Уроки развращения
Шрифт:
— Хочу разобраться с этим сам, детка. — сказал мне Кинг, снимая с меня шлем.
Я кивнула.
— Я не против. Я только зайду и занесу печенье для ребят.
Я приготовила мужчинам шоколадное печенье накануне вечером, пока ждала Кинга с работы в гараже. Он уже упоминал, что Майя в настоящее время была королевой старушек, потому что она была старушкой Бака, а Бак был вице-президентом. Если бы у Зевса была женщина, это была бы она, или, если бы у Кинга была женщина, это могла бы быть она. Не было никакого божественного права на президентство «Падших», за эту
Я помахала нескольким из них, пока они работали над супермашинами, пока шла в офис.
— Доброе утро, Королева, — поприветствовал меня Нова, склонившись над стойкой регистрации и разговаривая с великолепной женщиной с большими, завитыми черными волосами и телом ва-ва-вум, которое ставило мою эльфийскую форму в неловкое положение.
— А, так вы и есть тот самый знаменитый учитель, — промурлыкала она с неискренней улыбкой. — Слышала, что люди Гарро за тебя горой стоят.
Нова фыркнул.
— Не думаю, что Презу будет приятно притворяться, что он встречается с такой прекрасной женщиной, как Королева.
Ее глаза изучили меня с ног до головы, но она осталась недовольна. У меня было ощущение, что она хочет рассматривать меня под микроскопом, пока не сможет определить каждую ниточку моей несовершенной ДНК. Конечно, я не думала, что кто-то вроде нее знает, как пользоваться микроскопом, даже если бы он у нее был, поэтому я не слишком беспокоилась об этом.
— Просто пришла занести немного печенья для вас, трудолюбивые парни-байкеры.
Я поставила большую тару на стол и уклонилась от руки Новы, когда он протянул лассо, чтобы поймать меня за талию.
За последнюю неделю он был пойман за слишком близким знакомством со мной и Кингом, и другими братьями, но даже после того, как Кинг пригрозил ему кастрацией, Нова, казалось, не был взволнован. Поэтому я была осторожна рядом с ним, хотя и знала, что он безобиден.
— Меня зовут Пола, — сказала мне ужасная женщина за стойкой регистрации, слащаво улыбаясь. — Я очень хорошая подруга Кинга.
В моем животе разгорелась ярость, огромные порывы ненависти хлынули в горло, а во рту появился привкус пепла.
— Меня зовут Крессида, — подражала я ей с такой же милой улыбкой. — Я старушка Кинга.
Ее губы мгновенно истончились, и она повернулась к Нове, как будто он предал ее.
— Она кто?
Байкер пожал плечами, перекатывая незажженную сигарету между его розовыми, розовыми губами.
— Ты слышала.
— С хрена? — спросила она.
— Да, — согласилась я, мрачно кивнув. — Много.
Нова разразился смехом, но Пола стала свекольно-красной. Я решила завязать, пока была впереди, и помахала байкеру,
— Не могу дождаться, чтобы увидеть тебя на вечеринке в эти выходные, Королева, — усмехнулась Пола мне в спину. — Тогда мы сможем узнать друг друга получше.
Я захлопнула за собой стеклянную дверь и подошла к Бату, который в одиночестве работал на байке у входа. Мы разговаривали, пока я незаметно следила за боковой кованой пожарной лестницей, которая вела в похожий на лофт офис Зевса с видом на гаражные отсеки изнутри огромного склада.
Бат был хорошим парнем. Он был женат на «стерве класса А» (по словам Харли-Роуз, которая была моей энциклопедией байкерской жизни), но больше всего на свете он любил своих мальчиков-близнецов и постоянно говорил о них. Я собиралась встретиться с ними на барбекю и не могла дождаться, потому что они звучали как крутые байкеры в будущем. Он развлекал меня рассказами об их выходках на выходных, о том, как они украли велосипед бедного соседа, покрасили его хромированной краской, которую умоляли отца принести из магазина, украсили его звонком в форме черепа, а потом анонимно поставили его обратно во двор ребенка.
Мое сердце растаяло в луже.
Поэтому у меня было хорошее настроение, когда я услышала, как Кинг окликнул меня по имени.
Я бы не была в таком настроении, когда бы обернулась и увидела, что он стоит возле маленькой белой Honda Civic с черным капотом.
— Нравится? — воскликнул он, когда мой взгляд остановился на нем.
— Конечно?
Бат хихикнул, вставая и вытирая руки о тряпку, которую он держал в заднем кармане.
— Королева, это твоя машина.
— Нет, — медленно сказала я. — Моя машина — грязно-белая Honda Civic 1989 года.
— Тащи свою сладкую задницу сюда, детка. — снова позвал Кинг, его тело наполовину лежало на водительском сиденье, а туловище нависало над открытой дверью.
Нехотя, я прошла через участок, когда большинство мужчин бросили свою работу, чтобы выйти на весеннее солнце и посмотреть на разворачивающуюся драму.
А я была уверена, что разворачивающаяся ситуация будет драмой, потому что я не была счастлива.
Кинг, казалось, не заметил этого, когда спрыгнул с машины и обогнул капот; он уже говорил о том, что он сделал с машиной, как он модифицировал ее, чтобы она могла разогнаться с нуля до шестидесяти менее чем за тридцать секунд, что он добавил люк, но также обновил кондиционер, чтобы он действительно работал, и как он установил подогрев сидений, чтобы мне не было холодно во время поездок в школу зимой.
Это снова был крутой байкер, что было очень плохо, потому что мне нужно было сказать то, что я должна была сказать, и он определенно не будет рад этому.
— Кинг. — пробормотала я, зная о нашей аудитории. — Прекрати.
Он сделал паузу в своем возбужденном бреде, его великолепное лицо изображало радость рождественского утра. Мне нравилось, что то, что он делает для меня что-то приятное, делает его таким счастливым, нравилось, с каким мальчишеским энтузиазмом он относится к проекту.