Увидеть небо

Новоселов Дмитрий

– Это плохо, - сказала Галя.

– А еще она ждет не дождется от меня внуков.

– Кстати о детях, - прошептала Галя, уткнувшись мне в плечо.
– У меня сегодня опасные дни, - она помолчала.
– Но ты не бойся, я тебя не потревожу, если что случится.

– А что ж ты меня не предупредила?

Она опять встала на локти и удивленно посмотрела на меня.

– Как же я могла? Все было так красиво. Если бы я начала что-то говорить, тогда бы все исчезло.

"Дура", - подумал я, но уснул почему-то счастливый.

10.

Вульгарные

бегонии на подоконнике, тяжелые сирийские шторы. Я долго не мог понять, где нахожусь. Вчера в сумерках все выглядело несколько иначе. Где-то внизу на полу надрывался сотовый. Я пошарил рукой.

– Да.

– Между прочим, мы приехали и стоим у ворот, - сказал Ефимов.

Я не стал искать трусы. Натянул джинсы и накинул куртку на голое тело, в прихожей сунул ноги в калоши не по размеру. Пока я ковылял к воротам, успел подумать, что мне здесь нравится, вспомнил вчерашний вечер, и понял, что доволен.

Уже почти рассвело. От холода я покрылся гусиной кожей. Хотелось в туалет. За калиткой рядом с Ефимовым стоял незнакомый парень лет двадцати пяти, явно не интеллектуал, он вдобавок был еще и очень светлым, почти без бровей и ресниц, и хлопал веками, как рыба.

– Познакомься, - сказал Ефимов.
– Мой двоюродный брат, Толик.

Я впустил их во двор, и мы пожали друг другу руки.

– Я перетащил его сюда из Тольятти, - продолжил Ефимов.
– Тяжело без помощника.

Толик тупо смотрел на меня, и даже не пытался улыбнуться.

– Хороший дом, - с завистью сказал Виктор, окинув взглядом двор.

– У подруги сестра с мужем уехали отдыхать, - пояснил я.
– И ровно на неделю все это наше. Хоть голым бегай, хоть ори, никто не услышит и не увидит, не то, что в многоэтажках.

– Вы дом, что ли охраняете?
– неожиданно подал голос Толик.

– Считается, что мы кормим собаку, - улыбнулся я.
– Но вчера, например, она легла спать голодной.

– И большая собака?
– спросил Ефимов.

– Знаешь, я ее еще не видел, но, судя по рассказам - щенок.

– Это хорошо, - загадочно пробормотал Виктор.
– Так значит, говоришь, целую неделю вы тут вдвоем кувыркаться будете?

– Исключительно вдвоем, - похвастал я.

– Вот деньги, - Виктор протянул мне пакет.
– Можешь не считать, мы два раза пересчитывали.

– Куда вы уезжаете?
– я взял пакет.

– Э... В Москву, - не сразу ответил Ефимов.

– За товаром, что ли?

– Угу.

– Счастливого пути!

– Пока.

Я закрыл за ними ворота, и подумал, что начальница торгового отдела не права. Ефимов - очень ответственный человек. Вот ему понадобилось срочно уехать, и он, чтобы не подвести поставщика, отдал деньги раньше срока.

Пока я справлял малую нужду на яблоньку, мне сквозь путаницу решеток на заборе было видно, что Ефимов с братом уехали не сразу. Они осматривали окрестности, размахивали руками, и, очевидно, ругались.

Галю я нашел изрядно поплутав. В шикарном махровом

халате, она стояла босиком у плиты на огромной кухне, или гостиной, или столовой, не знаю, как это называется у богатых. Пахло щами.

– Знаешь, - сказала она.
– Прошлой ночью, когда я ночевала здесь одна, мне было очень страшно. Как в детстве. Такой огромный дом. Я вздрагивала от каждого шороха и почти не спала.

– Чего же ты боялась?

– Не знаю, - она передернула плечами.
– Вампиров, летучих мышей, седых женщин из детских страшилок. Помнишь: "Отдай свое сердце"!?

Я рассмеялся:

– Глупенькая, бояться нужно только людей. Неужели ты не знаешь этой истины?
– я обнял ее.
– Ты меня впустила в дом, чтобы я тебя охранял?

– Ага, а переспала - чтобы возил, - она надула губы.

Мы молча позавтракали. Я отвез Галю в институт.

– Во сколько за тобой заехать?
– спросил я, когда она открыла дверь, чтобы выйти из машины.

– Я сегодня доберусь сама, - сказала Галя.

– Я ведь пошутил.

– Не в этом дело, просто одна моя однокурсница поедет в мою сторону. Нас подвезет ее парень. Мы уже договорились.

– Ты это только что придумала.

– Понимай, как хочешь.

– А можно я вечером приеду?

– Да, конечно, - просто сказала она.

По дороге в офис я думал об Иволге и ее грозном муже. Версия убийства на почве ревности казалась мне фантастичной. Высокий милицейский чин мог придумать тысячу и один способ отомстить обидчику, посадить, разорить, покалечить, но чтоб убивать.... Мне казалось это невероятным.

В конторе работа шла своим ходом. Я поздоровался с людьми, сдал ефимовские деньги Ларисе и сел за свой стол. На столе лежала стопка бумаг. На первой было написано всего два слова: вверху - Аркадий, чуть пониже директор. Ну что ж, от скромности он не умрет. Впрочем, ознакомившись с содержимым остальных листов, я понял, что каждый из работников присмотрел себе должность получше. Больше всех меня удивила Вероника, она тоже написала: директор, правда, видимо, подумав хорошенько, приписала в скобках: исполнительный. Алла хотела стать офис-менеджером, а Лариса главным бухгалтером. Катя написала, что ее все устраивает, а Марсель попросил новую машину. Грузчикам проявить свои амбиции не дали.

Подошла Лариса, протянула мне платежки для подписи и начала объяснять, что, куда и зачем. Я подписал, а от объяснений отмахнулся. Теперь это не имело смысла. Я принял решение.

– Слушай, Ларочка, - сказал я.
– У нас там много людей в зале? Мы можем закрыться минут на двадцать? Я хочу провести небольшое собрание.

– Сейчас устроим, - она бесцеремонно взяла с моего стола чистый лист бумаги, маркер, написала: "Нет света. Технический перерыв" и выбежала в зал.

Когда исчез последний покупатель, я вышел к людям, присел на стол и откашлялся. Я забыл с чего начинать. Лариса хихикнула, а Алла истерично выкрикнула: