Уроки ирокезского
Шрифт:
Просто тяжести таскать – таких "умельцев" найти очень просто: сами набегут, как только впереди денежка замаячит. Но нужно было не просто "таскать", а шланги соединять, разъединять, следить, чтобы они ровно лежали… Каждая пушка с одной позиции могла сыпать снег на две с небольшим тысячи метров, и эти метры она засыпала метровой толщины "одеялом" примерно за два часа. После этого нужно было одну секцию шланга отстегнуть, пушку перетащить на семьдесят пять метров, подключить к ней оставшийся кусок шланга и продолжить работу. И пока пушка трудится, отстегнутый шланг подцепить к следующей плети. Как я ни считал, у
Хорошо еще, что Степан мне напомнил одну из "заповедей Ильича", невольно правда напомнил. Конечно, этот-то Ильич небось еще не родился – но сказал он хорошо. Как там, "ударный труд, инициативу и творчество молодых"?
Третьего декабря, в субботу Степан, корча самую таинственную мину, после обеда позвал меня в свою комнату. У меня возникло подозрение, что он разрывается от желания показать мне что-то вроде работающего магнитофона, но я в корне ошибся. Никакого магнитофона в комнате у него не было, но вид комнаты все же изменился: письменный стол Степка зачем-то вытащил на самую середину, и на ней стоял… Этот предмет я ему точно рисовал, и поэтому узнал: студийный микрофон, напоминающий никелированное яйцо, только приплюснутое и с прорезями. Он что, трансляцию решил и в доме устроить?
– Саша, скажи что-нибудь хорошее…
– Кому, тебе? С радостью: микрофон у тебя получился совсем как настоящий!
– Спасибо, только ты не мне скажи. Сейчас все в каждой деревне сидят в клубах и ждут твоего поздравления. Мы их с утра обзвонили… а трансляцию мы еще на прошлой неделе проверили! Даже на всякий случай все подключили по двум парам проводов, по два динамика с усилителями поставили. Так что услышат тебя все – но теперь ты просто должен всех деревенских поздравить.
– С чем же?
– С наступлением зимы, крестьянам-то зимой самый отдых. Я сам хотел, но Евгений Савельевич сказал, что не дорос еще, и все хотят лишь тебя услышать…
Евгений Савельевич Шитиков был действующим директором "электролампового номер два" и, как я понял, очень активно участвовал в "радиофикации" поместья. Удачно получилось, кстати, нужно будет его особо отметить… Вот только речей-то я на радио никогда не произносил. Ладно, тут их вообще еще никто не произносил, разве что Степка на своем заводе… Зато я их слышал! Давно, правда, но в целом концепцию вроде уловил. Так что, помолясь, приступим:
– Дорогие соотечественники, друзья! Тысяча девятисотый год уходит, и меньше месяца остается уже до нового века. Год был непростым, работать всем вам пришлось много – но и результат порадовал всех нас небывалым урожаем. В отличие от прошлых лет все мы теперь уверены, что голодать никому из нас не придется, а ваша великолепная работа уже в сентябре, на посеве озимых, дала нам надежду на отличный урожай и в году уже будущем. Мы можем гордиться сделанным, все мы: и крестьяне, кто упорно трудился в поле, и рабочие на заводах, которые изготовили для вас замечательные машины. Но наступила зима…
Я откашлялся, оглянулся вокруг, показал Степке, что было бы неплохо и горло промочить…
– Земля сковывается морозами, а со снегом, который мог бы укрыть засеянные вами поля, как
Я отпил из принесенного Степаном стакана. Сволочь! Он бы еще водки принес! Впрочем, сладкий кагор горло "промочил"…
– Я знаю, что все вы должны каждый день учиться в школах. Но мы особо попросим учителей, чтобы они организовали для вас, для тех, кто вступит в битву за урожай, занятия в две смены – чтобы с утра половина учащихся помогала работе снежных машин, посещая занятия после обеда, а другая половина, отучившись с утра, могла бы обеспечить их работу и после обеда. Я, со своей стороны, могу обещать, что всем работающим в поле будут предоставлены места для отдыха, где промокшие смогут обсушиться, все будут полностью обеспечены питанием и сменной одеждой. Это я могу сделать – но я не могу один таскать шланги для многих сотен снежных машин. Я не могу, а вы, объединив свои усилия, можете.
Нет, кагор действительно хорошо способствует произношению речей. Я отхлебнул еще, с сожалением оглядел опустевшую емкость и подвел итог своему выступлению:
– Сейчас лишь от вас зависит, будет в наступающем году урожай или нет. И я надеюсь на вас. И я знаю, что вы тоже герои, просто не было у вас случая всем показать это. А сейчас всем вам такой случай выпал, и я знаю, что вы сможете довести начатую инженерами и рабочими работу до успешного конца, и все мы будем гордиться вами. Спасибо за внимание.
Интересно, откуда Степка эту бутылку притащил? Надо будет заказать еще… пару ящиков. Да, кстати… после торжественной части хорошо бы и концерт устроить… а почему бы и нет?
– А теперь я попрошу вас не расходиться еще несколько минут, и вы услышите кое-что еще. Надеюсь, что вам понравится.
Выключив микрофон, я повернулся к Степану:
– Усилитель у тебя по какой схеме собран?
– Так в каждой деревне одинаковый стоит, обычный, двухкаскадный, как ты рисовал…
– Я имею в виду здесь, студийный. Линейный вход на нем есть?
– Есть конечно. Вот он – Степан показал пальцем под стол, где, собственно, усилитель и был спрятан. Так, телеграфный разъем, точно такой же, как и на телефонной станции и вообще пока "стандарт". Точнее, два разъема, и в один как раз микрофон и воткнут. А второй…
– Степа, это – точно линейный вход? Ты его сопротивление измерял?
– Саша, я уже не маленький, чего ты все проверяешь меня? Я вообще твой усилитель взял, только корпус для него сделал… да, проверял. Примерно девятьсот килоом, а что? Я же микрофон верно подключил…