Устремлённая в небо
Шрифт:
– Я все еще думаю, что ты торопишься с выводами, – сказал Тор. – Зачем было возиться и разворачивать такую масштабную дезинформацию только ради того, чтобы запятнать репутацию одного-единственного пилота?
– А что, если отца случайно сбили свои? – сказала я. – В хаосе боя кто-то сбил его по ошибке, и они не захотели, чтобы в их личных делах появилась такая неудобная запись. Так что они заявили, будто отец пустился бежать, и заставили Кобба врать о том, что случилось на самом деле.
– Вот это уже почти правдоподобно, – пробормотал Тор, возившийся с очередной
– Мы не знаем, насколько широко развернулась попытка замять дело, – сказала я. – И хотя из официальных рапортов имена убрали, я совершенно уверена, что звеном тогда командовала Броня. Это объяснило бы, почему она так не хочет допускать меня в ССН. Возможно, она опасается, что правда о том, что из-за ее некомпетентного руководства одного из ее пилотов сбили по случайности, выплывет наружу.
– Это уже натяжка. Ты же не знаешь точно, что официальный рапорт врет.
– Он кивнул.
– Он как бы кивнул, но это могло быть и случайное подергивание головы.
– Тогда придумай объяснение получше – почему они врут всем? – сердито спросила я.
– Одно могу предложить я, – бодро сказал М-Бот. – Весомый аргумент в пользу порождаемого людьми хаоса.
– Чего-чего? – переспросил Тор.
– Весомый аргумент в пользу порождаемого людьми хаоса – ВАППЛХ. Это чрезвычайно распространенный и хорошо задокументированный феномен. В моих банках памяти есть много работ, посвященных ему.
– И что это такое? – спросила я, зарывшись в проводку.
М-Бот часто говорил что-нибудь странное в таком же духе, и я научилась просто смиряться с этим. Отчасти потому… ну, он говорил интересные вещи. У него был очень своеобразный взгляд на мир.
Я продолжала надеяться, что какой-нибудь из подобных разговоров позволит извлечь полезную информацию из его банков памяти, а то, что они выводили из равновесия Тора, было дополнительным бонусом.
– ВАППЛХ связан со свободой воли, – сказал М-Бот. – Люди – единственные существа, обладающие свободой воли. Мы знаем об этом, так как вы заявляете, что она у вас есть, а я как бездушная машина должен принимать ваши слова на веру. Кстати, а каково это – чувствовать себя самодетерминированным?
– Понятия не имею, – сказала я.
– Это похоже на то, как попробовать мороженого?
– Н-нет, вряд ли.
– Я, конечно, этого не знаю, – сказал М-Бот. – При постройке мне не была дана способность чувствовать запахи. Или самостоятельно принимать решения.
– Да ты постоянно принимаешь решения! – воскликнул Тор, махнув гаечным ключом в сторону кабины.
– Я не принимаю решений – я просто выполняю комплекс стандартных подпрограмм, которые восходят к поддающимся количественному определению входным сигналам. Я безупречно и абсолютно рационален.
– Рационален в том, что продолжаешь расспрашивать про грибы? – сказала я.
– Ага, – согласился М-Бот. – Кстати, как ты думаешь, а кто-нибудь делал мороженое с запахом грибов?
– Фу,
– Я не знаю, – сказал М-Бот. – Весомый аргумент в пользу порождаемого людьми хаоса. Помнишь?
– Который ты так до сих пор и не объяснил, – ответил Тор.
– О! Я думал, это очевидно, – удивленно протянул М-Бот. – Люди обладают свободой воли. Свобода воли – это способность принимать иррациональные решения, то есть действовать вопреки поступающим входным сигналам. В результате рациональный ИИ не в состоянии полностью спрогнозировать действия людей, поскольку даже если я идеально понимаю всю вашу входящую информацию, вы все равно можете сделать что-то совершенно непредсказуемое.
Я повернулась к Тору и нахмурилась, пытаясь уразуметь сказанное.
– Это означает, что вы странные, – добавил М-Бот.
– Э-э… – протянула я.
– Не переживай. Ты мне все равно нравишься.
– Ты сказал, это была популярная теория? – спросил Тор.
– В моем случае, – сказал М-Бот.
– И о ней много написано?
– Мною, – сказал М-Бот. – Сегодня днем. Я написал семь тысяч страниц. Понимаете, мои процессоры работают очень быстро. Но, честно говоря, в основном там написано: «Люди очень странные» – 3 756 932 раза.
– Ты же собирался провести диагностику! – возмутился Тор.
– Тор, это заняло примерно тридцать секунд, – сказал М-Бот. – Мне требовалось что-нибудь более увлекательное, чтобы занять время.
Тор вздохнул и бросил очередную гайку в стоящую рядом чашку.
– Теперь понимаешь, что эта штуковина чокнутая?
– Если ты сумеешь сделать так, чтобы она летала, то я не против. Ты ведь сумеешь, правда?
– Вовсе я не чокнутый! – возразил М-Бот.
– Ну, – сказал Тор, игнорируя машину, – как только мы заменим проводку, нужно будет осмотреть и отремонтировать воздухозаборники, двигатель малой тяги и остальные узлы. Пока ты занимаешься проводкой, я возьмусь за воздухозаборники, потом сниму его гравикомы и проверю их. Если с ними все в порядке, то внутреннее оборудование в хорошем состоянии. После этого надо будет решить, что делать с крылом. Впрочем, часть моей практики будет связана с проектированием и производством, и я думаю, что смогу как-нибудь заказать новые детали для этого крыла. Хотя, возможно, я поручу тебе выровнять отдельные погнутые части. Это даст нам все, кроме самого существенного.
– Ускорителей, – сказала я; в М-Боте было предусмотрено место под три ускорителя, большой и два маленьких.
– Думаю, он нормально будет летать с одним, центральным ускорителем. Но я никак не смогу заказать на производстве такую большую деталь. Так что, если мы хотим, чтобы этот корабль полетел, тебе нужно найти какую-то замену. Стандартные модели ССН сгодятся – любая от А-17 до А-32 встанет на место после небольших усилий с моей стороны.
Я вздохнула и примостилась на камне. Потом все-таки вылезла из-под корабля, чтобы попить.