Утонувший в кладезе
Шрифт:
И только укрывшись одеялом, Свет вдруг понял: раньше мысль о том, что муж-волшебник Буривой Смирный может в определенных ситуациях почувствовать себя униженным, чародею Смороде бы и в голову не пришла.
5. Взгляд в былое. Снежана
Снежана Нарышкина с детства не любила волшебников. Вернее, она была к ним абсолютно равнодушна.
Девочка с младых ногтей знала, что принадлежит к великородной словенской семье. Род Нарышек в стародавние времена происходил из тех же корней, что и великокняжествующая династия. И подобно Рюриковичам придерживался испытанных веками традиций.
В семьдесят шестое лето, в теплый
А почти ровно семь лет спустя (правда, зима восемьдесят пятого была, по словенским понятиям, не в меру мягкой) в семье Нарышек родилась и первая дочь. Отец Снежаны, у коего к тому времени было уже два сына, в дочурке души не чаял. И хотя вскоре любезная супруга принесла ему еще двух девочек, старшая дочь навсегда осталась для князя Белояра самой ненаглядной. Тем паче что Снежана первой из дочерей и ушла из родительского дома, переселившись в орешекский Институт великородных девиц.
Вестимо, колдуны существовали в жизни Снежаны всегда. Они окружали ее в стенах родительского дома. Они вертелись пред очами девчушки в загородных поместьях Лопухов и Нарышек. В Институте без них, знамо дело, тоже было не обойтись. Подобно всем детям великородных, Снежана относилась к волшебникам, как к обычным слугам или ремесленникам. Ну чем, скажите пожалуйста, колдун отличается от кузнеца или портнихи?.. Только тем, что один работает с металлом, вторая — с парчой или канифасом, а третий — с разнообразными заклятьями. Отличка невелика!.. И в конце концов, все они обеспечивают свое существование деньгами ее отца.
Постепенно, правда, по мере получения знаний о жизни родного княжества и устройстве подлунной, Снежана стала понимать, какое место волшебники занимают в структуре общества, но это случилось много позже, а детское отношение к ним осталось неизменным. Впрочем, она понимала и другое: действительно огромную роль в существовании страны играют лишь несколько десятков наиболее квалифицированных чародеев, огромное же большинство колдунов способны лишь накладывать охранные заклятия, оберегать Снежану от сглаза да связываться друг с другом через волшебное зеркало. Были, правда, в семье Нарышек образцы и другой волшебной техники, для работы которой требовалась магическая поддержка обладателей Семаргловой Силы, но Снежана ввек оной техникой не интересовалась и, поедая свеженький эскалоп, индо вопросом не задавалась, приготовил ли повар сей эскалоп на обычной плите или с использованием колдовской помощи. И токмо к пятнадцати летам, когда институткам начали преподавать основы ведения домашнего хозяйства, девица узнала, что мясо, поджаренное с применением волшебных чар, получается вкуснее, чем приготовленное без оных. Вкуснее и для здоровья полезнее — организм получает много меньше злотворных жиров.
На лето раньше Снежана получила чуть-чуть иные знания. Среди институтских пестуний насчитывалось несколько тайных додолок — Орден дочерей Додолы раскинул свои сети по всему словенскому обществу. Учительницы сии, разумеется, не обошли вниманием и представительницу рода Нарышек. Так была сделана попытка бросить в душу Снежаны семечко
Увы, древо из семечка не выросло. Волшебники для княжны Нарышкиной по-прежнему оставались чем-то вроде мебели. Или сродни паровозу. Да, везет себе — чух-чух-чух! — и везет. Но ведь для того и создан, чтобы перевозить людей.
В семнадцать Снежана, получив положенное всякой великородной девице образование, вернулась в родительский дом. Через два дня опосля этого события Белояр Нарышка устроил в честь возвращения дочери великосветский бал. На этом балу Снежана и повстречалась с братовым начальником и приятелем, мужем-волшебником Клюем Колоткой. И Клюй Колотка, вестимо, был тут же представлен Сувором родимой сестричке.
Гремела музыка, кружились по гриднице пары, говорились изысканные комплименты… Клюй Колотка комплиментов княжне Нарышкиной не говорил — не изысканных, не гожих лишь для челяди. Однако росток, взлелеянный пестуньями-додолками в душе Снежаны и подпитанный собственными желаниями просыпающейся в полудетском теле женщины, пробил, наконец, твердую почву великородной неприязни да равнодушия и превратился в древо. Вестимо, древо оказалось таким же крохотным, как еще не оформившаяся грудь юной барышни. Таким же крохотным и таким же горячим…
Потом были иные балы и иные встречи. Впрочем, встречи происходили и без балов: Клюй Колотка часто посещал дом Нарышек. С каждым посещением древо неуклонно разрасталось. Рост его был трудным и мучительным — мешали полученные Снежаной знания и воспитание. В отличие от древа любви девичья грудь росла гораздо быстрее. К следующей весне она превратилась в полновесные взрослые перси.
Снежана часто запиралась в комнате, донага скидывала одежду и с удовольствием разглядывала в зеркале свое меняющееся тело — посмотреть уже было на что. Вот токмо Клюй Колотка не замечал ни пышнеющих персей Снежаны, ни созревающих в ее сердце тайных желаний. «Здравы будьте, княжна Снежана!» да «Оставайтесь с миром, княжна Снежана!»…
Вестимо, Снежану подобное отношение волшебника изрядно задевало — девица, как и большинство дочерей великородных, выросла самолюбивой да избалованной излишним вниманием. Однако, ко всему прочему, она была и терпеливой. А то, что терпение — добрая половина любого успеха, Снежана поняла еще в институтские времена. Приложили к этому свою настойчивую длань и додолки. Поэтому Снежана умела ждать. И готова была ждать до тех пор, покудова Клюй не прозреет. Или покудова папенька своей рукой не прекратит сам процесс ожидания — Белояр уже поговаривал о выгодной партии для дочери. И даже имя будущего жениха называл: Сила Кабан — тоже из великородных.
Скорее всего Снежана подчинилась бы отцовской воле. А может и нет — она сама еще того не ведала. Однако как бы то ни было, сокровенных желаний Снежаны имя будущего жениха изменить уже не могло.
Желания зрели и зрели. Зрели и перси. По всему получалось, что вскоре к тайно влюбленной девице должен был прийти страшный для неразделенной любви первый зеленец.
Но на пороге осени 7503 лета Мокошь рубанула по желаниям княжны Нарышкиной палаческим топором.
6. Ныне: век 76, лето 3, вересень
Наутро заняться фехтованием не удалось.
Ключградские сыскники, по-видимому, накануне поработали справно, потому как, едва в семье Нарышек закончился завтрак (участия в котором, окромя Сувора, никто из хозяев не принимал), из зеркальной примчался дежурный колдун и, с трудом переводя дыхание, доложил, что принципал министерства безопасности по Северо-Западному рубежному округу Порей Ерга срочно вызывает столичных волшебников на совещание.