Успеть за Правдой
Шрифт:
Соня подняла руку, и Учительница кивнула ей:
– Что, София?
– Марина Яковлевна, – начала та, вставая из-за парты, – если можно моментально переходить из одного сна в другой, то почему мы сразу не приступили к изучению этого способа? Почему сначала мы учились менять реальности постепенно?
– Потому что открыть такой проход, быстро открыть, – уточнила Учительница, – можно лишь в то место, где вы уже были. Я ответила на твой вопрос?
– Да, – задумчиво кивнула Соня.
Вообще-то, мы все задумались. Раньше все переходы воспринимались, как нечто само собой разумеющееся. Изучаем управление воздухом – Марина Яковлевна открывает дверь из класса в мир, где на бескрайних равнинах гуляет свободный ветер и пахнет сухой травой. Изучаем
В дверь постучали.
– Здравствуйте, – сказал Клаус, входя. – Извините за опоздание – я только что лег спать.
– Проходи, – спокойно ответила Марина Яковлевна. – Тема урока – двери.
Клаус быстро прошел к своему месту, сел за парту и «достал» тетрадь с ручкой, но ничего записывать не стал. Все остальные неодобрительно наблюдали, как он устраивается на стуле. То, что помимо общих уроков Учительница занималась с Клаусом индивидуально, нам было известно. И, конечно же, этот факт не прибавлял ему популярности ни на гран. Вот и сейчас было очевидно, что Клаус уже изучал тему дверей – он выглядел слишком уверенно и слишком расслабленно.
– Похоже, он уже в курсе, – недовольным шепотом сообщила мне Соня свои наблюдения.
– Похоже, – ответил я также тихо. – Ну и что? Не думай об этом.
– Я и не думаю, – сердито засопела она.
– Итак, – тем временем продолжала Марина Яковлевна, – как я уже сказала, создать проход или, точнее мгновенный переход, можно лишь туда, в тот сон, где вы уже были. Мы приступим к практике сегодня же.
Учительница прошла к двери, ведущей из класса, взялась за ручку, замерла на миг, будто задумалась, и распахнула ее настежь. В класс ворвался сухой теплый ветер, он взметнул с учительского стола какие-то бумаги и нырнул в открытое окно. Запахло прелой травой, горячей землей и бескрайним простором.
Марина Яковлевна первой шагнула в дверь. Когда Клаус, шедший последним из нас, переступил через порог, Учительница прикрыла ее. Прямоугольник двери, висевший в воздухе, в нескольких сантиметрах над землей, бесследно исчез. Мы уже бывали в этих местах и не единожды. Здесь Марина Яковлевна учила нас работать с воздухом, превращать его в оружие – создавать воздушные молоты и тараны, останавливать ветер, кипятить небо тяжелыми тучами и легкомысленными облачками.
– Марина Яковлевна, – обратилась Катя, – а как же мы проходили в двери до этого? Ведь мы никогда раньше не бывали там, куда они ведут.
– Правильно, – кивнула та, – но ведь вы не создавали двери, верно? Вы пользовались теми, которые открывала для вас я.
– Понятно, – ответила Катя.
– Плетущие часто оставляют двери рабочими, но это не значит, что ими может пользоваться кто угодно. Да и вообще, пользоваться чужими дверями, в лучшем случае, неэтично.
– А в худшем? – спросил Рыжий.
Учительница посмотрела на него долгим взглядом, отчего Семен заметно стушевался, и потом только ответила:
– В худшем случае, это может быть смертельно опасно. Просто запомните, что чужие двери без разрешения их хозяев лучше не открывать, а если и пользоваться, то лишь в том случае, когда вы сами видели, куда они ведут.
Какое-то время мы переваривали услышанное. Марина Яковлевна тоже молчала и наблюдала за нами. Но потом ей, наверное, надоело глядеть на наши настороженные лица, и она сказала:
– Что же, приступим к практической части урока. Ваша задача – создать проход обратно в наш класс. Кто хочет попробовать первым?
