Увидеть небо

Новоселов Дмитрий

– Ты не знаешь.

– Чтобы я чего-то не знала. Хм. Такого еще не было, - с гордостью сказала она.

– О! Вероника, женщина иногда просто обязана быть дурой. Сейчас возник как раз такой момент, когда нужно наступить на горло собственной гордости и проявить актерский талант. Считай, что это - твое первое задание.

Она ушла. Я открыл левый верхний ящик стола. Там тоже не было порядка. Сверху лежали три битком набитые визитницы. Я достал их и положил на стол между подставкой под перекидной календарь и телефонным аппаратом, потом пошарил среди бумаг в поисках ежедневника или записной книжки. В остальных ящиках ничего похожего на планинг я тоже не нашел. Порядок в столе - дело, конечно, нужное, но не первоочередное. Я позвал

к себе Аркадия, который работал главным бухгалтером. До этого я никогда с ним близко не общался. Мы, конечно, были знакомы, но поводов для разговоров не было. Он всегда сидел над своими бумагами или стучал по клавиатуре компьютера, он делал это с таким видом, будто решает судьбы мира. Ему было лет двадцать пять. Он был на своем месте, у него были блестящие перспективы. Именно ему советовала доверять Неля.

– Слушаю Вас, - с паузой после "слушаю", сказал он. Он не был настроен враждебно, скорее снисходительно. Я не успел пригласить его сесть, как он сам взял со стула бумаги, поискал глазами подходящее место, положил их на подоконник и сел.

– Мне нужно войти в курс дела. Как можно быстрее, - сказал я.
– Нужны балансовые отчеты предприятия за прошлый год и за первый квартал этого года, те, которые пошли в налоговую. Мне нужна цифра, отражающая товарный запас на складе. Мне нужно реальное движение денег за четвертый и первые квартала. Все расходы, доходы, гласные и негласные, черные и светлые. Я должен иметь представление об основных средствах предприятия, с которых мы платим амортизационные отчисления, а так же о тех, которые оформлены на частных лиц, или не оформлены совсем, но, тем не менее, принадлежат фирме. Мне нужно знать должностные инструкции каждого из вас.

– Должностных инструкций у нас не было. Все наши обязанности определял Игорь. Остальное я вам приготовлю в течение дня.

Я посмотрел в дверной проем. В торговом зале посторонних не было. Я жестом пояснил Аркадию, чтобы он оставался на месте, а сам встал, вышел на середину комнаты и, обращаясь ко всем, сказал:

– Уважаемые, - я хотел вначале сказать господа, потом подумал, что все решат, что я кривляюсь, и чуть не сказал, товарищи. Вместо этого я сделал паузу и глупо кашлянул.
– Если у вас выдастся свободная минутка, возьмите чистый лист бумаги и напишите на нем свои обязанности по пунктам. Четко и ясно, кто за что отвечает. И положите мне на стол.

Когда я вернулся на место, Аркадий спросил:

– Мне тоже расписать свои обязанности?

– И тебе тоже.

– Я могу идти?
– в вопросе слышался вызов.

– Нет, я бы хотел с тобой побеседовать.

– Я отойду всего на секунду. Напишу распоряжение Ларисе, чтобы она приготовила все интересующие вас документы, и вернусь.

– А Лариса....

– Она бухгалтер, мой помощник. Когда набивается слишком много покупателей, работает на втором компьютере в зале, помогает Алле, чтобы не создавалась очередь.

Когда он исчез, ко мне подошла Катя, которая работала зав складом. Это второй абсолютно надежный человек в Нелином списке. Ей было лет сорок, она была самой старшей в коллективе и чьей-то родственницей. Она сказала, что, если у меня к ней вопросов нет, то она пойдет к себе на склад, а то ее орлы, наверное, совсем заждались.

Я смотрел на свой новый коллектив и понимал, что, наверное, никто из этих людей не испытывает особого восторга по поводу своего нового начальства. Мои первые слова и действия наверняка не посеяли в их сердцах особого вдохновения, и было бы очень хорошо, если бы большинство из них не приняли меня сразу за полного идиота. Впрочем, этого и следовало ожидать. Если бы меня назначили из более крупной фирмы, то отношение ко мне было бы совсем иное, но я пришел к ним из розницы, а, как известно, самый последний кладовщик из опта считает себя на голову выше любого директора или хозяина пускай даже очень крупной розничной точки.

Вернулся Аркадий. Он сел на стул

и сделал очень внимательное лицо.

– Давай начнем сначала, - сказал я.
– В чем смысл? Почему ваша водка такая дешевая? Давай начертим схему. Я хочу знать все, до мельчайших подробностей.

Аркадий не высказал удивления. Видимо, он знал, что такой разговор должен состояться. Может, именно он и был Спарыкинским стукачом. Он взял с подоконника чистый лист бумаги, из офисного набора на столе - ручку и нарисовал в центре листа круг, внутри которого написал: "АОЗТ ПКФ "Дисконт"", потом на несколько секунд задумался и сказал:

– Нет, начинать нужно не с этого. Вы знаете, что такое ОНО?

– Приблизительно. Какие-то ценные бумаги.

– Ну да. ОНО - это областные налоговые освобождения. Это суррогат денег. Незаконная денежная эмиссия. Такие бумаги гуляют по всей России, может, они называются по-разному, но смысл у них у всех одинаков. В каждой области, в каждой республике есть свои ОНО.

– Откуда они берутся?

– Упрощенно, грубо можно объяснить так, - он прищурил глаза и щелкнул пальцами в точности так же, как это делала наша учительница физики, когда объясняла по второму разу теорему для особенно тупых.
– Ну, например, мэрия строит себе новое здание. Строит его какое-то СМУ, правильно? А у государства денег тютю. Немного есть, конечно, но не все. И оно, то бишь, государство, говорит этому СМУ - вот, возьмите ОНО, это все равно, что деньги. Можете гасить ими налоги, можете рассчитываться с государственными предприятиями и с предприятиями, у которых основной пакет акций принадлежит государству. Такие предприятия обязаны принимать ОНО по номиналу. То есть принимать они не обязаны, но, если принимают, то по номиналу. Так же можно рассчитываться этими бумагами с любым другим предприятием любой формы собственности, но те уже, конечно, будут принимать его с дисконтом. В настоящее время дисконт на ОНО составляет приблизительно тридцать процентов.

– А зачем эти бумажки частнику?

– Он покупает их на тридцать процентов дешевле номинала, а государству платит налоги по номиналу. Посчитайте прибыль.

– Тридцать процентов.

– Ну.

– Дальше.

– А дальше смотрите сами. Я вам только скажу, что все ликероводочные и спиртзаводы в нашей области или принадлежат государству, или государство имеет в них решающий голос.

– Значит, так, - с подъемом сказал я.
– Мы покупаем ОНО со скидкой в тридцать процентов, а на спиртзавод загоняем по номиналу! Покупаем на них водку, и уже имеем при этом тридцать процентов прибыли! Тогда как в розницу на нее больше пятнадцати процентов не поднимешь.

– Реально остается значительно меньше. Ведь при покупке ОНО теряется определенный процент, при продаже водки тоже, потом, на сколько я понимаю, на ликерке принимают от нас ОНО и водку отпускают без очереди тоже не бесплатно.

В это время заиграл сотовый.

– Игорь?
– спросил высокий мужской голос.

– Нет, но, может быть я смогу вам чем-нибудь помочь?

– Мне нужен Игорь. Он что, продал трубку?

– Позвоните к нему домой. Вам все объяснят.

– Я не знаю его домашнего. Это деловой вопрос, - с раздражением сказал неизвестный.

– С Игорем случилось несчастье. Вместо него я. Меня зовут Николай. Представьтесь, пожалуйста.

– А что с ним?
– проигнорировал мою просьбу собеседник.

– Это не телефонный разговор.

– Хорошо, я завтра в девять подъеду, - пообещал мужчина и прервал диалог.

Несколько секунд я просидел молча, вспоминая на чем мы с Аркадием остановились, потом спросил:

– Почему при покупке ОНО теряется процент?

– Просто так купить ОНО невозможно. Они не продаются. На них что-нибудь купить можно, а их - нет. Чаще всего мы за ОНО отпускаем олифу, лак или краску. Потому что самое большое скопление ОНО у строительных организаций, и такой товар без проблем можно списать.