Утечка информации
Шрифт:
Наверное, он выглядел достаточно ошеломленным, как и Кнежич, впрочем, потому что Ивлев засмеялся, свернул лист ватмана в рулон и убрал в шкаф.
– По лицам вижу, что вам не терпится узнать – что, зачем и откуда? Итак, первое – что. Максиму сия область ближе, он уже работал с СВЧ-приборами. Это генератор ультразвуковых частот магнетронного типа, шкалу волн вы видели на схеме. Теперь – зачем. Хочу проверить оригинальную гипотезу, по которой НЛО движутся в создаваемых ими зонах с иным течением времени. Владислав уже схватился за эту мысль и строит свою теорию. Ну а начнет, наверное, Максим.
– Извини, – сказал Березин сдержанно, – тут и сомнений быть не может, но у меня возник вопрос: мы что – будем облучать НЛО? Что это нам даст?
– Это уже целых два вопроса. – Ивлев сощурил
– Угу, – промычал Березин, стараясь не встречаться взглядом с Ивлевым. – А СВЧ-крик этого излучателя, стало быть, услышат?
– Утверждать не берусь, но будем надеяться.
Березин был разочарован до того, что перестал следить за своим лицом, и Ивлев, очевидно, понял, о чем он думает. Начальник улыбнулся:
– Не заглядывай в далекое будущее, Максим, кто знает, на что станут реагировать НЛО. А излучатель не прост, изготовить его сложно, просчитать рабочие параметры будет нелегко. Я даже думаю, что одним нам не справиться.
Оптимизма это Березину не прибавило, но зато он понял, что Ивлев на них надеется, в частности на него, и Максим не хотел убивать в начальнике эту надежду. К тому же ему показалось, что Ивлев в чем-то неискренен, чего-то недоговаривает, и хотя анализировать разговор он не стал, все же мысль надолго запала в душу. Осталась маленькая надежда, что в ходе работы над излучателем Березин сам разберется в его особенностях, и тогда станет понятным то, о чем умолчал Ивлев. А может быть, он сам хотел, чтобы Максим разобрался во всем без подсказки? Ведь он видел, что Березин остался недоволен его объяснением цели создания излучателя. В самом деле, зачем разрабатывать столь сложный аппарат для связи с НЛО? Если бы они захотели, они бы сами связались с людьми гораздо более простым и доступным способом. Что может быть, например, проще радиосвязи? Или, наконец, звуковой? А излучатель... уж не воздействоватьли на НЛО собирался Ивлев? Хотя, с другой стороны, мощность будущего аппарата не столь велика, чтобы воздействовать, а с третьей – кто его знает. Сбить их пытались, ничего не вышло, вот и все воздействия. Единственно, за что можно зацепиться, так это за самостоятельные крушения НЛО. Отчего они произошли, что им сопутствовало? Может, и Ивлев исходил из этого? Кстати, не забыть бы спросить, разобрались ли химики с теми осколками, которые им предоставили очевидцы крушения НЛО в качестве остатков разбитой «тарелки»?
Березин уже давно ушел из кабинета и работал в лаборатории, удивляя Анну рассеянностью и глухотой, а взбудораженное «серое вещество» все продолжало вить цепочку размышлений, добавляя все больше звеньев фантазии, и в конце концов он понял, отчего люди становятся шизофрениками – от чересчур развитой фантазии, берущей верх над реальностью. Если он не перестанет... и все же не может быть, чтобы в его рассуждениях не было рационального зерна.
В этот день он так и не смог заняться излучателем, хотя Ивлев сам занес ему рулон со схемой. Сначала Рудаков показал всем кадры, снятые им под Красноярском на метеостанции, и Березин не мог не признать, что ему, да и всем им невероятно повезло! Снимки были отличные, особенно последние – падение НЛО на метеостанцию, и даже Ивлев, редко высказывавшийся о качестве их работы, сказал, что это редкая удача, когда исключительность события соединяется с подготовленностью специалиста. Рудаков был, наверное, польщен, хотя и остался невозмутим, как Будда.
Группе Гаршина прибавилось работы, и Владислав ушел, унося все привезенное Михаилом – фотоснимки, пленку, записи приборов.
