Ужасная госпожа
Шрифт:
— Бери, не трусь, — в развевающейся сорочке Исабель подошла к служаке и вложила в смуглую ладонь разноцветную брошь-бабочку.
— Но как же?.. — Пурнима настороженно оглянулась на дверь.
— Это твои заботы, — отрезала Исабель. — Принеси мне снадобье. И поскорее. У нас еще много дел.
Не решившись спросить, что за дела могут быть у запертой в своей комнате госпожи, Пурнима спрятала драгоценную брошь в складках сари и толкнула дверь.
Двое стражников сразу же обернулись.
— Куда? — строго спросил самый смелый.
— У
Пока Пурнима бегала по городу, выполняя задание госпожи, а потом радостно пересчитывая оставшиеся золотые монеты, Исабель сосредоточенно занималась делами — отбирала вещи, которые пригодятся в предстоящем побеге.
Конечно же, это все драгоценности — их Исабель сложила и заперла в шкатулку. Только одно ожерелье с большим красным рубином так и осталось на ее шее живой каплей крови. Волосы она собрала простой, перевитой золотыми нитями лентой и занялась одеждой, отбирая наиболее удобную и прочную. Откладывала ту, что пригодится, окидывала взглядом неподъемный ворох, вздыхала и снова перебирала, отбрасывая лишнее — бежать придется налегке.
Отвлеклась Исабель только когда Пурнима вернулась. Отобрав склянку со снадобьем, хмуро осмотрела ее содержимое.
— Для всех хватит? — строго спросила она.
Пурнима еще задыхалась после быстрого шага, к тому же опасалась, что Исабель передумает и отберет монетки, поэтому только кивала.
— Хорошо, — Иса тряхнула головой, и рубин на горле кроваво вспыхнул. — Теперь отправляйся на кухню и проследи, чтобы это снадобье попало во всю еду. Во всю, — она строго посмотрела в испуганно распахнутые черные глаза. — И господ и слуг. Ты меня поняла?
— Но как же?.. — Пурнима едва не плакала. — Меня не подпускают к еде.
— Но ты ведь сделаешь это для меня, верно? — Исабель почти вплотную подошла к служанке. — Ты же не хочешь меня разозлить? — она погладила смуглую щеку и слегка оцарапала. Пурнима вздрогнула. — Ты ведь не хочешь почувствовать на себе мою злость?
Продолжая поглаживать и царапать, Иса несильно, но ощутимо ударила. Пурнима почти задохнулась от прокатившегося по телу удовольствия. Она не могла отвести взгляд от складывающихся и приоткрывающихся губ, снова хотела ощутить их сладость и мягкость услышать срывающиеся с них нежные постанывания, почувствовать шелковистость и жар кожи под своими руками.
Снова испытать экстаз и удовольствие от возможности прикасаться к прекрасному телу, привилегии служить своей госпоже.
— Я все сделаю, — задыхаясь от охватившего ее жара, прошептала Пурнима.
_________________
Девушки, хотим прощальный секс Исы и Пурнимы?
Очень несмело, боясь сделать лишнее движение и разозлить непривычно серьезную и сосредоточенную госпожу,
Предчувствие говорило, что она в последний раз видит свое божество и не может упустить возможности еще раз прикоснуться, почувствовать то благоговение, которое испытывает каждый раз, стоит Исабель обратить на нее внимание.
Исабель на миг задумалась, окинула служанку оценивающим взглядом.
Уже почти решилась позволить ее преданным рукам немного снять напряжение, от которого вибрировало все тело, но когда Пурнима осторожно погладила грудь, отстранилась и хлопнула по смуглой ладони. Сейчас потребуется все имеющееся здравомыслие, чтобы не наделать роковых ошибок.
— Сходи, проведай Витора. Узнай, как он себя чувствует. Если сможешь, напои водой. Вряд ли лягушонок, который считает себя достойным носить имя графа де Сильва, отменит приказ отца. Но недолго ему уже осталось отравлять воздух своим мерзким дыханием.
На последних словах госпожи Пурнима вздрогнула, а Исабель, сообразив, что начала вслух делиться своими планами, умолкла.
— Ну иди же, чего застыла? — прикрикнула на служанку и устало опустилась на кровать. Сейчас необходимо отдохнуть. Собраться с силами, чтобы все выдержать.
Пурнима исчезла, осторожно прикрыв за собой дверь, а Исабель откинулась на подушки и прокручивала в голове план. Да, в нем были сложности, но все другие казались еще хуже.
Первое, что необходимо сделать — оседлать Мальчика и сбежать из дома. Добраться до порта — Жуан слишком глуп и совсем не помогал отцу в делах, а Иванилда еще не успела все прибрать к рукам, поэтому о кораблях пока не вспомнят. Капитанам же можно сказать, что это распоряжение отца, — захватить как можно больше кораблей и отправиться на родину.
Прийти к королю за защитой и поддержкой для сироты, все родственники которой погибли во время мятежа, а когда монарх возьмет ее под свое покровительство, можно спокойно, в объятиях Витора, дожидаться, пока выберут достойную партию, или потихоньку выбрать самой, если предоставят такую возможность.
Такое будущее прельщало честолюбивую Исабель намного больше, чем вероятность провести в монастыре всю оставшуюся жизнь. Есть грубую пищу и носить жесткое рубище. Во что превратятся ее нежные ножки и ручки, а что останется от блистательной красоты после года жизни в таких условиях?
Нет, хоронить себя за высокими стенами Исабель категорически не согласна, поэтому умереть должны другие, чтобы не выдать ее тайну.
На приход Пурнимы Исабель почти не обратила внимания.
— Он все еще привязан к столбу и очень слаб. Поить не разрешили, — робко произнесла служанка.
— Хорошо, — обронила Исабель.
Да, дело немного осложнилось — взвалить на лошадь ослабленного мужчину она не сможет, но и здесь не бросит. Витор принадлежит ей! Значит, он будет жить!
Придется попросить о помощи Пурниму и… позволить ей жить.