Ускоряющийся [СИ]
Шрифт:
— Ну, здравствуй, здравствуй, Дима! — Савва поспешно, но не суетясь, с вышколенным достоинством поднялся с кресла и подошёл к Суперпупсу. Взял его руки в свои (мягкие и тёплые), несильно сжал их, потом, не отпуская, увлекая за собой, провёл опешившего от такого поворота Диму к столу. — Не скрою, давно ждал этой встречи. Позволь познакомить тебя с другими членами нашей Организации (он так и сказал, с большой буквы).
Суперпупс ощущал себя очень странно. С одной стороны, всё ещё было страшно и как-то обречённо, что ли. Он в логове врага, в насквозь враждебной обстановке. Его — сто пудов! — хотят если не убить, то как минимум сделать
Впрочем, рано ещё делать выводы. Может, это просто подсознание отвергает правду и пытается сознанию нашептать, что всё тлен, всё фигня, всё будет хорошо.
«А, впрочем… всё будет хорошо. Посмотрим, посмотрим», — Дима лихорадочно, нервно улыбнулся первому, кому его представили. Это был как раз тот седовласый. На вид — средних лет художник. Морщины, да, взгляд, да, но фигура поджариста, брюшка и сутулости нет, рукопожатие крепкое, дартаньяновские усики воинственно топорщатся.
— Сергей Карпович Маладиевский, — представился он мягким баритоном. Можно просто Сергей.
— Да Медвежатник он, да, Карпыч? — хохотнул Валера. Маладиевский от этого прозвища едва заметно скривился. Не нравится ему, видать, когда к нему воровской жаргон применяют.
— Д-Дмитрий, — некстати от страха или от волнения заикнувшись выдал Суперпупс. Псих хохотнул, тут же повторил себе, перекривляя: «Д-Дмитрий» — Можно п-просто Д-Дима, — Псих вновь хохотнул.
— Валера, ну что ты как маленький, — наиграно пожурил распоясавшегося молодчика Савва, но тут же переменил тон, и слегка раздражённо выдал:
— А это наш штатный клоун Валера, он же Псих.
— Ещё какой! — ничуть не обиделся представляемый. — Дарова, Д-Дима! — он хлопнул ладонью по протянутой для рукопожатия руке, словно отмахиваясь. Ох, не понравился Суперпупсу его взгляд! Внешне, вроде, насмешка, а чуть глубже — ярость какая-то, животная злоба. Интересно, это он от природы такой или у него что-то персональное к Диме?
— И, наконец, эту прекрасную даму зовут Ольга. Ольга Владимировна, — Савва жеманно поклонился женщине и прикоснулся губами к её запястью.
Женщина была… шикарна, что тут говорить. Порода чувствовалась во всём: жесты, взгляды, осанка. Аристократия, высший свет. Ей на троне сидеть и балом руководить. Дима поймал себя на том, что залюбовался.
— Не нужно так официально, — слегка улыбнулась Ольга. — Дима, можно на «ты» и зови меня просто Ольга, хорошо?
Дима лишь лихорадочно кивнул. Он в этот момент представлял на месте Ольги Ингу, он видел, кем станет его девушка лет через пятнадцать-двадцать, и эта картинка очень нравилась вдруг покрасневшему парню. Он глупо улыбался и просто пожирал глазами красавицу.
Вдруг инстинктивно он подался вперёд и, изо всех сил стараясь соответствовать киношным джентльменам, просительно протянул руку. Ольга правильно поняла его жест и
— А это Илья, — подсуетился вновь Савва, одной рукой показывая на военного, а второй придерживая Диму под локоть, казалось, жёстче, чем прежде, увлёк к представляемому.
— Спец! — тут же Псих выдал кличку Ильи в Организации. «Спец в чём? — лихорадочно думал Дима. — Опять же, интересно, а вот про Ольгу этот пацан ничего не говорил. Нет у неё клички? И что значат клички? Статус? Её нужно заслужить?»
Илья сухо пожал руку. Пожатие его было сильным, жёстким, волевым. Настоящим. Глядел он прямо, глаза в глаза, под его взглядом почему-то захотелось вытянуться по струнке и отдать честь.
— С Василием ты уже знаком, — Савва показал на застывшего у порога Асассина. Тот слабо махнул рукой. — И его собакой Альвой. Вот и вся Организация.
— Ну как же?! — не согласилась Ольга. — А про себя забыл? Знакомься, Дима, это — Курдюмов Савелий Иванович, президент нашей Организации и просто очень хороший человек.
Савва зарделся то ли от смущения, то ли, что скорее всего, от удовольствия, картинно пожал руку Диме «за знакомство», послал воздушный поцелуй Ольге, пригласил присаживаться — а сам направился к своему креслу. Суперпупс же недоумевал. Ольга что — так тонко издевалась? Юродствовала? Вряд ли, совсем не было заметно. Да и тон был искренний. Она что, и вправду так о Савве думала, или просто очень хорошая актриса?
— И это ещё не всё… — бросила Ольга в спину «президенту Организации».
Тот сперва неспешно сел, устроился, потом сложил пальцы домиком, дёрнул щекой и сказал:
— Ах да, прошу прощения, совсем забыл ещё об одном члене нашей Организации. Инга. Дочь Сергея и Ольги, — он указал поочерёдно на Медвежатника и его жену. — Она сейчас… на задании, — казалось, Савва не знал, куда деть руки: смахнул со столешницы несуществующие крошки, потом сцепил их в замок, расцепил, забарабанил пальцами. — Ну да ладно. Впрочем, ты ведь её хорошо знаешь и так, да, Дима?
— Да, я… — начал было Дима, но тут его перебил Псих.
— Я же говорил, он её бывший!
Савва сделал страшные глаза Диме, потом напускно согласился с Психом:
— Да, да, как-то я запамятовал.
«Да что здесь происходит? — терялся в догадках Дима. — Савва меня взглядом о чём-то предупреждает, мол, внимательнее будь. К чему? О чём? Про кого? Про Ингу? Он знает обо мне и Инге. Но не знает Псих? Судя по его намёку, да, не знает. И потому Савва предостерегает от необдуманных словах меня, чтобы я не ляпнул, мол, что мы «парень и девушка снова»? Он защищает меня от гнева Психа? «Она моя»? Похоже на это. Блин. Вот почему Инги нет. Дабы не спровоцировать противостояние сразу же? Да блинский же блин, кошмар какой-то. Что-то я совсем запутался».