Уйди с дороги, Грейнджер!
Шрифт:
Почувствовав на себе чей-то взгляд, Гермиона медленно обернулась. Захария Смит прищурено смотрел на девушку. Чуть закусил губу и наматывал кудрявую прядь светлых волос на палец.
Гермиона чуть вздрогнув наклонилась к Джинни:
— Джин, Смит странно на меня смотрит, мне страшно.
Джинни бросила взгляд за стол пуффейндуйцев и прыснула, прикрыв рот ладошкой:
— Он смотрит на тебя, как будто хочет съесть. Мне кажется ты ему нравишься.
Гермиона уткнулась в тарелку. Не поворачивалась
Скоро начнутся занятия. Ещё Макгонагалл прицепилась со своей дружиной, им с Малфоем придется встречаться чаще, чем хотелось бы.
Хотелось бы?
Часть 8
Драко Малфой неспеша шёл по мрачным коридорам подземелий, сунув руки в карманы брюк и устало приподняв голову.
Он пытался понять, почему кроме надоедливой гриффиндорки не мог больше ни о чем думать.
Он до сих пор чувствовал горячее прикосновение её рук на своей коже.
Она оставила свой след на нём.
Не грязный, противный, от которого хотелось побыстрее отмыться, нет.
След, к которому хотелось прикоснуться снова и снова, пробуждая трепетное волнение в груди.
Он видел перед собой её так ясно, как каменные плиты по которым шёл.
Она сопровождала его.
Мысленно, наяву, прямо сейчас.
Она шла рядом с ним и он чувствовал запах её волос. Этот запах можно было сравнить с летом. С жарким июньским солнцем. С усеянной луговыми цветами лесной поляной.
Раз за разом Малфой прокручивал в голове стычку на лестнице, когда они возвращались от Макгонагалл.
Она боялась его.
Он заметил мелкую дрожь, когда низко склонился к девушке. Он заметил бы любое изменение, произойди оно тогда, ведь он разглядел каждую веснушку на её бледном лице.
На прекрасном лице.
А в больших карих глазах хотелось утонуть.
Если бы он поддался своим порывам, то их пальцы встретились в миг в воздухе.
Она боялась его.
И в итоге страшно стало самому. Он действительно испугался. Испугался своей реакции на неё.
Удивление, страх, непонимание, всё смешалось в кучу.
И он ушёл.
Ушёл, потому что не нашёл отклика от таких привычных эмоций, как презрение, ненависть и отвращение.
Она стала другой. Или он по-другому на неё посмотрел.
Как разложить всё по полочкам?
Как сделать так, что бы не ощущать её возле себя?
Потому что когда она появлялась рядом с ним в реальности, все чувства обострялись в несколько раз.
В первую очередь просыпалось обоняние.
Он чувствовал её слишком остро.
Её запах вызывал сладостное головокружение, впоследствие пробуждая миллиарды тонких нитей чувств. Они обволакивали его с ног до головы, забирались в самую душу.
Она стала навязчивым образом,
Её глаза, когда не выражали глубокое презрение, были несравнимы даже с самым сладким сном.
Они отражали радость, непонимание, или злобу, не важно.
Они отражали её суть.
Особенную, неповторимую, притягательно-желанную.
В которой хотелось растворится.
Зарыться с головой и остаться там навсегда.
Одним своим присутствием она оживляла воздух вокруг себя, заставляя миллиарды частичек атомов кружиться вокруг него по кругу. Дёргали за ниточки чувств, оживляя одну эмоцию за другой.
Он послал ей букет цветов.
Просто не смог противостоять своим навязчивым мыслям, бьющим по сознанию, словно молоток, отбивающий нескончаемый звон. Он долбил как по раскалённому железу, впиваясь каждым ударом в сознание, мысли, саму душу.
Хотелось услышать её.
Ощутить волнение, радость, её звонкий смех.
Даже если это произойдёт на расстоянии.
Даже если воочию не увидит её реакции, он будет точно знать.
Что она хотя бы улыбнулась. Что он вызвал в ней чувство, пусть даже не зная, кому оно адресовано.
Он будет знать, что у неё есть что-то от него. Сама мысль о том, что цветы стоят рядом, пока она спит, грела душу.
Этого было достаточно.
Достаточно, что бы хотя бы на время усмирить переполнявшие чувства, так яростно рвущиеся наружу.
Многогранный вихрь эмоций подкидывал.
Приземлял.
Опустошал сознание.
Проникал длинными щупальцами в самое нутро, направляя электрический заряд в самые оголённые места, накаляя их до предела.
Он чувствовал падение.
С каждым часом, минутой, секундой он падал все глубже.
И сопротивляться было бесполезно.
Или он просто этого не хотел.
***
— В десятый раз вам повторяю, это не я! — устало повторял Тео.
Малфой с Забини устроили другу допрос в гостиной Слизерина, в перерыве между занятиями.
— Я даже не знаю что это такое, — добавил Нотт, чуть отворачиваясь, пряча улыбку.
— О, я не сомневаюсь, святой Тео, — прищурившись протянул Малфой, — Мне было бы абсолютно насрать, если бы не мне это дерьмо пришлось разгребать. Хоть всю школу хуями заставь, но не сейчас.
— Да не я это, — устало запустил руку в темные волосы Тео, — Я сам офигел. Мне бы такое даже в голову не пришло. Как они это сделали? Что это за магия такая?
— Может тут присутствует трансфигурация. Взяли любую другую статую и изменили внешний вид. Правда я не понимаю, как они добились именно такой формы. Ведь для каждой формы существует своё заклинание, — рассуждал Блейз, — Даже страшно представить такого человека, который создавал заклинание для ЭТОГО.