Чтобы удостовериться, что заснятые ими объекты относятся к категории неопознанных, Тихонов (это его обязанность) соединился с воинскими частями округа, а также с научными центрами Красноярского края и получил подтверждение того, что объекты не связаны ни с одним из упомянутых учреждений. Кроме того, пост воздушного наблюдения под Балахтой прислал
После ухода Гаршина Березин с сотрудниками у себя в лаборатории подолгу рассматривали заинтересовавшие их кадры, пока сам Рудаков не убрал проектор и не отобрал слайды. Дубликаты они все же себе оставили.
Потом Анна с Димой принялись за сборку искателя, похожего на рупор старинного громкоговорителя, а Максим налег на доводку сердца автоматической станции наблюдения – блока питания. Продумывая варианты тестов, он вспоминал, как три месяца назад отдел начинал создавать искатель. К тому времени они уже достаточно хорошо разобрались в спектре излучения НЛО, чтобы приняться за разработку фиксирующего излучения прибора. О том, что НЛО являются источниками электромагнитного излучения определенных частот, догадывались и до них: при появлении «тарелок» часто нарушалась радиосвязь, происходили утечки электроэнергии на линиях высокого напряжения, останавливались на дорогах автомашины – все разом, будто у них одновременно отказывали свечи зажигания, переставали работать навигационные приборы морских кораблей, отказывала электронная аппаратура самолетов; но только эксперты отдела после непосредственных измерений сумели определить диапазоны частот и прочие характеристики излучения и принялись за прибор обнаружения – искатель. Прибор нужен был портативный: современные радиолокаторы, к сожалению, в чемодан не спрячешь, а для них, экспертов, это было крайне желательно.
– Искатель тем более необходим, – сказал тогда Ивлев, – что существуют невидимые глазу НЛО, «призраки», о которых мы не знаем почти ничего, кроме факта их обнаружения радарами. В довершение всего и видимые НЛО видимы относительно очень короткое время...
К концу дня лаборатория добилась кое-каких успехов. Березин опробовал блок питания станции и нашел, что он работает в пределах нормы, Анна с Димой закончили проверку искателя и запихнули его в корпус.
– Молодец, – сказала Анна Диме, устало снимая халат и улыбаясь своей удивительной улыбкой, за которую Березин пошел бы на костер, лишь бы она предназначалась ему. – Из тебя будет толк и еще маленькая толкучка, как говорит Миша Рудаков.
Дима слегка покраснел, поймав взгляд Максима, и серьезно ответил:
– Спасибо. На сегодня все, Максим Тарасович?
– Все, – сказал Березин. – Претензий не имею.
Дима ушел, не забыв вежливо попрощаться, а Анна направила на Березина раструб искателя и шутливо пригрозила:
– Кончай работу, Макс, и сдавайся в плен. Теперь я с помощью техники запросто могу запеленговать шумы твоего нагретого мозга.
– Лучше бы ты направила его под сердце, – полушутливо-полуугрюмо сказал Березин. – Своим искрением оно забивает все шумы мозга. Хотя это-то можно видеть и без прибора.
Березиным вдруг овладела безумная смелость то ли из-за усталости, то ли оттого, что они впервые остались одни в лаборатории, что создало иллюзию близости.
– Я сегодня обнаружил у себя ужасную силу воли, – продолжал он, не глядя на медлившую уходить Анну. – В течение дня я тысячу раз сдерживал себя, чтобы не признаться тебе в любви.
– И не выдержал все-таки, – улыбнулась Анна, приняв шутливый тон. – Не торопи события, Макс, не все так просто, как ты себе представляешь. – Глаза девушки стали печальными.
«Пошутил, называется, – подумал Березин, – испортил человеку настроение, идиот. Как будто Анна не поняла, что я не шутил. Хотя в каждой шутке есть доля шутки. И шутил ли я, вот вопрос? Но что она хотела сказать этим «не торопи события»? Что у меня есть шанс? Или я не ухватил настоящего смысла фразы? Черт!.. Вряд ли удастся изменить ситуацию, разбить наш почти классический треугольник. В чем же дело? Почему Ивлев не замечает заинтересованности Анны? Ведь стоит ему сказать ей одно слово: «Пойдем», – и Анна пойдет за ним на край света. И это будет только справедливо, не более того, потому что они, говоря литературным штампом, созданы друг для друга».