Я сдержался, чтобы не поднять руку сразу. Несмотря на недвусмысленные предостережения Учительницы, мне было жутко интересно и до колик любопытно знать, как именно открываются проходы. А еще я знал, скорее, чувствовал, что точно такой же жгучий интерес испытывают остальные. И в большей или меньшей
– Ну что же, – усмехнулась она, – если вы оставляете права выбора за мной, то пусть первым будет, – она еще раз оглядела нас, – Максим, подойди, пожалуйста.
Я сделал несколько шагов и встал рядом с Учительницей.
– Для визуализации прохода, да и вообще для облегчения работы, в первую очередь, нужно создать дверь, обычную дверь.
Я прикрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться и через несколько секунд создал деревянную дверь.
– Осторожней!
Меня толкнуло куда-то в сторону, и в следующую секунду раздался грохот. Я удивленно огляделся. Послышались сдержанные смешки ребят.
– Сама по себе дверь не будет висеть в воздухе – летать-то она не умеет, – произнесла Учительница, показывая на дверь, которую я создал. Она лежала на земле. – Давай сначала.
Спустя дюжину секунд передо мной стояла новая дверь. На этот раз она была зафиксирована в дверной коробке, то есть висела на петлях. А эту коробку я, в свою очередь, закрепил на распорках. Должно быть, это было нелепое зрелище – дверь посреди сухой степи. От нее пахло деревом и свежим лаком.
– Очень хорошо, – кивнула Марина Яковлевна. – В любом другом месте, где есть здания, точнее, их стены, достаточно крупные деревья или хотя бы крутые склоны гор или холмов, двери можно и нужно устанавливать непосредственно в их поверхности. По крайней мере, именно с этого вы начнете. Позже, набравшись достаточно опыта, вы сможете создавать и висячие двери, то есть, те, которые не нуждаются в опоре. Но это произойдет еще не скоро, – Учительница сделала паузу и снова обратилась ко мне. – А теперь приступай к главному – созданию прохода. Для этого ты должен воссоздать то место, куда он должен вести. В данном случае – это наш класс. И не пытайся создать тот мир, просто представь его во всех подробностях. Сконцентрируйся на том, что все изменения должны оставаться за дверью.
– Ясно, – сказал я.
– Приступай.
Наш класс не бог весть какой мир. Мирок, я бы сказал. Вместо неба – потолок, вместо земли – пол. Вместо бескрайних просторов, лесов или хотя бы гор – стены. За окнами, конечно, есть небо, но это именно небо без каких-то претензий на нечто большее – просто картинка за окнами класса. Что может быть сложного в том, чтобы мысленно воссоздать парты, стулья, учительский стол, школьную доску и другие предметы интерьера нашего класса? Правильно, ничего. Совсем ничего сложного. Вот только почему тогда у меня ничего не получается? Я простоял с закрытыми глазами, не двигаясь уже четверть часа, и меня не покидало стойкое ощущение, что ничего не вышло. Все эти столы, стулья, окна, стены, словно сговорились и наотрез отказывались верить моей воле в том, что им необходимо оказаться за этой дурацкой дверью. Я вздохнул, стиснул зубы и снова, в который уже раз приступил к работе. Парты. Я сижу за второй в правом ряду, сразу за Соней. Катя и Рыжий занимают места в первом ряду слева, у окон. Парта Семена вечно разрисована – его рук дело. Марина Яковлевна регулярно заставляет отмывать ее, но на Рыжего такие меры не действуют – его тяга к «творчеству» остается непобедимой. Сергей сидит за второй партой в среднем ряду, сразу за ним – место Клауса. Учительский стол. Он стоит на возвышении у окна. Сразу за ним – школьная доска. Какие-то плакаты… Нет, не будет никаких плакатов.
– Максим, – голос Учительницы выдернул меня из сосредоточенного напряжения, и я открыл глаза. – Может быть, стоит уже проверить, что у тебя получилось?
– Я не уверен, что справился, – мне было чертовски сложно признаться в собственном бессилии.
– Ты справился, – уверенно сказала Марина Яковлевна. – За твоей дверью уже нет степи.
Конечно, я ей поверил. Но почему на сердце так тревожно?
– Открывай, – и встала рядом со мной.
Круглая ручка удобно легла в ладонь, провернулась под давлением, раздался щелчок, и дверь открылась.