Утешение для изгнанника
Шрифт:
С этими словами Сибилла быстро вошла в лавку, Франсеска последовала за ней. Кивнув в знак приветствия, Сибилла изложила четко и убедительно пожелания сеньора Понса относительно новой уздечки. Шорник улыбнулся и кивнул; Франсеска молча стояла у прилавка, глядя на образцы кожи и украшений.
— Сеньора, вы будете гораздо более требовательной, чем сеньор Понс, — спокойно сказал шорник. — Он просто говорит мне: «Пере, сделай то, что считаешь наилучшим, ты разбираешься в сбруе лучше меня», и я делаю все возможное. Я
— Кто, Пере? — послышался голос от двери.
— Сеньор Понс, — ответил шорник. — Добрый день, сеньор Николау. И вам, сеньор Пау. Денек замечательный, правда?
— Если не считать того, что я вымок под дождем, въезжая в город, то да, — ответил широкоплечий молодой человек с черными волосами и приятной улыбкой.
— Сеньора Франсеска, — сказал Николау. — Я не разглядел вас в этом тусклом свете. Что привело вас в лавку шорника?
От этого вопроса Франсеска лишилась дара речи.
— Боюсь, что я, — ответила Сибилла. — Я ее родственница, выполняю поручение сеньора Понса относительно превосходной уздечки. А вы, — обратилась она к широкоплечему молодому человеку, — тот человек, который не знает, где живет сеньор Понс.
— Ерунда, Пау, — сказал его друг. — Само собой, знаешь.
— Прошу прощения, сеньора, — сказал Пау, пораженный этой внезапной нападкой. — Не понимаю, что вы имеете в виду.
— Уверяю вас, — сказала Сибилла, — скоро поймете. Вы обещали нанести нам визит. А теперь нам нужно идти, так ведь, Франсеска?
— Да, конечно, — сказала та и быстро вышла из лавки.
— Очень рада, что мы вышли оттуда, — сказала Франсеска. — Пошли прямо домой.
— Зачем? — спросила Сибилла. — Светит солнце, на открытом воздухе красиво. Мы никому не потребуемся, по крайней мере в течение часа. Я бы хотела спуститься к реке. Думаю, она совсем не похожа на те речки, к которым я привыкла. Пошли, Франсеска, кто нам запрещает?
— Что подумает Хайме? — спросила Франсеска.
— Я не раз слышала, как он тебе говорил, что нужно почаще бывать на воздухе. Хайме будет доволен.
Это было совершенной правдой, и Франсеска пришла в замешательство.
— Всякий раз, когда выхожу из дома, меня останавливают люди. Здороваются, задают вопросы, а я не знаю, что отвечать.
— Ты знаешь этих людей? — спросила Сибилла. Бледная Франсеска с жалким видом кивнула. — Тогда твоя проблема решена. Представь меня им, и я буду темой разговоров. Ну — где река?
— Ты должна знать, где, — сказала Франсеска.
— Откуда? После приезда я почти не выходила из дома.
— Вот дорога к самому красивому мосту.
— Тогда давай посмотрим на него, пока светит солнце, — сказала Сибилла и пошла в указанном направлении.
Вскоре Франсеска неожиданно остановилась.
— Сибилла, подожди, пожалуйста, — сказала она
Глаза этой женщины, представляли собой озерца тьмы, излучающие блеск и при этом проникали самым беспокойным образом в мысли и чувства всех, находящихся поблизости. Сибилла содрогнулась и повернулась к родственнице.
— Сеньора Франсеска, — заговорила незнакомка, — я так давно вас не видела, что стала бояться, не больны ли вы. Почему бы не зайти ко мне? Не сегодня, боюсь, меня не будет дома, но, может быть, завтра. Возьмите с собой свою очаровательную подругу.
При звуках этого грубого голоса, разительно отличающегося от обычно мягкой речи горожан, у Сибиллы возникло желание полнее закрыть лицо вуалью. Она снова повернулась к родственнице.
— Сибилла, это знакомая, которая очень помогала мне в прошлом, — сказала Франсеска так, словно слова вытягивали из нее. — Сеньора Бернада.
— Очень приятно, — негромко сказала Сибилла с чем-то средним между поклоном и реверансом.
Сеньора Бернада ответила тем же, потом повернулась и постучала в ближайшую к ним дверь.
— Пошли к реке, — сказала Франсеска.
— Кто эта женщина? — спросила Сибилла. — Я не поняла по твоему представлению, ценная ли она знакомая или заимодавица, которую ты не смеешь оскорбить, — добавила она со смехом.
— Нет-нет, — ответила Франсеска. — Ни то ни другое. Она… она очень мудрая женщина. Знает тайны. Может предсказать, что произойдет, и готовит меня к встрече с этим. Не знаю, что делала бы без нее. Только она не из нашего сословия, и кое-кто относится к ней неодобрительно.
— То есть гадалка? — спросила Сибилла.
— Не такая, как ты думаешь! — ответила Франсеска с таким одушевлением, какого Сибилла у нее еще не замечала. — Не обычная ярмарочная шваль, которая выманивает деньги у легковерных; она вдумчивая и очень мне помогает. Только не говори Хуане, Хайме или моему тестю, что я видела ее, они очень сердятся, когда я вижусь с ней.
— Ты ей платишь?
— Не очень много, — ответила Франсеска. — Не больше, чем они платят врачу, который приходит осмотреть меня и не приносит совершенно никакой пользы. Бернада знала, что потеряю ребенка, — прошептала она Сибилле, — подготовила меня, и это не стало особенно сильным потрясением. Но я должна повидаться с ней снова. Пойдешь со мной? Одну меня не отпускают, несмотря на то, что я замужняя женщина, — добавила она возмущенно.
— Откуда она? — спросила Сибилла.