Утерянная принцесса
Шрифт:
— Кто? — совершенно ничего не понимая, переспросил он ещё раз, в этот раз с каким- то волнением.
Что удивительно, Ник тоже не въехал. Не знал, должно быть, песенки. Ну и фиг с ним. Со всеми ними.
— Я сошла с ума, — прошептала совсем тихо, а затем уже громче и деланно веселее, — фиг с тобой, чудище одноголовое, будет тебе помолвка. Фиктивная.
— Рад видеть твоё благоразумие, — Ник запнулся, видя мою широченную довольную лыбу.
— Тебе понравится, — пообещала ему, не переставая улыбаться, — это будет лучшая фиктивная помолвка в твоей жизни,
Ник отчего-то передернулся. Хе-хе, это ж я ещё даже ничего не сделала! Чувствую, будет кому-то очень весело — мне! Потому что парню почти наверняка будет очень невесело!
— Тогда и помолвку мы тоже объявим сегодня, — сковано подытожил император.
А мне вот что интересно стало:
— И вы так просто позволите всяким, — выразительный взгляд на Ника, — заключать со мной помолвку?
Пока «всякие» негодующими взглядами пытались взывать к моей совести, а император явно не втыкал в суть вопроса, мне пояснил Сэмюэл:
— Черный.
Ну, как пояснил… Я поняла, только когда он выразительно на меня посмотрел. И вспомнились его слова о том, что после золотого огня по важности идет черный.
— А-а-а, — изрекла глубокомысленно, — то есть вы только что одобрили помолвку своей дочери с тем, кто будет первым на очереди по вашему смещению?
— Варька! — рыкнул Ник рядом, подтверждая мои слова, — Что ты несешь? Просто заткнись!
Ага, нашел дуру.
Император несколько оторопело перевел взгляд с меня на моего почти что жениха. Женщина, молчащая все это время, как-то заметно взволновалась. Сэм с Санти просто переглянулись, но очень уж выразительно, подтверждая, что я не одна об этом подумала. А вот лорд Эргас подался чуть вперед и заговорил:
— Наш род стоит во главе империи уже больше пяти столетий. Наша власть неоспорима.
Да-да, оно так сразу и видно. Покивала с умным видом и спросила прямо:
— Коль уж ваша власть неоспорима, откуда столько врагов, среди которых нашлись способные пробраться в императорский дом и избавиться от императорской дочки?
Нет, ну правда. Правители же, у них наверняка защита безупречная должна быть!
— Тут не всё так просто, — поведал Ник задумчиво, глядя на меня как-то странно, — понимаешь, дело не во власти было, а в тебе.
Обана! А ну-ка! Рассказывай!
— Продолжай, — заинтересованно велела ему.
— Ты — девушка из пророчества, — подхватил его мысль Сэм и тоже замолчал.
Какого пророчества?
— Та, что покажет путь к новому миру, — дополнил император с благоговением и восторгом.
— Та, что изменит этот мир, — добавил и дядя с точно такими же нотками, только куда лучше замаскированными.
— Мда, — вынесла я неутешительный вердикт, оглядывая восторженно-трепетные морды, — а вы не думали, что этим «новым миром» может оказаться мир смерти, например? Не знаю, как он у вас тут называется.
— И что в нём нового? — маска восторга слетела с лиц, император принялся сильно хмуриться.
— Для вас он будет новым, вы же в нём ещё не бывали, — просто пожала я плечами.
Ответа не
— Хочешь сказать, — первым пришел к каким-то мыслям Ник, — мы шестнадцать лет искали ту, что убьет нас всех?
Упрек в каждом слово, будто я всегда знала и о том, что меня ищут, и о том, что я всех убью, ещё и молчала специально. Остальные тоже думать перестали, теперь они внимательно меня рассматривали, ожидая ответа.
Круто, сейчас бы меня ещё и виноватой во всём сделать.
— Да-а, лоханулись, — серьезно покивала я.
Ну а что? Реально, искали непонятно кого, надеясь на какой-то новый мир — бред же, как есть бред! Даже бредовее той клятвы верности.
— Не может быть, — уверенно произнес лорд Эргас и поднялся на ноги, чтобы с высоты своего немаленького роста посмотреть на меня и произнести для всех, — Варэа устала, ей нужно подготовиться к вечеру. Идём, я провожу тебя.
Идти куда-либо с тем, кто людей в лесу вместе с лесом сжигал, было жутко. Но Кас решил пойти со мной, а с ним было не так страшно, поэтому я неуверенно поднялась и выжидающе посмотрела на мужчину, сильно надо мной возвышающегося.
Он прошёл до двери в молчании, открыл её и внимательно посмотрел на меня, ожидая действий. Пришлось идти, хоть и откровенно страшно было. Дверь за его спиной закрылась, меня осторожно повернули налево, откуда мы и пришли, и мужчина двинулся вместе со мной по коридору.
— Что ты вспомнила? — нарушил он молчание минуту спустя, когда мы выходили на винтовую широкую лестницу из светлого камня.
Как-то мне уже сразу не понравился этот разговор, напряжение начало давить на плечи.
— Касательно вас? — уточнила с опаской, стараясь выглядеть невозмутимо.
— Можно на «ты», — щедро разрешил он мне и ответил на вопрос, — да.
Не отрывая взгляда от ступеней, которые повели нас наверх, я попыталась сказать как можно беззаботнее:
— Только то, что вы…ты сказал, что они убьют тебя, — замято поведала ему. — Родители? — быстро сообразил мужчина.
— Ага, — слабо кивнула.
Жутко было, реально жутко. Просто от него как будто волны исходили, то теплые, то холодные, то напряженные, то пугающие, то сильные, что дышать становилось затруднительно.
— Это всё? — после недолгой паузы последовал новый вопрос.
— Да.
— Жаль, — он тяжело вздохнул, не глядя на меня, а только куда-то вперёд.
— Почему? — не смогла промолчать, рискнула и, подняв голову, с интересом взглянула в его темные, с зеленым оттенком глаза.
Скосив на меня слегка смеющийся взгляд, лорд чуть снисходительно улыбнулся и пояснил:
— За два года мы с тобой много сделали.
С младенцем?! Что это мы с ним такое делали? Хотя… если вспомнить всё, что мне рассказывали, то выходило, что у меня и огонь появился в два года, когда как у всех остальных он пробуждался к двадцати годам, на шее у меня висел кулон, который назвали сильнейшим артефактом с массой возможностей.