ей библиотекарша, - лишь сторож, который вечно пьяный спит... Проходи, кто хочешь! – и она вздохнула.
Женщины меж тем накапали себе валерьянки, немного привели в порядок нервы, и к тому времени приехал отец Сергея, безошибочно найдя их в кабинете Альбины Васильевны.
– Здравствуйте, - вежливо проговорил он, входя в кабинет, - можно?
– Степан Сергеевич! – воскликнула
– Серёжа сказал, что у вас тут библиотекаря убили... – проговорил он.
– Нет, к счастью, - ответила ему Анна Юрьевна, - я жива и здорова. Убили нашу учительницу младших классов, Сергей перепутал нас...
– Убили?... – переспросил Степан Сергеевич.
– Судя по всему... – протянула Альбина Васильевна, - Софья Николаевна лежит на полу в луже крови довольно далеко от стола и луж вокруг не наблюдается... Хотя, может, головокружение... Упала и стукнулась...
– Она слишком молодая... – промямлила Анна Юрьевна, и Степан Сергеевич, кивнув, попросил проводить его в библиотеку.
Он смотрел место происшествия, вздохнул, обошёл библиотеку, и, заглянув под стол, обнаружил там громоздкую статуэтку пионера.
Статуэтка была довольно крупной, и на ней обнаружились явственные следы крови, и Степан Сергеевич убрал её в полиэтиленовый пакет, а сам вызвал следственную группу.
По его словам выходило, что Софью Николаевну убили именно этой статуэткой. Сама по себе вещица небольшая, но очень тяжёлая, так что ею пробить голову человеку не составило никакого труда.
Вечер выдался длинным и тяжёлым. Приехала следственная группа, стали собирать улики, и о том, что была убита учительница, мгновенно стало известно всем. Степан Сергеевич переговорил с Альбиной Васильевной, Анной Юрьевной, и остальным учителями, чтобы понять, кто мог желать зла Софье Николаевне, и с их слов выходило, что некому. Это ставило в тупик. Мотива для убийства не было.
Школьный новогодний вечер был окончательно нарушен; Степан Сергеевич начал допрос, интересуясь, в каких отношениях погибшая была с коллективом, и в ходе следствия выяснилось, что Софья Николаевна ни в каких склоках и коллективных раздорах не замечена. Она была на редкость дружелюбной и милой женщиной.
Отцу Сергея пришлось признать, что тот, кто её убил, не из школы.
– У нас охрана аховая, - с тоской сказала Альбина Васильевна, когда её вызвали на допрос, - один Михаил Петрович, и тот вечно пьяный. Я сейчас проверила, его нет на месте, он спит в подсобке, и аромат в помещении стоит соответствующий. Это в школе-то! Безобразие! Давно пора поставить нормального охранника, да нет финансовых возможностей, а то давно перевели бы Петровича в дворники...
– Значит, на момент убийства школа была, по существу, проходным двором? – на всякий случай уточнил Степан Сергеевич.
– К сожалению, да, - нехотя признала директриса, подперев ладонью подбородок, - и где только взял... Вроде, Михаил Петрович всё время находился на месте... Прости Господи, школьников,
– Новый год... – туманно прокомментировал Степан Сергеевич.
– Да уж... – скривилась Альбина Васильевна, - только Михаилу Петровичу, что Новый год, что будний день, всё одно... Всё равно пить будет! Ребят бы постыдился...
Степан Сергеевич тем временем подвёл неутешительный итог – Софья Николаевна была молодой учительницей, только-только устроившейся на работу после института, и врагов в школе она нажить себе ещё не успела. Да и характер у неё был мягкий и покладистый.
Дети её любили, с коллегами она была тактична и учтива; значит, убийцу следует искать извне.
Степан Сергеевич взял домашний адрес Софьи Николаевны, её саму его сотрудники увезли в морг, а сам он вместе с сыном поехал домой.
Устроившись в «Фольксвагене» отца, Сергей задумчиво смотрел на снежинки, думая о том, что даже Новый год не прошёл без происшествий. Степан Сергеевич усмехнулся, поглядев на сына.
– Что завис, сынок? – спросил он, улыбаясь.
– Да так... – пожал плечами Сергей, - Софью Николаевну жалко...
– То, что жалко, это хорошо, - довольно кивнул отец, - современной молодёжи это чувство незнакомо. Надеюсь, что есть ещё немало молодых людей, которые умеют жалеть.
– Надеюсь... – кивнул Сергей, напряжённо размышляя.
– Серёж... – позвал Степан Сергеевич, и тот взглянул на отца.
– Что? – спросил он, наблюдая за дорогой.
– Ещё четыре года осталось... – неопределённо начал отец, осторожно двигаясь по заснеженной дороге, - пролетят, как один день...
– Ты про школу? – на всякий случай уточнил Сергей, - и что?
– Да есть конструктивные предложения, - уклончиво ответил отец.
– Пойти по твоим стопам? – мгновенно догадался парень.
– Что-то вроде того, - ответил Степан Сергеевич.
– Я думал об этом, - честно ответил юноша, - но ещё не решил... Хотя сильно склоняюсь к юридическому факультету.
– Вот и хорошо, - кивнул Степан Сергеевич, довольный ответом.
– Может, посвятишь меня в подробности дела? – вдруг спросил Сергей, - мне любопытно. Я люблю детективные истории, но в жизни с ними ещё не сталкивался... – и отец скривился.
– Тебе ещё рано, - вздохнул он, глядя на дорогу.
– Да, конечно, - фыркнул Сергей, закатив глаза, - то, что я не в меру деловой и сообразительный, ты на семейных собраниях неизменно отмечаешь, а, когда дело доходит до банальной просьбы...
– Серёж, но ты же ребёнок! – с укоризной воскликнул Степан Сергеевич.
– Пап, это уже смешно, - отвернулся к окну Сергей.
– И вообще... – Степан Сергеевич улыбнулся, - ты сам всё слышал... Что ты ещё хочешь узнать?
– Расскажешь, что выяснишь по поводу Софьи Николаевны? – с надеждой в глазах повернулся к нему Сергей, - я ж никому не расскажу, а, в процессе обсуждения, глядишь, что-нибудь выдвину. Какую-нибудь версию, к примеру, - и Степан Сергеевич рассмеялся.