Усмиритель душ
Шрифт:
Чжао Юньлань легко поцеловал его в шею и освободился из объятий, чтобы вытащить из кармана небольшую узкую коробочку.
— Подарок тебе, — сказал он, бросив её Шэнь Вэю, и направился в ванную.
Открыв крышку, Шэнь Вэй обнаружил внутри тонкую кисть с деревянной ручкой и нежным золотым свечением. В ладони она лежала неожиданной приятной, роскошной тяжестью.
Из транса восхищения Шэнь Вэя резко вырвал звук глухого падения, раздавшийся в ванной. Отложив святыню, он бросился туда и постучал в дверь:
— Юньлань! С тобой всё хорошо?
В этой квартире у Юньланя была ванна, оборудованная душем: если было время, можно было залечь в ней надолго, а если нужно было торопиться — ничего не мешало быстро сполоснуться и убежать по делам.
А минуту назад он случайно выкрутил горячую воду слишком сильно, и в окружении тёплого влажного пара алкоголь мгновенно ударил ему в голову. Поскользнувшись на скользком дне, Юньлань упал и едва не заработав сотрясение мозга.
За звоном в ушах, шумом воды и звёздочками, лезущими в глаза, он не услышал голоса Шэнь Вэя.
А тот, не дождавшись ответа, решительно распахнул незапертую дверь.
Глава 75.
Разумеется, никто не ходит в душ в одежде.
Дезориентированный после падения, Чжао Юньлань вслепую нащупал край ванной и с трудом сел, тяжело дыша. Горячая вода хлестала сверху, заливала глаза; на согнутой спине отчётливо выделялись острые лопатки, и тёплые струи соблазнительно стекали с его плеч к узкой талии, а ещё ниже… Шэнь Вэй не решился смотреть ниже. Ему хватило запятнанных синяками запястий, где тонкая кожа успела покраснеть от жары.
Здесь было слишком жарко даже для Шэнь Вэя. На мгновение ему показалось, что он зашёл прямиком в разогретую духовку.
Схватив самое большое полотенце, он торопливо накинул его на плечи Чжао Юньланя и только потом осознал, что нужно выключить воду. Шэнь Вэй закрутил оба крана и, стараясь сохранить приличия, помог Юньланю подняться и завернул его в полотенце, а затем аккуратно вывел его из ванной. Уши у него пекло от смущения.
К счастью, сам Юньлань не пытался воспользоваться положением: его привычное бесстыдство отключилось вместе с мозгом, до сих пор плавающем в алкогольных парах и обжигающе горячей воде.
Полотенце быстро промокло, пропитавшись влагой, и сквозь его толстую ткань Шэнь Вэй всё равно отчётливо видел контуры длинных, красивых ног. Сердце колоколом звенело у него в висках, пока Шэнь Вэй бережно укладывал Юньланя на кровать. Тот сразу сжался в тревожный комок и закрыл ладонями голову.
Однако он быстро заметил, как расползается влажное пятно по подушке под головой Юньланя, и поспешно накрыл его одеялом, а затем, придержав за край, попытался осторожно вытащить из-под него мокрое полотенце.
И Чжао Юньлань воспользовался этим, чтобы крепко сжать его руку.
Для пьяного человека у него была хорошая хватка, пусть пальцы и были ещё влажными и очень горячими. Приоткрыв глаза, он явно пытался сосредоточиться, но взгляд у него был ещё более растерянный, чем когда он был полностью слеп. Щёки Юньланя горели румянцем.
Шэнь Вэя ошпарило жаром, и он сухо сглотнул.
Чжао Юньлань неразборчиво что-то пробормотал, и Шэнь Вэю пришлось склониться к нему поближе, чтобы расслышать, что это было.
— Что ты хочешь сказать?
Юньлань стиснул его крепче, и в этот раз Шэнь Вэй услышал всё до последнего слова.
— Прости, — шептал Юньлань, тяжело дыша, — прости меня…
Сердце Шэнь Вэя дрогнуло от жалости.
Пальцы Юньланя сжались почти до боли.
Шэнь Вэй присел на край кровати и осторожно приобнял его поверх одеяла, погладил по дрожащей спине.
— За что ты извиняешься?
Юньлань порывисто сел, прижавшись к нему, и одеяло сползло с его плеч и осталось где-то у пояса. Шэнь Вэй замер на месте, неловко задержав в воздухе обнимающую руку, и отчаянное сердцебиение гулко отдавалось у него где-то в висках.
То, что Юньланя колотит дрожь, он заметил далеко не сразу.
Шэнь Вэй попытался было отстраниться, но Юньлань только крепче стиснул пальцы, прижимая его к себе так сильно, что рубашка Шэнь Вэя тоже очень быстро пропиталась водой.
Потянувшись ближе, Шэнь Вэй бережно приподнял лицо Юньланя за подбородок и посмотрел в сухие покрасневшие глаза. Слёз на его щеках не было.
— Ты…
Не будь Юньлань пьян, он сумел бы выкрутиться, но сейчас он едва только пришёл в себя после падения и не до конца ещё протрезвел, а потому не слишком хорошо контролировал свою речь. Всё, что срывалось с его губ, было нервными дрожащими извинениями.